Главным событием завершившегося намедни визита Владимира Путина в Израиль стало его двухчасовое опоздание на открытие памятника советским воинам, павшим в борьбе с нацизмом (было такое дело). Умудренные опытом израильские политики и вообще ни единой минуты не юные (кроме как душой) последние ветераны Великой Отечественной смиренно ждали Президента РФ на адской еврейской жаре. К счастью, никто не умер и даже не упал в обморок.
Вообще всемирная история хранит кучу сведений о склонности российского лидера всегда и всюду опаздывать. Или, скажем более подобострастно и верноподданнически, задерживаться. Он даже к английской королеве опоздал некогда минут на 40, чем поверг видавший виды британский истеблишмент в неиллюзорный шок.
Стихийные биографы Путина, прежде всего журналисты кремлевского пула и светские обозреватели, как правило, полагают, что нацлидер РФ опаздывает (задерживается), потому что неизбывно презирает свою целевую аудиторию. Дескать, вы, мои милые подхалимы, зависящие и зависимые от одного моего взгляда и жеста, пришли посмотреть мне в рот (в глаза)? Хотите сделать так, чтобы я хоть на минуту обратил на вас рассеянное внимание? Тогда будете ждать, сколько мне заблагорассудится. Ибо холоп рожден для терпения, как птица — для ощипывания и качественной прожарки.
Отчасти так оно и есть. Основополагающий смысл участия подавляющего большинства российских политиков (если к этим существам применим на полном серьезе подобный термин) и бизнесменов (заработавших миллиарды долларов на одной лишь благосклонности государства, олицетворяемого ныне Путиным) — засветиться перед вождем. Показать: я тоже слушал тебя с восторгом, о великий Цезарь. Здесь еще велика роль пресс-службистов и всяких прочих постельничих: напомнить потом нацлиду, что Павел Иванович Чичиков сидел аккурат в третьем ряду и аплодировал громче остальных. А громче — значит искреннее. С таким Павлом Ивановичем можно не только иметь дело, но даже пару раз сходить в разведку, если, конечно, оно кому-нибудь надо.
И потому персонажей, готовых ждать Владимира Путина вечно, как пресловутая Сольвейг возлюбленного Пера Гюнта, совершенно не жалко. Они делают это ради большого бабла. Точнее, пролонгированного доступа к приоритетному телу, который сам по себе конвертируется в современной России в правительствующее бабло. А как было в советское время? Если тебе очень нужна колбаса (макароны, водка, табак) — стой в очереди столько, сколько судьбой предопределено. Нужен тебе нынче Путин за каким-то макаром — жди. Иначе потом придется заниматься другим главным русским занятием — догонять. А история учит нас, что ждать все же проще и удобнее. Результат верней, и расход энергии меньше. Как показывает беспрецедентный жизненный опыт, если как следует ждать у моря погоды, погода обязательно настанет.
Но все же холуйством российских самозваных VIPов путинские опоздания исчерпывающе не объясняются. Он ведь задерживается и к мировым лидерам, которые — положим коллективную руку на горячее сердце — от него не особо зависят и уж точно перед ним не заискивают (за редким исключением).
Психологическая наука склонна полагать, что за любимой привычкой второго и четвертого Президента РФ стоит хорошо описанный и изученный специалистами синдром прокрастинации. Это когда человек постоянно откладывает какие-то действия и решения, которые ему неприятны. Чтобы не казаться умнее, чем я есть, впрямую процитирую на эту тему так называемую Википедию (электронную интернет-энциклопедию): «прокрастинация проявляется в том, что человек, осознавая необходимость выполнения вполне конкретных важных дел (например, своих должностных обязанностей), игнорирует эту необходимость и отвлекает свое внимание на бытовые мелочи или развлечения. Психологи часто определяют прокрастинацию как механизм борьбы с тревогой, связанной с начинанием либо завершением каких-либо дел, принятием решений. Называются три основных критерия, на основании которых поведение человека определяется как прокрастинация: контрпродуктивность, бесполезность, отсрочка». Кто хочет, может проверить в Интернете собственнолично.
