Павел ГУСЕВ, главный редактор «МК»:
— Добрый день, Сергей Семенович! Мы собрали членов редколлегии и ведущих журналистов, которые готовы вас немного помучить.
Сергей СОБЯНИН, мэр Москвы:
— Мне сказали, что вы очень по-доброму настроены ко мне. Но если помучаете, тоже ничего страшного.
Павел Гусев: Нашей газете уже 92 года — это одна из самых старых газет. У нас работали и Шолохов, и Мандельштам... На сегодняшний день «Московский комсомолец» — это крупнейший медиахолдинг: общий месячный тираж всех изданий, которые мы издаем, —
— Какие у вас были представления о проблемах Москвы год назад и какие сейчас?
— Есть проблемы, которые понятны каждому москвичу и касаются буквально каждого: транспорт, работа поликлиник, благоустройство дворов, развитие спорта и т.д. Но есть проблемы внутреннего порядка, например, государственный долг Москвы, структура бюджета, взаимоотношения с Российской Федерацией, которые простых жителей, как правило, не волнуют. Что происходит внутри, какие отношения у Москвы с Российской Федерацией, я знал, когда еще работал в правительстве. Но такими вещами, как перераспределение бюджета, его структура и т.д., вплотную не занимался. Пришлось погрузиться, разобраться. Это непростая задача, но она для меня тоже понятна и привычна.
Избиратели, выборы и «Единая Россия»
— Сейчас очень непростые условия для политической победы «Единой России». Как вы, человек, который возглавил список партии по Москве, собираетесь ковать победу «Единой России»?
— Мы порой не до конца понимаем значимость процесса. Мы считаем: вот, мэр города неплохо работает, или, по крайней мере, мы надеемся, что он будет неплохо работать, и даем ему шанс работать. А вот партия «Единая Россия» — мы к ней гораздо хуже относимся. И чудесным образом две эти вещи совмещаются. Когда мы придем на выборы и нам придется выбирать, во главе одного из списков будет стоять, например, фамилия Собянин... А во главе других списков — фамилии других граждан. Нам все равно придется выбирать, за кого голосовать. Я считаю, очень важным, чтобы у мэра Москвы была серьезная политическая поддержка в парламенте, в правительстве, в Администрации Президента.
Я хорошо помню и знаю, как работал парламент в
— По данным наших источников, на уровни префектур спущено негласное указание обеспечить по Москве результат: 65% голосов за «Единую Россию». Вы считаете, это возможно?
— Никаких указаний никому не давалось. Но все префекты являются членами команды, они должны сделать все, чтобы снять проблемы, которые накапливались годами. Начиная от лампочки, которая не горит в подъезде, и заканчивая проблемами с переселением жильцов аварийного дома, с грубостью и хамством чиновников и т.д. До них доведена задача, чтобы они выполняли свои функции надлежащим образом и сейчас, в предвыборный период, и после. Но если «после» мы не можем оценить их работу с точки зрения избирателей, то сейчас я точно буду знать, как какой округ отработал. Я буду оценивать их работу в зависимости от того, как население отнесется к партии. И для них это экзамен.
Москвичи и дорожный вопрос
— Уже несколько лет москвичей, которые ездят на автобусах, мучают турникеты. Может, стоит их убрать?
— Я полностью вас поддерживаю. Эта система ущербная и для пассажиров, и для транспорта. Да, бороться с «зайцами» она действительно помогает. Там, где убирают турникеты, количество безбилетников увеличивается сразу процентов на сорок. Почему раньше эта система была необходима? Потому что у контролеров не было права штрафовать пассажиров. Этим правом федеральный закон недавно наделил госслужащих, но работники Мосгортранса к ним не относятся. Проблема серьезная: из-за «зайцев» Мосгортранс будет терять до 40% своих доходов. Это означает, что он должен либо на 40% повысить стоимость проезда, либо мы должны выплачивать ему субсидии из бюджета, то есть из средств налогоплательщиков. Поэтому в этом году мы создали государственную контрольную службу, ввели в ее штат контролеров, которые приступили к работе. Результаты уже есть. После того как служба прочно встанет на ноги, мы отменим систему турникетов. А сейчас уже отменяем их для автобусов и троллейбусов, работающих на выделенных полосах.
