Мне горько признавать эту очевидность. ФМС после распада Союза была оплотом надежды для миллионов возвращающихся в Россию соотечественников, и наш «Форум переселенческих организаций» с момента создания службы с нею сотрудничал. А теперь о каком сотрудничестве речь, если под подозрением у ФМС, под страхом высылки и запрета на въезд оказались чуть ли не все иностранные граждане, имеющие несчастье каким-то образом связать свою судьбу с Россией.
Пустите меня домой!
В прошлом году Дума приняла около 20 умопомрачительных законов, многие из них просто неисполнимы. Однако ФМС, используя новшества, успела закрыть въезд в Россию больше чем полумиллиону иностранцев. И нам сообщают, что в черные списки уже внесено около трех миллионов! Особый предмет гордости — база данных о нарушителях. Еще минувшим летом руководитель ФМС К.О.Ромодановский заявил в интервью: «Мы сейчас создали первые реальные сильные регуляторы для наведения порядка. Например, автоматический запрет въезда. Прежде всего это антикоррупционный элемент. Здесь не нужно решение нашего сотрудника». Интервью так и называлось: «Машина взяток не берет!»
Здорово сказано. Ни для кого не секрет, что миграция — Клондайк для коррупции. А про эту автоматическую базу, которая будет одновременно бороться против двух зол: против нелегальной миграции и против коррупции, — посулы идут уже лет десять. И вот наконец! Так хотелось бы порадоваться за ФМС…
Но уже один из первых результатов неподкупной машины вызвал, мягко говоря, недоумение: запретили въезд в Россию знаменитому литовцу, худруку Московского театра им. Маяковского. Он, видите ли, за три последних года дважды нарушил правила движения: то ли ремень не пристегнул, то ли скорость превысил. Штраф, кажется, давно оплатил и сам забыл об этом, все равно — запрет. После ходатайств театра руководство ФМС сделало для знаменитости исключение: худрук вернулся на работу, спектакли театра не сорвались.
Но сколько же издевательских «спектаклей» происходит сейчас в реальной жизни… Из разных стран СНГ идут отчаянные звонки, электронные письма от ни в чем не повинных людей, ставших жертвами усиления так называемой борьбы с нелегальными мигрантами.
Из множества накопившихся у меня историй выбираю для начала украинские. Да, в то самое время, когда в Крыму так щедро раздаются российские паспорта гражданам Украины, другие украинские граждане, имеющие законное право проживать в России (РВП или вид на жительство), бьются об тот самый «железный занавес» на российской границе.
В разгар боев на Майдане в Интернете появилось обращение из Киева: «Пустите меня домой!». Потом я познакомилась с автором. Программист Захар Ставицкий, гражданин Украины, 11 лет живет в Москве, имеет, конечно, вид на жительство, жену-россиянку, двоих маленьких детей, квартиру, прописку… «Мы с женой возвращались из отпуска, и вдруг в аэропорту «Домодедово» нас будто огрели обухом по голове: жену пропустили, а мне приказали немедленно возвращаться «в свою Украину».
Сегодня на то письмо Захара пришло уже более 600 откликов. Все-таки великая сила — Интернет! Видимо, общественный резонанс вынудил руководство ФМС и для незнаменитого человека сделать исключение (третьего такого случая я лично не знаю). Захар пробыл «в запрете» лишь 4 недели (это небывало короткий срок для подобных историй). Теперь он дома. Но его злоключения не кончились. К истории Ставицкого вернусь позже, а сейчас — свежие сюжеты. Про тех, кто еще томится под запретом в Украине.
