«Свидетелей быть не могло в принципе»
- Когда читаешь доклад ООН, то с точки зрения критериев его доказательности, нет никаких претензий к тому, как эксперты упаковывали эти осколки, как они брали кровь, волосы, как они их опечатывали, как потом транспортировали. Вопросы начинают возникать, когда читаешь текст, который что-то объясняет. Начинаешь спотыкаться на чем… 21 августа было применение вещества в западной Гуте. Написано, что в этот день в Дамаске похолодало, поэтому вертикального перемешивания воздуха не было, а было наоборот: холодный воздух давил этот газ к земле, и поэтому он растекался по подвалам и щелям. Я специально в Интернете посмотрел температуру в Дамаске за август. 21-го там было 37 градусов тепла, ночью накануне было 27, а 21 августа вечером было 28 градусов. Самый холодный день – когда было 35. Во все остальные дни было 37, 38 и 39 градусов. Где у них похолодало? Вот это – вопрос относимости доказательств. ООНовцы говорят о том, что газ стелился, потому что похолодало. Но другие данные этого не подтверждают. Ведь если бы они написали: «накануне была ночью температура 25 градусов, а утром она стала 10, в Дамаске похолодало, и ветер стих». Тогда можно было бы говорить о том, что возникают условия глубокой инверсии, когда газ действительно стелется. Вот его применили, а он не расплывается по фронту и не уходит вверх, а четко находится в своих границах. Такое явление мы наблюдаем в морозный зимний день, когда нет ветра и когда дым идет вверх. И вот когда он вышел столбом, он так же и идет, не размываясь, на большое расстояние. Вот это условия глубокой инверсии. Но в пригородах Дамаска были другие условия. На рассвете (а это рано утром было, они говорят) этого не возникает, потому что взошло яркое и жаркое ближневосточное солнце и начало жарить землю, в результате чего сразу же возникают конвективные потоки. Появляется конвекция, а не инверсия. В крайнем случае есть такой термин – изотермия.
- То есть это был подлог…
- Я не знаю, был ли это подлог. Было это намеренно, злонамеренно или по глупости, но это не соответствует общепринятым научным и практическим данным. Короче говоря, если вы говорите о каких-то условиях распространения, то это неправда, потому что это не доказывается, не проверяется. Такого не должно было быть. Если это было – то, пожалуйста, пишите: какой ветер был, куда он дул, с какой скоростью, какая была температура в приземном слое, на высоте 1 метр, на высоте 5 метров и т.д.
- Что еще смутило вас в докладе ООНовцев?
- Эксперты опрашивали очевидцев – и тех, кто попал в больницы, и просто людей – местное население. Они говорят (это повторено в докладе несколько раз), что услышали хлопки, разрывы и обратили внимание, что люди на улице падают. Они сразу же к ним выбежали и попытались оказать первую помощь, не понимая, что происходит. Сразу же возникает вопрос: если люди лежат в облаке зарина, то как же не пострадали те, кто оказывал им первую помощь, ведь они же были без противогазов? Там такое облако должно было стоять, что просто не могло остаться свидетелей, которые бы что-то рассказали. Стойкость зарина исчисляется не минутами и не секундами, а часами.
- И сколько газ может простоять?
- Один-два часа. Он очень токсичный. Как бы он там не испарялся, как минимум час это облако будет оказывать поражающее действие. Теперь плавно переходим дальше… Вот прошел час, два, три, наступил следующий день, и там уже ничего не должно быть. А эксперты ООН приехали туда через пять суток – 26-го, по их отчету. И стали находить осколки, стабилизаторы, кусочки ракеты. Правда, они пишут: «не исключается, что эти осколки носили с место на место». Эксперты нашли чистый зарин на поверхности этих осколков. Вот здесь тоже возникает недоумение. Представим себе, что мы взяли кусок металла, окунули его в этот зарин и положили. Там 37-38 градусов в тени, на солнце – минимум 55. Эта штука испаряется достаточно быстро. Когда речь идет о сутках, там не остается ничего. Там не на чем держаться этому зарину. Предполагать, что через пять суток на поверхности этих осколков можно будет найти зарин, сложно. Есть здесь еще один момент. Дело в том, что снаряд не холодный летит – он взрывается. И температура этих газов, которые взрываются, очень велика. Даже никаких сомнений нет, что в момент взрыва головная часть снаряда нагревается свыше трехсот градусов. Если на нем и был зарин, то его там не осталось уже в момент взрыва.