— Одна из самых обсуждаемых тем в Москве — проблема парковок. Например, мы писали, что парковочные места стали размещать даже на тротуарах. Не кажется ли вам, что здесь есть некоторый перегиб?
— Есть разные виды парковок. Например, парковки внутри дворов. Мы реально увеличили их количество, сделали порядка 450 тысяч. Есть, конечно, ляпсусы, глупости. Но вариантов решения этой проблемы немного. Первый вариант — ничего не делать. Второй — сделать понемножку, но без брака. Например, внутри дворов нужен еще где-то миллион парковочных мест. Если бы мы делали их по 10 тысяч в год, но аккуратно, потребовались бы десятилетия. Другой вариант — мы знали, что будут проблемы, брак. И этот брак будет составлять не меньше 5%. И сделали 500 тысяч парковок в целом по городу. Большая их часть сделана нормально, и люди благодарят, что парковочное пространство расширилось, что дворы стали более комфортными. Но несколько тысяч мест вызывают скепсис у населения... Я был готов к этому, понимал, что так оно и будет. И ничего в этом страшного нет. Исправили брак — на этом все закончилось. Но в целом мы двинули вперед решение проблемы.
Что касается тротуарных стоянок. Мы хотим в ЦАО разместить парковки так, чтобы они не мешали проезду по улично-дорожной сети. Во многих других городах мира это есть — машины местами паркуются на тротуарах. И мы отдали под парковки места на некоторых тротуарах, особенно вдоль дорог, по которым проходят выделенные полосы для общественного транспорта. Это временно. Появятся капитальные парковки — уберем.
— Выделенные полосы для общественного транспорта — одно из самых заметных в городе нововведений. Но не кажется ли вам, что и тут многое сделано наспех? Зачем, например, выделенка на Звенигородке, где автобусы никогда не ходили? Сколько, по-вашему, автобусов в час должно пройти по выделенной полосе, чтобы она могла существовать?
— Автобусы должны двигаться с интервалом
Почему мы делаем это в таком интенсивном режиме? Просто сезон дорожных работ заканчивается. Поэтому мы решили не ждать следующего лета, а разметить полосы в преддверии зимы. Теперь предстоит режим тестовой обкатки и постепенный ввод. Я понимал, что это конфликтное решение. Но считаю: нужно последовательно решать те проблемы, которые по-другому не решаются. И даже когда мы запустим все полосы, то на этом не остановимся: в течение 4 лет будем реконструировать эти магистрали, то есть продолжим улучшать условия для движения. Нужно понимать, что сейчас реализуются срочные меры, а дальше они станут более системными и серьезными. Многие страны шли по этому пути: сначала делали «времянки» по выделенным полосам, а через
— Такси будут ездить по выделенкам?
— Нет, не будут. Я бы разрешил такси ездить, но, боюсь, на них пересядут все бизнесмены. Они покрасят машины, возьмут бесплатно лицензию... А вот на персональных автобусах они точно ездить не будут — за перемещениями автобусов мы следим. Сейчас 4,5 тысячи мосгортрансовских машин уже оснащается ГЛОНАСС. В ближайшем будущем такими же системами будут обеспечены и коммерческие автобусы. В конечном счете мы будем все маршруты отслеживать и видеть: кто с какой скоростью двигается, на каких трассах и так далее. Если кто-то выезжает на выделенную полосу и его нет в маршрутном листе, он будет таким же нарушителем, как все остальные. Сразу же получит по почте штраф.
— Есть у нас такой уникальный округ столицы — Зеленоград, забытый и заброшенный в плане дорожного сообщения. Добраться оттуда до города довольно сложно и дорого. Есть планы по налаживанию транспортного сообщения?
— Есть. Во-первых, надо реконструировать Ленинградку. Это не простой процесс. Сейчас мы занимаемся проектной документацией. Смотрим, что можно сделать: организовать выделенные полосы для общественного транспорта, пустить скоростной автобусный маршрут. Во-вторых, нужно улучшить движение электричек. Пока идут переговоры с Минтрансом и РЖД. Уже выделено дополнительное финансирование на реконструкцию железнодорожной инфраструктуры, чтобы обеспечить более быстрое движение пригородных электричек.
