За время своего руководства ВПК Рогозин действительно сдвинул гору - об этом можно судить из его собственного выступления. Например, обновилась законодательная база - разработаны и приняты 275 ФЗ («О Гособоронзаказе») и 44 ФЗ («О контрактной системе в сфере госзакупок»). Также в новогоднюю ночь президент должен подписать закон о Фонде перспективных исследований (ФПИ).
Ведется масштабное (Рогозин сравнил его с эвакуацией индустрии на Урал в 1941 году) техническое перевооружение заводов оборонной отрасли: его прошли уже 442 предприятия. Рогозин признал, что делать это по уму надо было до того, как выделять 20 триллионов на закупки оружия для Вооруженных сил, но из-за конфликта с Грузией в 2008 году решение пришлось принимать очень быстро - слишком было заметно отставание. Поэтому теперь все приходится делать параллельно, и ОПК пока не способен удовлетворить потребности заказчиков.
Решена проблема с мобзаданием: государство делало вид, что оплачивает мобилизационные мощности (хотя на деле делало это не более чем на 17%) а промышленность делала вид, что их содержит. Теперь, якобы, сам подход переработан коренным образом - каким, со слов Рогозина, точно понять было сложно.
Одним из центральных тезисов своего выступления руководитель ВПК сделал необходимость повышения роль и статуса генконструкторов (нужны примерно уровня Королева), которые могли бы не только реализовывать узкие технические проекты, но мыслить структурно, иметь интегрированный подход, быть способными с нуля построить целую отрасль «оборонки». И такие генконструкторы должны работать в близком контакте с представителями фундаментальной науки из РАН - уже ведется работа по налаживанию их взаимодействия.
Рогозин, полагает, что у Академии таким образом появится таки raison d'etre - смысл существования: «Между прикладной и фундаментальной наукой не должно быть разрыва».
Много говорил вице-премьер и о своем детище - ФПИ - аналоге американской DARPA. На сегодняшний день уже рассмотрено более 1000 проектов-предложений, 52 из них внесены в список перспективных, и 8 признаны высокоприоритетными. Один из таких проектов - подготовка ответа на концепцию глобального удара США - высокоточные гиперзвуковые ракеты из композитных материалов. Другая важная тема - создание производства электронной компонентной базы в России. В противном случае «мы сядем на очередную иглу, чего в стратегическом плане мы себе позволить не можем».
На российских компонентах будут созданы автоматизированные системы управления, робототехника, будет развиваться модульный подход. И тогда Россия уверено сможет дать отпор в технологичной войне, которую практикуют США - с ранним обнаружением противника и уничтожением его без захода в его зону поражения.
Закончил свое выступление Рогозин обещанием вывести на парад 9 мая 2015 уже не модернизированные, а новые образцы бронетехники: "Арматы", "Курганцы", «Бумеранги».
Среди вопросов депутатов выделялось два. Первый поставил Рогозина в тупик, он о ситуации не знал. Оказывается, в Питере строится дорога и неразводной мост, который перегородит подход к военным верфям таких высоких кораблей как «Мистраль». Курьез в том, что скоро именно на той верфи будет достраиваться корабль «Владивосток» - и зайти-то он зайдет (мост ещё будет не построен), а выйти уже не сможет.
Второй касался госкорпораций-вертикально интегрированных компаниий (ОАК, ОСК, холдинги Ростеха, ОРКК), а именно рисков «растворения» в них госсобственности и госинвестиций через приватизацию, банкротство - способов миллион. Недостаточный контроль за деятельностью этих корпораций, возможно, действительно самая тревожная сейчас проблема. Но вице-премьер в своем ответе предпочел расплыться мыслью по древу: вертикальная интеграция очень полезна и эффективна, и вообще, пусть они берут себе национальный брэнды, как это сделали в «Калашникове».