Виртуальная статистика
26 февраля Александр Харлашкин вылетел в Донецк — вызвала тяжелобольная мать. Александр, как и Захар, тоже живет в России более 10 лет, у него жена и сын — граждане РФ… И тоже — запрет на три года. А он, между прочим, директор по развитию бизнеса в одной из московских фирм. Свидетельство о виде на жительство только что продлил — действительно до 2017 г. Жена Мария, человек деловой, менеджер крупной компании, в конце разговора чуть не плачет: «Помогите, умоляю, вернуть мужа! Сын без отца, а в Украине такое творится…»
В тот же день — звонок из Крыма (Керчь). Студентка МГИМО Ольга Кокоз учится на последнем курсе, должна была получить красный диплом: «О дипломе надо теперь забыть…» Опять запрет на три года по той же ст. 26, п. 8, Закона о выезде и въезде в Россию — якобы нарушен срок пребывания. «Но мои документы в полном порядке! Наш институтский ОВИР очень строгий».
Созваниваюсь с заведующей ОВИРа МГИМО. Подумать только: в их институте аж 8 студентов-отказников. «Я уже измучилась ходить в ФМС. Они видят, что ошиблись, но ничего не предпринимают. Знали б вы, как там с нами разговаривают!»
…Недавно на заседании президентского Совета по правам человека бурно обсуждались проблемы выдворения, депортации и экстрадиции, и один из руководителей ФМС попытался оправдать свое ведомство: дайте же нам набраться опыта! По его словам, пострадавших по ошибке не больше двадцати. Тут поднялся, конечно, ропот, а мне было жалко этого начальника, знаю же, что он человек хороший...
Как в дурном сне
Из письма Захара Ставицкого:
«…Сначала я дикость ситуации всерьез не принял, но когда меня отвели под конвоем в маленькую комнату с железной дверью, охраной и решетками, стал лихорадочно думать, что же я такое нарушил… Мне ведь не объяснили причину запрета, предложили обращаться в МИД Украины, чтоб из Киева сделали запрос в ФМС России…
Все происходило как в дурном сне. Нам с женой дали меньше минуты, чтобы мы передали друг другу (через турникет) какие-то вещи и документы. Я забыл в спешке взять у жены даже зарядник для почти севшего телефона, а это самая важная вещь в таких случаях… Но ужасней всего видеть плачущую жену и не иметь возможности что-то сделать. Нас торопили со словами «быстрое расставание — меньше слез».
Таков пограничный юмор. Его действие испытала на себе и гражданка Армении Анжела Яновская (она на шестом месяце беременности!). Вместе с мужем, российским гражданином, они возвращались домой из отпуска и так же внезапно (это уже в другом аэропорту — «Внуково») семью разлучили. Анжелу 11 часов продержали в транзитной зоне, а когда ей стало плохо и она попросила вызвать врача, ответили: «Врач в транзитную зону не ходит, вы сами должны в медпункт пойти, но мы вас, конечно, не пустим». Шутка, понимаете ли. Врача так и не позвали. «Обратно я летела еле живая. Хорошо, что рядом была мама. Она ведь тоже живет в Москве. Как только мы позвонили, она заняла деньги у соседей (надо ж было платить и за мой обратный билет). Маме удалось попасть на тот же рейс».
Третий сюжет — уже просто беспредел. Вячеслав Колесников, электромонтер по профессии, приехал в «Домодедово» встречать свою жену, гражданку Узбекистана, и двухлетнего сына (сын родился в Москве — значит, как и отец, россиянин). Вячеславу даже не позволили увидеться с семьей. Отец слышал по телефону, как рыдает сын, как жена просит дать ребенку воды, и какие-то грубые окрики. «Я ничего не мог сделать, чтобы спасти семью. Впервые в жизни у меня буквально подкосились ноги, я упал прямо возле служебки пограничников. Сотрудники переступали через меня и только после вмешательства пассажиров вызвали медиков».
Жалобу Колесникова моя коллега Светлана Ганнушкина передала лично президенту В.В.Путину на его недавней встрече с правозащитниками. Жалобы людей, о которых рассказано выше, переданы мною председателю Президентского совета по правам человека М.Федотову.