Но в случае с пригородными электричками есть проблема тарифных зон. Садишься в области рядом с МКАД — платишь 16 рублей, переезжаешь кольцевую дорогу — и на первой же станции стоимость проезда вырастает еще на 26 рублей. В итоге получается 42 рубля. По этой причине люди, не доезжая до центра, пересаживаются на метро. А электричка дальше едет пустая. Мы договорились о том, что железнодорожники введут проездной билет с единой стоимостью проезда. По единому тарифу можно будет проехать по городу и частично в области. В будущем году тарифы на пригородные электрички не вырастут.
Комфортно жить не запретишь
— Москва входит в пятерку самых дорогих городов мира при том, что у нас совсем другие доходы населения, чем за рубежом. Например, в центре города питание только дорогое. Оттуда полностью вытеснили магазины для людей со средними и низкими доходами. Можно как-то с этим бороться или это неизбежное зло для Москвы?
— Очень сложный вопрос. Эту проблему пытались решить по-разному. В свое время было выделено около 3 млн. кв. метров площадей в аренду для малого бизнеса и под социальные проекты — бытовые услуги, магазины для ветеранов... Из этого получилась большая кормушка: люди получали помещение, ничем реальным не занимались, пересдавали в субаренду, а разницу клали в карман. В дураках оставались город и горожане. Сейчас в ЦАО мы проводим эксперимент, выделяя площади под недорогие магазины шаговой доступности. Пытаемся распределить их так, чтобы их получили люди, которые действительно будут магазинами заниматься, а не перепродавать. Посмотрим, что получится. Проблема, особенно для центра города, колоссальная. И по продуктовым магазинам, и по кафешкам дешевым... Нам не хватает торговых площадей в городе. Структура торговли очень плохая — много огромных магазинов и очень мало магазинов шаговой доступности.
— В Москве катастрофически не хватает концертных залов с хорошей акустикой. Будет ли город работать в этом направлении?
— Мы думаем над созданием концертного зала для симфонической музыки, а также большого концертного зала типа «России». Такие проекты прорабатываются. Думаю, в течение полугода определимся, где и из каких средств такие объекты будут строиться.
— Каким вы видите будущее «Лужников»?
— Самое главное, что мы их сохранили. Убрали оттуда рынок, нелегалов. По крайней мере, зачистили территорию. Теперь нужно восстановить все спортивные объекты — плавательный бассейн, спортивные арены. Нужна серьезная реконструкция главной спортивной арены, чтобы на ней можно было проводить чемпионат мира по футболу. Сейчас ведем консультации с представителями Международной федерации футбола.
— Куркино — зеленая зона, природный парк. И там запланирована свалка гнилых автомобилей — мазут, резина и вся отрава.
— Мы эту проблему решим.
— Там же, в Куркине, построено поле для гольфа. 500 детей занимаются бесплатно, тренеры — бесплатно. По уровню это поле считается одним из лучших в России. И вдруг начались гонения — директор в панике, тренеры в панике. Следователи говорят, будто что-то не так оформлено.
— Разберемся с этой ситуацией. Если можно сохранить, то, конечно, сохраним.
— Сергей Семенович, а какой архитектурный стиль вам ближе — не как мэру, как частному лицу? Какой из зарубежных городов вам наиболее близок по духу? И есть ли в Москве места, которые вам больше всего нравятся?
— Мне очень нравятся набережные Москвы. Считаю своим долгом все большие, маленькие речушки Москвы реабилитировать, очистить берега, благоустроить. Мы сейчас вложили достаточно серьезные деньги в воссоздание и реконструкцию тех парков, которые у нас есть. Но помимо этого поставили себе задачу: обустроить все остальные места, сколь-нибудь пригодные для отдыха, а в первую очередь это прибрежные полосы вокруг прудов, речушек. Что касается архитектуры... Мне не нравятся чисто модернистские проекты из стекла и бетона. Высотные красивые дома, например в Сити, хороши, но мне не нравится, что они стоят в центре города.
— Значит, вы не любите Нью-Йорк?
— Я не люблю Токио, который вообще из небоскребов состоит. Я был там в квартирах у японцев — это маленькие комнатушки, и они горбатятся за них всю жизнь, а пространства нет никакого. Ни парков, ни скверов там близко нет. Дорожные эстакады проходят на уровне
— Какие города кроме Москвы вам нравятся?
— Будапешт, Прага.
— После того как игорный бизнес в Москве был запрещен, он ушел в подполье — вместе с теми деньгами, которые хоть как-то собирались с игорного бизнеса. Нелегальные точки открываются тысячами. Не оказались ли мы заложниками этой ситуации?