"Почему они решили, что это зарин?"
- И вот мы переходим к следующему акту… - продолжает собеседник «МК, - Все хорошо, все убедительно, но нет самого главного – почему вы решили, что это зарин? Как это получилось - показывайте. Где у вас лабораторное исследование? Ну хоть одно для примера. Они ссылаются на протоколы, которые знает узкий круг людей, прочитать их нельзя. Ну, хорошо, допустим мы его (протокол) прочитали и сделали так, как там написано. Протокол – это ведь только методика исследования. Но результат-то покажите. Этого нет в докладе, и я думаю, неслучайно. Если бы у них все было по-честному, как мама учила, то тогда показали хотя бы один пример: где они нашли зарин и как они его нашли.
- Но что касается крови и мочи, в которых экспертами был обнаружен ядовитый газ…
- В докладе достаточно двусмысленно написано, что исследовано содержание зарина и продуктов его распада в крови. По поводу продуктов распада в крови, да, они могут быть. Но сам зарин в крови не обнаруживается. Если в крови обнаруживается зарин, это значит, что человек уже умер. Если такое количество, которое способны найти, в крови есть, то оно значительно превышает ту дозу, от которой человек должен умереть. Я разговаривал с людьми, которые в этом деле понимают значительно больше, чем я. Они мне сказали, что им также кажется невероятным, чтобы через пять или шесть дней находились продукты распада зарина в моче. Слишком долго. Все это должно было выйти в первый день. Зарин гидролизуется очень быстро, все выводится через почки. Кроме того, его же немного (чтобы человек отправился на тот свет надо 2-3 миллиграмма). Что мы там через пять суток найдем? Ничего. Или же если у вас такие сверхчувствительные методы, напишите, какие. Дальше. В докладе показаны глаза со суженным зрачком. Вы поняли, это глаза пострадавших или глаза из учебника по медицине? Никто не понял. Если это глаза пострадавших в Гуте, то этот миоз (сужение зрачка – «МК») увидели через пять дней, а пять дней миоз не держится. Что еще бросается в глаза... Вот в эту Гуту и еще некоторые населенные пункты эксперты приехали на пять с половиной часов. В докладе об этом написано. Они за эти пять часов успели опросить десятки людей, сходить в больницу, взять анализы у десятков людей, взять истории болезни, найти места, где эти осколки валяются, упаковать это, опечатать... Тогда эта группа должна быть больше сотни человек. Сколько их там было?
- Два десятка.
- Ну, тогда не смешите. Они же не квартиру осматривали, а огромный район. И я удивляюсь, как за пять с половиной часов они собрали огромный материал. Просто невероятно. Я не верю, потому что сам работал на месте происшествий и представляю, как и что собирается.
- На ваш взгляд, такие ошибки – непрофессионализм или откровенная постановка?
- Я хочу сказать о том, что доклад в тех частях, о которых я рассказал, неубедителен. Он не доказателен. Он не обоснован. Дальше смотрите. На какой вопрос эта комиссия отвечала? Он не был сформулирован. Они просто изучали инцидент. Непонятно, на что они отвечали и к чему они стремились, а вывод они сделали: «Было применено химическое оружие». Вот это не доказывается этим докладом. Именно оружие. Если кто-то взял бутылку с зарином, прикрепил к ней гранату с простым взрывателем по сотовому телефону, отбежал на 500 метров, надел противогаз и позвонил, все взорвалось, облако было, пошло по улице, люди попадали, то это не боевое применение отравляющего вещества, потому что химическим оружием называется только штатный боеприпас, специально изготовленный для этого. Химическое оружие включает штатное средство доставки и штатные отравляющие вещества, которые произведены не кустарным, а заводским способом – только тогда это химическое оружие. На что еще мы обратили внимание. ООНовцы говорят, что у пострадавших были взяты волосы, но в них ничего не нашли. И это странно. Волосы – это пористый материал, и там зарин мог остаться в нативном виде. Что касается симптомов поражения… Эксперты пишут, что миоз наблюдался в западной Гуте у 14 процентов пострадавших, а вот в восточной Гуте и других – у 50 процентов. Это тоже странно, потому что если люди были в атмосфере, то у ста процентов должен быть миоз. Кроме того, судороги должны быть также у подавляющего большинства пострадавших, но в докладе – другая цифра, гораздо меньше.
