Убывший президент Крыма

Сам Юрий Мешков на долгие 15 лет пропал из поля зрения общественности и журналистов. Любые попытки разыскать его были обречены, хотя все это время он жил в Москве. И только сейчас, накануне годовщины своего свержения, Юрий Александрович решил выйти из тени и вспомнить вместе с корреспондентом “МК” о своей жизни в Крыму в середине лихих 90-х.

— Вернемся к событиям 15-летней давности. Юрий Александрович, когда вы поняли, что президентское кресло под вами всерьез закачалось?  

— Никаких потенциальных угроз не было. Предвидеть такого развития событий я не мог. Я был законно избран президентом Крыма и не ожидал, что кто-то пойдет на нарушение закона. В 95-м я до последнего момента сохранял контроль над ситуацией. А почувствовал беду, когда уже отключили в моем кабинете телефон правительственной связи, ну и затем все остальное.  

— На что вы рассчитывали, забаррикадировавшись в 95-м в своем кабинете?  

— После 17 марта 1995 года украинскими спецслужбами все было подготовлено для того, чтобы я исчез навсегда. На что я рассчитывал… Будучи президентом Крыма, я общался со многими российскими политиками, представителями власти, предпринимателями. Я, конечно, ждал поддержки с их стороны. Но не дождался.  

— Вас же все называли ставленником России. Неужели тогдашний Президент России Борис Ельцин даже не попытался помочь?

— В то время у Ельцина были друзья Билл и Леонид (президенты США и Украины — Клинтон и Кучма. — Е.П.), еще один друг — министр иностранных дел России Козырев. И все они очень не хотели, чтобы Россия вмешалась в ситуацию. А вот друга Юрия у Ельцина не было. Поэтому, когда произошел переворот власти в Крыму, страна молчала.  

— Сейчас вы уже можете сказать, что привело к отставке 15 лет назад? Какие были ошибки с вашей стороны?  

— О моих ошибках можно было бы говорить, если бы у крымчан упали доходы. Но экономика полуострова в период моего президентства развивалась стремительно, через Крым пошли финансовые потоки. Республика вошла в единое экономическое пространство с Россией через ассоциацию “Северный Кавказ”. Рубль стал платежным средством в Крыму. Даже украинский минфин просил, чтобы мы фиксированную часть своего налога, так называемую дань за независимость, отдавали Украине в рублях. И это было очевидное признание нашего экономического успеха.  

Просто меня предали, в том числе предали мои близкие соратники из Республиканской партии Крыма — за какое-то жалкое вознаграждение. Они во многом способствовали тому, что произошло 17 марта 1995 года. Предательство не прогнозируется. И неприятно сейчас видеть этих людей, когда они на нашем российском телевидении выступают в качестве экспертов по Крыму. Я не проиграл. Я проиграл бы, если бы народ во второй раз меня не выбрал. А так я остался избранным президентом.  

— Почему вы не стали бороться дальше и уехали из Крыма?

— Это хороший вопрос. На меня, еще в бытность депутатом Верховного совета Крыма, нападали с прутьями, ножами, а на президента уже охотились со снайперскими винтовками. Представьте себе зрелище: я выхожу из здания своей резиденции, иду к машине, а моя охрана, стоя в две шеренги, держит титановые щиты. Картина впечатляющая. Находиться постоянно под прицелом не очень уютно. Эти ребята даже в Москве меня потом достали, пытались подорвать меня прямо в квартире с помощью магнитной мины на двери. Если бы не мой пес, нашего разговора сейчас бы не было…  

Но вернемся в Крым. Однажды я почувствовал себя очень плохо после обеда. Экспресс-анализы показали, что никакой инфекции нет. Но уже вечером я попал на “скорой” в инфекционную больницу. Меня поместили в недостроенную часть здания, положили на койку с матрацем даже без белья. Туда приехал украинский правительственный чиновник и передал категорическое распоряжение врачам не использовать никаких особенных лекарств. Что значило — просто добить меня. И если б не обычные жители Крыма, которые узнали, где я и что со мной, окружили больницу и объяснили врачам, что нужно лечить, а не добивать, я бы не выжил. Хотя тогда в больнице я все же отправился на тот свет на несколько секунд, даже видел разные интересные видения. По словам врачей, уходил я достойно, вернулся быстро.  

Офицеры Черноморского флота решили эвакуировать меня в Россию, хотели на вертолете перебросить меня на крейсер, а по воде — уже в Новороссийск. Но когда увидели, в каком я состоянии, меня отвезли в госпиталь Черноморского флота. Там подлечили, а потом самолетом ВВС доставили в Москву. На все печальные события, произошедшие тогда в Крыму, из всех государственных институтов России отреагировала только Государственная дума. И когда я полностью восстановился, возвращаться назад мне уже было невозможно. Вот так я решил остаться в России и оставить Крым. Если слово “решил” здесь вообще уместно. Теперь, вспоминая все это, я хочу еще раз поблагодарить людей, которые меня не бросили в беде. Это российские генералы, обеспечивавшие мою безопасность, это Сергей Степашин, который помог мне начать нормально жить и работать в Москве, и, конечно, это Юрий Михайлович Лужков.  

— Юрий Александрович, журналисты пытались не раз отыскать вас за все эти годы. Но тщетно. Куда же вы пропали?  