Извинился ли кто-нибудь перед пострадавшими? Увы, не помню, чтобы ФМС извинялась за свои ошибки.
Смотрите: даже Захар Ставицкий, вернувшись в Россию, до сих пор не может добиться официального признания, что его высылали незаконно, — только на словах. А ему справка нужна. Решил оформлять гражданство РФ (раньше этого не делал по просьбе матери, живущей в Крыму). Но тут возник стопор: его фамилия все еще значится в базе о правонарушителях (эта база висит на сайте ФМС).
И ожидающей ребенка Анжеле, попавшей в черные списки по вине сотрудников ФМС, тоже говорят: надо запастись терпением! Потребуется, мол, около шести недель, мы тут не властны… «А что со мной будет за это время? С большим животом меня и в полет не возьмут». Этот срок — шесть недель — якобы уходит на перезагрузку базы. И добавляют шепотом: доступ к базе имеет только ФСБ…
Когда речь о ФСБ, все превращается в тайну. Но тут никакой тайны нет: не ФСБ, а сама ФМС виновата в том, что эта хваленая база (сколько же денег ухнуло на ее многолетнюю разработку!) не в состоянии даже отличить временного мигранта от постоянно живущего в России. Программист, бизнесмен, студенты и многие другие специалисты (президент то и дело говорит, что квалифицированных надо привлекать в Россию) проходят в базе как гастарбайтеры, нарушившие режим пребывания.
Виновата машина?
Среди пострадавших много айтишников, и они строят догадки: из-за чего идут сбои? Может быть, ФМС поскупилась на зарплаты и плохие разработчики просто не сумели установить четкую взаимосвязь частей базы? Вспоминают, что и другая база ФМС — паспортный сервис — тоже работает как попало. Предлагают даже создать волонтерскую группу в помощь ФМС…
Кажется, 11 ведомств поставляют в базу сведения о правонарушениях, начиная с уголовных преступлений и кончая штрафами ГИБДД. Но львиную долю информации вносит ФМС (около 90%), сама же все сведения обобщает и выносит запреты. А роль пограничной службы, которая действительно является подразделением ФСБ, — только техническая. Так что не надо, уважаемые руководители ФМС, возводить напраслину… Это по вашей вине теряют головы ваши рядовые сотрудники, которым по приказу из Москвы приходится творить людям зло. Да и те же пограничники, которым выпала «миссия» разрывать семьи, тоже не случайно, простите, звереют.
Не слишком ли я напускаюсь на ФМС? Ведь она обязана исполнять эти античеловеческие законы, которые напринимала Дума. Но неужели кто-то думает, что, например, депутаты сами сочиняли постыдный проект о продаже (за 10 млн!) гражданства РФ? Проекты «прописываются» сначала профессионалами, в профильном ведомстве. В отличие от наших разудалых депутатов в ФМС прекрасно понимали, что большинство миграционных «пиар-новелл» практически неисполнимы. Но когда руководство службы попыталось образумить депутатов? Или объяснить наконец опасность ситуации президенту…
Из ФМС ушли почти все опытные сотрудники, понимавшие значимость миграции для страны. И теперь миграционную политику реализуют в основном бывшие милиционеры из паспортно-визовой службы с их известным менталитетом «гнать и не пущать». Это только в их светлые головы могла прийти скандально известная инициатива об изъятии «неправильно» оформленных паспортов. Прекратить произвол требовала Генпрокуратура. Нет, продолжали.
Больше 70 тысяч давно живущих в России соотечественников (кстати, в основном русских!) были лишены гражданства РФ. Не могу забыть, как на заседаниях правительственной комиссии по миграционной политике, членом которой я до последней поры являлась, упрашивала главу ФМС пощадить людей («Лишить паспорта — это лишить жизни» — так называлось мое интервью с Лукиным в «РГ»). Но Ромодановский был непреклонен: мы действуем через суд, все законно.