Наука путинология, основанная в первой половине нулевых годов XXI века автором этой колонки (конечно, небольшая птица, но я имею чем гордиться!), утверждает, что Владимир Путин весьма тяготится своими государственными обязанностями. Он воспринимает власть как тяжелое бремя, а не удовольствие. И устал от нее настолько, насколько вообще человек может устать от окружающей его морально-материальной действительности.
Я это говорю моим друзьям и знакомым уже лет
Но буквально в последние месяцы — а может быть, даже предательские недели — мне стали часто названивать люди, которые после многих лет очарования или ненависти все-таки внимательно пригляделись к Путину сквозь телевизор. Или присмотрелись вживую — например, на том же еврейском мероприятии (представьте, есть у меня и такие знакомые, даром что многие считают меня фриком и маргиналом).
И почти все в один осипший от напряжения голос утверждают типа следующее:
— ВВП безмерно утомлен публичными обязанностями, он выступает из последних сил, вцепившись критически усталыми руками в любую импровизированную трибуну;
— содержание и смысл говоримого с той самой трибуны не имеют для него сколько-нибудь существенного значения; отстрелялись — и пошли дальше, в обычную настоящую жизнь.
Не случайно, как говорят умиленные свидетели президентских забав, после открытия памятника героям он прибыл на закрытую вечеринку, где неплохо поставленным голосом пел прямо в микрофон всякие так называемые русские песни. Типа «темная ночь, только память свистит в проводах».
Я всегда был категорически не согласен с теми, кто на полном серьезе утверждает и рассуждает что-то про кровавый режим им. В.В.Путина. Наш нынешний лидер, пусть трижды авторитарный, — не кровав ни единой секунды. Он не убивает людей. Поверьте старику Белковскому, не трогал он ни Анну Политковскую, ни Александра Литвиненко. (Кто их трогал — почитаем вместе в моих мемуарах, которые, Бог даст, выйдут лет через двадцать, когда мне будет уже все равно). И даже чеченских войн никогда не начинал — их в XX веке дважды санкционировал вегетарианский, как принято считать среди либеральной общественности, Борис Ельцин.
И тем не менее Путин убивает. Не будучи изначально пригоден к исполнению муторных монарших обязанностей, которые, по сути, кажутся ему органически бессмысленными — не то что бизнес, например, — он убивает только то, что может уничтожить. Время. Потому и опаздывает. Простите, Владимир Владимирович, — «задерживается».
А это, впрочем, не такое безобидное занятие, как представляется на первый человеческий взгляд. Ведь время вам — это не хрен собачий. Время установил сам Господь, чтобы отделить себя от человека, а человека — от себя.
Бог существует вне времени. А над душой человека постоянно тикает неумолимый счетчик. «Что войны, что чума, конец им будет скорый, им приговор почти произнесен, но как нам быть с тем ужасом, который был бегом времени когда-то наречен». Тратить время хорошо по эту сторону жизненных баррикад. А что будет по ту — кто доподлинно знает? Вечность, она же будущая жизнь, — это вообще как? Это кто видел? Вот и я о том же.
Все сказанное относится не только к простому человеку, из глины и праха, но и к стране по имени Россия. Исторического времени у нее осталось очень немного. Всего несколько лет, чтобы решить задачи, исключительно и точно пролонгирующие национально-государственную жизнь.
Прежде всего:
— перейти к парламентской демократии европейского образца;
— заменить чисто сырьевую экономику на многогранную (высокотехнологичную, транзитную и т.п.);
— спасти науку и образование, которые и делают русского европейцем;
— избавиться от токсичных территориальных активов, которые неизбежно уводят нас в кромешную Азию из пахнущей жасмином и ландышами Европы.
Хотелось бы, чтобы это все разрешилось мирно. При Владимире Путине. К 2018 году. И сопроводилось бы совершенно спокойным уходом нацлидера на трудовую пенсию, как и положено в той самой Европе.
Успеем, Владимир Владимирович! Или, как всегда, безнадежно опоздаем? Ибо прокрастинация?
А плата за опоздание, в данном дурацком случае, — само существование России.
