Утром в четверг у нашего великого соседа появится новый лидер. На пленуме Центрального комитета Коммунистической партии Китая его генеральным секретарем будет избран товарищ Си Цзиньпин. Я счастлив, что в нашей стране руководитель больше не назначается на пленуме ЦК. Но это не мешает мне завидовать Китаю черной завистью. У китайцев получилось то, что никак не выходит у россиян: не полагаться больше на «великих и незаменимых» личностей, а наладить систему регулярной смены вождей.
Попробуйте одним словом сформулировать ключевое различие между политическими системами Америки и Китая, с одной стороны, и политической системой России — с другой.
Такая постановка вопроса может показаться полным бредом. С формальной точки зрения, государственное устройство США отличается от российской модели лишь деталями, а от китайской — в принципе. Россия — по крайней мере на словах — приняла в качестве образца западную модель демократии. В Китае по-прежнему действует Конституция 1982 года, подготовленная по образцу советской сталинской Конституции 1936 года.
Первая статья китайского основного закона гласит: «КНР — социалистическое государство демократической диктатуры народа, руководимое рабочим классом и основанное на союзе рабочих и крестьян. Любым организациям и отдельным лицам запрещается подрывать социалистический строй».
Но формальные признаки часто призваны лишь замаскировать реальное положение дел. Если оценивать государственные системы трех держав по такому критерию, как политическая предсказуемость, то США и КНР окажутся в одной группе стран, а Россия — в гордом одиночестве.
Заявление смелое, не спорю. Но я готов его доказать. Три года назад, в сентябре 2009 года, я встречался с ведущим российским специалистом по Китаю Яковом Бергером. И он без тени сомнения сказал мне: осенью 2012 года на посту генерального секретаря китайского ЦК Ху Цзиньтао сменит именно Си Цзиньпин, и никто другой. Кто не верит, может поднять подшивки «МК» трехлетней давности.
А что в 2009 году можно было сказать о конструкции российской власти через три года? Примерно то же самое, что и сейчас или в любой другой год путинского правления: все будет, как решит ВВП. Захочет — останется сам. Захочет — поставит кого-нибудь другого.
О том, что бесконечно долгое правление одной и той же личности обрекает страну на застой, написано много. Но у личностной системы правления есть и еще один, не менее опасный для государства изъян. В государстве вождистского типа смена лидера обычно приводит и к масштабному перераспределению собственности. Давайте ради чистоты эксперимента представим, что завтра в кресле Президента России окажется, скажем, Алексей Навальный или любой оппозиционер Х. Силовые структуры сразу возьмут под козырек и вывалят на стол новому вождю гору правдивых и ложных материалов о коррупции. И уже через год список самых богатых людей России будет выглядеть совсем иначе, чем сейчас.
Именно страх перед будущим заставляет нынешнюю российскую элиту сплачиваться вокруг Путина и никуда его не отпускать. Мы — пусть в несколько ином, осовремененном варианте — повторяем эпизоды из советской истории. Помните пророческие слова сына «вождя народов» Василия Сталина: «Я живу, пока жив мой отец»? Или то, как приросшие к своим креслам партийные чиновники никуда не отпускали больного Леонида Брежнева, совершенно справедливо полагая: «уйдет он — «уйдут» и нас»?
Мы все оказываемся в роли заложников архаической политической системы, лишенной способности к самообновлению. Вы что думаете, в Китае элита меньше боится передела собственности? Членам пекинского правящего класса тоже есть что терять. Их система тоже основана на неформальном принципе «доступ к власти равняется доступу к большим деньгам».
Однако в Китае раньше нас поняли: вождизм — это ненадежно. Надо выстраивать систему ротации высших лидеров со встроенным механизмом сдержек и противовесов. Механизмом, который не позволит очередному правителю почувствовать себя полновластным хозяином положения.
Никто за пределом узкого круга китайских вождей не знает в деталях, как конкретно эта система работает. Зато все знают, что она работает. Дэн Сяопина сменил Цзян Цзэминь. Цзяна сменил Ху Цзиньтао. И вот сейчас Ху меняет Си Цзиньпин (процесс передачи власти завершится в 2013 году, когда от старого вождя к новому перейдет пост председателя КНР).
У любого китайского верховного вождя — будь он самым великим и талантливым — в запасе только два срока по пять лет. Вдумайтесь: Си Цзиньпин будет править Китаем максимум до стыка 2022 и 2023 годов. А в 2024 году Владимир Путин вполне может по-прежнему занимать пост Президента России.
Я не призываю попытаться скопировать китайскую систему. Это и глупо, и нереалистично. Поднебесная — исключительно специфическая страна. Созданные в КНР политические механизмы способны работать только в Китае.
Россия должна найти свой способ избавления от вождизма. И сейчас самое время приступить к активным поискам. Как я уже не раз писал, запас времени у Путина еще есть. Но этот запас далеко не бесконечен.