— Большинство населения считало, что игорного бизнеса у нас в России не должно быть. И такое решение было принято. Многие, да и я тоже, сомневались, что оно может быть реализовано: все равно этот бизнес пробьется где-нибудь в извращенном виде. Самая серьезная ситуация была в Москве, однако я считаю, что в столице мы за этот год проблему практически решили. Появляются отдельные игорные заведения, но они тут же закрываются. Массовый, наглый, не прикрытый ничем нелегальный бизнес в Москве перестал существовать. Мы прошлись по нему единым катком: прокуратура, милиция, ФСБ и т.д. И я сомневаюсь, что потерянные Москвой доходы от легальных игорных заведений были принципиальными. Они все равно кормили организованный преступный бизнес.
С кадрами надо что-то решать
— Одна из самых серьезных проблем Москвы — это коррупция федеральных и городских чиновников. Как вы видите работающую для столицы формулу борьбы с мздоимцами? Может быть, у вас есть индивидуальные ноу-хау или особая работа с кадрами? Где вы собираетесь брать честных сотрудников?
— Из Сингапура выписывать точно не буду. Надо искать в Москве. Вопрос в том, как и на что ты настраиваешь команду. Для некоторых руководителей главное — отсутствие жалоб. Неважно, как трудятся подчиненные, воруют ли. Пока никто не плачет — пусть все работают, как работается. Мне такой подход не близок. Если я почувствую или узнаю, что кто-то из сотрудников начал что-то воровать, — уволю без всяких разговоров. Они и так знают об этом. Кроме этого, важно выстроить систему администрирования так, чтобы она меньше давала соблазнов подобного рода.
Вот у Департамента здравоохранения появился удачный руководитель. В ведомстве начались подвижки: в разы уменьшилась цена закупаемого оборудования, улучшилось качество. В строительном комплексе (самом проблемном) мы сразу снизили стоимость контрактов процентов на 10. Я точно, конечно, не знаю, но предполагаю, что эти 10% и были коррупционной составляющей.
— Вы выступали инициатором создания рейтинга городских поликлиник, больниц, школ. Приняты ли какие-нибудь кадровые решения на его основании?
— Горожан опрашивают по нескольким позициям: довольны ли вы работой своей поликлиники, школы, ЖКХ, управы? Рейтинг формируется, но пока мы им пользуемся в рабочем порядке. Статистические выборки еще небольшие, есть некоторые сбои. Чтобы понять реальную ситуацию, должно пройти какое-то время — полгода хотя бы. Тогда появится уверенность, что полученные оценки верны. Но несколько человек уже уволены на основании этих исследований.
Расширение столицы
— Расширение Москвы предполагает и переезд многих федеральных ведомств в отстроенные для них на новых территориях комплексы. Переедет ли городская администрация?
— Возможно, что и переедем. Если надо поддержать эту инициативу — поддержим. На самом деле этот район, о котором мы говорим, географически будет находиться в центре Москвы. Но хочется сказать: зачем нужно это расширение для города? У нас сегодня в центре столицы — 2 миллиона 300 тысяч рабочих мест. А все население ЦАО составляет 700 тысяч. Это означает, что около двух миллионов ежедневно едет в центр города на работу, а потом обратно. Откуда пробки? Все сконцентрировано — вся торговля, все офисы, все правительство, образовательные учреждения — все в одном месте, все в центре. А его окружают московские спальные районы, затем идет круг подмосковных спальных районов, и чем больше Подмосковье расстраивается по такой схеме, тем хуже нам становится. Рабочие места там не создаются — только огромные микрорайоны, в которых, кроме жилья, ничего нет. А здесь, в центре города, правдами и неправдами все равно продолжают строить офисы. Пусть мы остановили стройку ряда объектов — у нас остается выданных разрешений на 50 млн. кв. м строительства жилья и офисов. Поэтому очень важно, чтобы рабочие места перемещались из центра города.
— Одним из ваших заместителей было сказано, что территория «новой Москвы» может быть отстроена на 100% за 20 лет. Возникают сомнения: неужели это возможно?