— Знаете, желтая пресса находила меня моментально. Другое дело, что я не хотел с нею общаться. Все это время я в меру своих сил и возможностей старался заниматься крымской проблематикой, в том числе пытался создать научно-деловой культурный центр “Крымский мост”. Также пытался сотрудничать с московским правительством. Работал в Совете при президиуме Российской академии наук по вопросам СНГ, выступал с докладами по Крыму не с академической точки зрения, а как бывший непосредственный участник политической жизни республики. Еще трудился в своей альма-матер — МГУ, потом перешел в Московскую государственную юридическую академию. Не имея возможности развернуться в масштабах государства, я развернулся в масштабах академии: создал газету, объединение студентов, организовал первую юридическую консультацию для социально незащищенных граждан, учредил курсы для студентов Москвы по избирательному праву. Так что я не прятался и не отсиживался.  

— А с какими-то крымскими политиками, соратниками из прошлого сейчас поддерживаете отношения? И вообще с Крымом?  

— Конечно, там и родственники, и друзья детства. И те соратники, которые не дрогнули, не предали. С ними и с Черноморским флотом я поддерживаю отношения. Но вы же понимаете, что отношения я с ними сейчас должен строить таким образом, чтобы прежде всего не навредить им. Ну а в администрациях и на выборных должностях в республике все меньше становится крымчан и все больше — присланных выходцев из Киева, с Западной Украины, которые вообще на дух не переносят Россию и Крым как ее часть.  

— Юрий Александрович, нарисуйте картинку: каким бы сейчас был полуостров Крым, удержись вы тогда на посту президента?  

— Первое, что приходит на ум, — это писатель Василий Аксенов и его “Остров Крым”. Но это уже стало традиционной ассоциацией. Мне же представляется Московское княжество времен Ивана Калиты, которое богатеет и крепнет во враждебном окружении. Ну а если делать прогноз, то, конечно, в Крыму было бы не так, как в Монако, но где-то посередине между уровнем жизни благополучной Майорки и зажиточного Гонконга, который является финансовым, деловым и культурным центром Китая. Политическая стабильность, твердая власть и средства, которые можно было вложить в экономику, — вот что нужно было Крыму, чтобы перейти на более высокий уровень. Доверие и поддержка народа были колоссальные, что позволяло власти действовать уверенно.  

— А национальный вопрос как бы решали? Была тогда и есть сейчас проблема русских и татар…  

— За неделю, месяц эту проблему никак не решить. Но я еще во время своего президентства давал представителям крымских татар высокие должности. Никто этот народ не вычеркивал, наоборот. И они знали, что со мной можно разговаривать и договариваться. Был такой татарский активист Юрий Османов, который как раз поддерживал возвращение Крыма в Россию, потому как понимал, что в России национальный вопрос может разрешиться благоприятно для всех, а на Украине это нерешаемая задача. Но его убили.  

— Скажите откровенно: в 1994 году, когда вы сели в кресло правителя Крыма, вопрос о возвращении республики в состав России рассматривался?  

— Удивительно, насколько серьезно Крымом занимаются американцы. Едва началась моя политическая деятельность, как представитель американского посольства на Украине приехал в Крым, познакомился со мной. А в скором времени последовала оценка Госдепартамента США о том, что президент Крыма ведет республику по схеме “двухходовки”. Первый ход — независимость Крыма, а второй — обеспечение вхождения полуострова в состав России. Я с ними даже не спорил…  

Я уверен, что Крым всегда был российским и будет российским, независимо от политических симпатий, антипатий, независимо от того, как относится то или иное руководство России к этой проблеме. Еще первый президент Украины Леонид Кравчук обещал: ребята, вы русские, оставайтесь, с нами будете жить в Крыму лучше, чем в своей России. Подлинное отношение украинской власти к России — это ее отношение к Республике Крым. Честно говоря, меня не обнадеживает и новый президент Виктор Янукович. Посмотрим на его отношение к Крыму — это ведь всегда как лакмусовая бумажка.  

— На ваш взгляд, институт президентства когда-нибудь вернется в Крым?  

— При той сложнейшей ситуации, которая там сейчас, я не могу однозначно сказать. За все это время не появился ни один человек, которому бы доверился весь Крым, за которым он пошел бы. Грубо говоря, нет и не было вождя. А президентская форма правления, особенно в переходный период, незаменима. Для Крыма это наилучший выход. 92 процента крымчан проголосовало на референдуме за суверенность Крыма, за воссоздание республики как субъекта СССР. Пост президента был введен в соответствии с Конституцией республики. Мы защищали себя законом. Я не соглашусь никогда с тем, что проявил политическую слабость. Но я проявил слабость военную. Да, у меня не хватило духа пролить кровь. Не так давно стали независимыми Абхазия и Южная Осетия — горжусь ими. Сам я не решился на такой сценарий, на сохранение суверенного статуса Крыма и его Конституции подобной ценой. Когда-нибудь история нас рассудит.

МЕЖДУ ТЕМ  

Вчера полностью обновилась власть в Крыму. Спикером Верховной рады АРК стал представитель Партии регионов Владимир Константинов, а премьер-министром правительства республики — зампред Партии регионов Василий Джарты. Таким образом, победивший на выборах Янукович установил на полуострове власть своей партии. Прежние спикер и глава правительства сочли за благо сложить с себя полномочия. Вчера Верховная рада приняла отставку прежнего председателя законодательной палаты Анатолия Гриценко и председателя совмина Крыма Виктора Плакиды. Голосование за креатуры Януковича прошло гладко: депутаты тайным голосованием бюллетенями 86 голосами “за” дали “добро”, “против” проголосовали только двое.