Наконец Думе пришлось принимать странный закон об «амнистии» для потерпевших, на самом деле это была амнистия нарушившим закон чиновникам.
Массовая акция запретов на въезд сильно напоминает ту, с отъемом паспортов.
Ловушка
Бессмысленно тут призывать к милосердию и задавать детский вопрос: как вам не стыдно? Ты пытаешься достучаться до чиновничьей совести, а тебе в ответ — про национальную безопасность. В последнее время все больше бросается в глаза, что ФМС берет на себя… функции ФСБ. Эти внезапные высылки из аэропортов — что это, если не спецоперация, причем чужими руками?
Вот если бы всех героев описанных историй предупредили заранее, что они в черных списках и не смогут вернуться, многие говорят, что никуда бы и не поехали. Стали бы, конечно, выяснять причины недоразумения, качать права — лишние хлопоты для ФМС. А тут все просто: человек возвращается домой — и попадает в ловушку. Внезапный запрет на въезд гораздо выгодней, чем законная процедура выдворения. Выдворяемого надо провести через суд, кормить и содержать в спецприемнике, а их пока совсем мало. Долго потом искать деньги на отправку по гражданской принадлежности.
А вот при запрете на въезд — сплошная экономия и сил, и средств. Высылаемый с границы становится совершенно беззащитным (высылка — почти что ссылка), и, как в прежние времена, жизнь всей разорванной семьи превращается в ад. Невозможно описать, сколько унижений и стрессов перенесла в своих хождениях по разным миграционным адресам в Москве жена Захара Анна. А мужу Анжелы Александру пришлось даже в Псков ехать — оказалось, что запрет на въезд вынесла Псковская УФМС, и в ее базе почему-то не просматривались документы Анжелы, выданные в Москве.
Это какой-то абсурд. И при чем же тут борьба с нелегальной миграцией, а тем более охрана национальной безопасности страны?
На территории России, по статистике ФМС, находится 11 миллионов иностранных граждан. В подавляющем большинстве это трудовые мигранты из СНГ. Они въехали в Россию по одному закону, а на месте их застал совсем другой закон, и тоже их никто заранее не предупреждал, что требования изменятся. Вместо межгосударственной информационной компании работает «сарафанное радио», рассказывая об экзекуциях в аэропортах при въезде. Каждый напуган: не вынесут ли ему тоже запрет? Пока что в черных списках три миллиона. Отнимите эту цифру от 11… Вот сколько миллионов оказались в ловушке, затаились и ждут, пока неторопливая, часто ошибающаяся «машина» решит их судьбу. Боятся приблизиться к тому «железному занавесу», которым огородила себя Россия, пропускают свои законные сроки пребывания, превращаясь уже в классических нелегалов.
Ну а что касается национальной безопасности… Руководство ряда стран СНГ уже предупреждает Россию, что новые противоречивые порядки фактически лишают возможности легализоваться даже самых законопослушных мигрантов, и скоро они, хоть набрались опыта в России, поедут работать в более благожелательные страны. Между тем известно, что трудоспособное население нашей страны сокращается на миллион человек в год. И разве это не угроза стабильности состояния общества, если скоро у нас некому станет работать?
Но все-таки представим, что сама жизнь заставит нашу Думу образумиться — и она отменит те неисполнимые законы, а та хромающая база станет идеально работать и действительно удастся исключить «коррупционный фактор», сможет ли тогда навести порядок в миграционной стихии ведомство, в действиях которого напрочь отсутствует фактор человеческий?
P.S. Тем, кому покажется, что автор «нагнетает…», советую зайти в Интернет, набрать в любом поисковике три слова «запрет на въезд» и услышать многоголосый стон, раздающийся со всех границ нашей огромной страны. И там же мелькают «утешения» от круто подорожавших посредников: «Снимем запрет на въезд, отменим выдворение. Работаем в тесном сотрудничестве с УФМС».