— Мы же не собираемся застраивать новые территории, как остальную Москву. Предполагается, что там будет три пояса. Первый, который примыкает к МКАД, будет состоять из высокоурбанизированной застройки. Здесь уже сегодня запланировано и спроектировано строительство более 30 млн. кв. м различных площадей. Половина застройки пойдет под создание новых рабочих мест. Второй пояс ближе к Троицку — территория щадящей застройки. Там уже есть города со сложившимися пригородами. Местные администрации тоже запланировали определенное строительство. Третий пояс состоит из сельских районов. Мы считаем, что никакой городской застройки там вестись не должно. Это территория для рекреации, национальных парков, зон отдыха.
Когда мы говорим о правительственном квартале, то для его создания нужно
— 4 декабря пройдут выборы депутатов Московской областной думы. В Троицке и Щербинке тоже будут выбраны градоначальники. И уже к концу года эти территории могут присоединить к столице. И какую роль эти руководители будут играть в «новой Москве»? Они же не на один год выбираются...
— Мы заранее приняли закон, касающийся системы управления на новых территориях, чтобы не было вопросов: что будет с депутатами, с избранными мэрами, не потеряют ли люди, которые там живут, привычную систему самоуправления. Закон установил: система местного самоуправления, которая сложилась в Московской области, полностью сохраняется. И вновь избранные мэры продолжат работать до истечения полномочий, а дальше — пройдут следующие выборы. На уровне местного самоуправления практически ничего не меняется, за исключением того, что наполняемость бюджета, социальные стандарты усиливаются.
О нас, о Москве, о себе
— Не секрет, и это пошло с советских времен, что москвичей в других городах не очень любят. Причем чем дальше от столицы, тем больше. Самим во время поездок по стране приходилось сталкиваться с этим. Доходило до того, что приходилось скрывать свое происхождение. Скажите, как вы сами относитесь к москвичам и как ваше отношение к горожанам изменилось за год, что вы работаете в городе?
— С простыми москвичами я раньше не общался в силу специфики своей работы — это была аппаратная должность, и не могло быть такого контакта, как сейчас. Сейчас я много общаюсь, езжу. На самом деле по сравнению с другими городами люди в Москве намного требовательнее. У них большая степень ожидания, более высокий уровень запросов. Но в целом у меня абсолютно позитивное отношение к москвичам, и после начала работы мэром Москвы оно еще больше укрепилось. Заходишь во двор какой-нибудь — сначала говорят: «Спасибо большое, Сергей Семенович!», но этого хватает ровно на полторы минуты. Потом начинают говорить: а вот это не сделано, а вот это не так, а вот этот не так работает и т.п. Это здорово на самом деле. Я считаю большим плюсом, что у москвичей такая активная жизненная позиция.
Почему не любят Москву? Наверное, это естественно. В провинции не видят и половину того, что есть в Москве, а в некоторых местах — даже и десятой доли. Иногда говорят, что Москва является ненужным наростом, что «они собрали все», давайте все раздадим и что вообще такой большой город стране не нужен. На самом деле это не так. Конечно, все регионы должны развиваться, тогда и прирост населения в Москву будет ослабевать. Но во всем мире продолжается усиленная урбанизация. И чем большая степень урбанизации, тем быстрее развивается экономика, тем интенсивнее и эффективнее развивается. Но при этом должно быть одно условие, чтобы эти громадные городские образования развивались планомерно и комфортно для жителей.
— Сергей Семенович, ваше отношение к «Московскому комсомольцу»? Только честно.
— А что мне скрывать... Я считаю, что это очень неплохая газета. Конечно, она бывает жесткая, иногда нелицеприятные вещи в ней прочитаешь. Но я считаю, что это газета, которая хорошо знает город, его проблемы, и спасибо ей, что у нее такая неравнодушная позиция ко всему, что у нас происходит.
— Успеваете ли вы при вашем напряженном графике уделять время спорту?
— Железное правило: как минимум два раза в неделю занимаюсь по сорок минут на тренажерах.
— А бадминтон?
— Люблю бадминтон, люблю теннис большой, но, к сожалению, в теннис не могу играть: травма плеча.
— Болельщик ли вы? Смотрите ли спортивные соревнования по телевизору не по долгу службы, а для души?
— Практически нет, по правде говоря. Причем уже давно. У меня постоянно какая-то круговерть в жизни. Адреналина хватает более чем достаточно. В редкие моменты свободного времени все-таки хочется выбраться куда-то на природу.
