“Наш сигнал прост: если вы берете на себя риски и обязательства по проведению реформ, вы получите полную поддержку Соединенных Штатов” — эти слова можно назвать воодушевлением, если они обращены к правящим элитам арабского мира. А можно и подстрекательством — если адресованы широкой оппозиции. Революционный энтузиазм Обамы применительно к арабскому миру странным образом перекликается с обращением Усамы, посмертно размещенным в Интернете. Впрочем, мотивация у обоих ораторов разная…
Обама пообещал помогать странам победивших восстаний — Тунису и Египту (как будто во время своей памятной поездки в Каир в 2009 году не пользовался гостеприимством авторитарного Хосни Мубарака). В том числе и финансово. И заявил о стремлении помогать процессам демократизации в других арабских странах. На Сирии и Ливии остановился особо.
Сирийскому президенту Обама великодушно предоставил выбор: пойти по пути перехода или уйти с дороги. А ливийского лидера президент США уже списал со счетов: “Каддафи неизбежно уйдет или будет отстранен от власти”.
Пожурив союзный американцам Бахрейн за массовые аресты и использование чрезмерной силы против оппозиции, Обама не стал намекать на необходимость отречения тамошнего короля от власти. Почему-то. И отчего-то не стал говорить о необходимости демократических реформ, например, в Саудовской Аравии.
Оставив одной части Ближнего Востока заниматься революциями и продвижением к демократическому будущему, Барак Обама основное внимание уделил Израилю — последней реальной демократии в регионе и самому преданному союзнику американцев. По мнению американского президента, и здесь ситуация требует срочных перемен. Точнее, речь шла не столько о переменах в самом Израиле, сколько о его взаимоотношениях с арабским миром, и прежде всего с палестинцами.
По мнению Обамы, мирный и прочный мир между арабами и израильтянами наступит в тот момент, когда палестинцы признают право на существование еврейского государства, а израильтяне вернутся к границам 1967 года. То есть без территорий, завоеванных в результате Шестидневной войны, — без Западного берега реки Иордан, сектора Газа и Голанских высот. И без Восточного Иерусалима. В случае заключения подобного соглашения Обама намекнул на возможное уже в сентябре нынешнего года признание ООН независимой Палестины.
Стоит ли говорить, что “принуждение к миру” в таком спринтерском темпе вновь не обещает региону ничего хорошего. Ни палестинцы, ни израильтяне пока категорически не готовы принять подобные условия. Граждане Израиля никогда не согласятся на передачу правительству “ФАТХ” и “Хамаса” суверенитета над своей столицей, а тот же “Хамас”, исходя из свей идеологии, не согласится на признание права на существование Израиля.
Комментируя последние заявления Обамы, премьер-министр Израиля Нетаньяху заявил, что “готов на создание палестинского государства рядом с Израилем, но не вместо Израиля”. Сдержанно отнеслись к вашингтонским инициативам и в Палестинской автономии. Понимая нереальность очередного ближневосточного прожекта, Махмуд Аббас уклонился от прямого комментария, предложив провести чрезвычайную встречу палестинского руководства и на ней сформулировать точку зрения палестинцев. Предсказуемой была и реакция руководства “Хамас”, заявившего, что никогда не признает “сионистское образование”.
Наверное, Обама и сам прекрасно понимает, что его речь революционных изменений в мирном урегулировании не вызовет. Но акценты он расставил, сигнал Ближнему Востоку отправил. Да и реноме миротворца поддерживать надо — все-таки нобелевский лауреат. Ноблесс, знаете ли, оближ.
ЭКСПЕРТНОЕ МНЕНИЕ
1) Как вы расцениваете идею Обамы вернуть Израиль к границам 1967 года?
2) Как можете прокомментировать поддержку Обамой арабских революций?
Виталий НАУМКИН, директор Института востоковедения РАН:
1) Что касается возвращения Израиля к границам 1967 года (но с территориальными разменами) — это то, что неприемлемо для нынешнего израильского правительства. И Нетаньяху по этому поводу уже высказался. Это достаточно принципиальная позиция — и за ней стоит то, что Обама готов идти на конфликт с Нетаньяху. Обращает на себя внимание, что в отличие от российской позиции здесь не упомянут Восточный Иерусалим как будущая столица палестинского государства. Интересно, что Обама сказал, что есть два государства и два народа. Эти слова можно интерпретировать как руку, протянутую Израилю. Потому что сегодня остро стоит вопрос признания палестинцами и арабами вообще Израиля как еврейского государства. Фактически он косвенно поддержал идею о еврейском характере израильской государственности. У Обамы сбалансированная четкая позиция, но никаких новых, прорывных идей не вижу.
2) Поддержка арабских революций не выглядит удивительной, потому что администрация Обамы фактически приняла решение во время революции в Египте, когда отвернулась от Хосни Мубарака, несмотря на то что он был ближайшим союзником США. И это важное решение подтверждено американским президентом. Не стоило ожидать ничего другого.
Евгений САТАНОВСКИЙ, президент Института Ближнего Востока:
1) Барак Хусейнович Обама доказал, что он человек гораздо более советский, чем даже руководители СССР между 1967 и 1991 гг. Идея о том, что границей Израиля является линия перемирия 1949 г., конечно, забавная. Это примерно то же самое, что предложить Америке вернуться в границы 13 колоний, отъединившихся от Британии в конце XVIII века, и освободить территории, завоеванные у Мексики, отобранные у Испании, купленные у Франции, но при этом сделать все это постепенно. Идея хорошая, боюсь только, что после этого президента заперли бы в сумасшедший дом. Но для Палестины и Израиля он эту идею выдает на голубом глазу. Предложения США начала XXI века не лучше, а хуже советских предложений времен, когда СССР считался врагом Израиля и поддерживал всех его противников. При этом Обама Израиль-то продал, но эту идею в арабском мире не купили. Потому что он сдал его не до конца. Высказывая предложения, которыми ничего решить нельзя, реализовать невозможно, союзника можно потерять. А вот найти разумность сложно.
2) Вряд ли то, что Обама радостно воспринимает исламистов, которые в конечном счете придут к власти в результате этих бунтов, по непонятным причинам называемых революциями, добавит ему в их глазах каких-то бонусов. Не случайно его каирская речь в свое время была встречена египетской прессой чрезвычайно холодно. И самой красочной характеристикой было: “Черная ли собака, белая ли — все равно собака”. В этой ситуации Обама ничего не выигрывает в глазах еще не свергнутых правителей арабского мира.
