Портреты Мубарака висели на всех перекрестках Каира. На дверях магазинов, на заборах и остановках. «Встретимся под президентом!» - отличный ориентир, дальше обычно называлась улица, где этот портрет находится. От стандартной фотки на дверях крошечного кафе до двухметрового парадного гиганта на основных магистралях.
- Египтяне так обожают своего президента? – спрашиваю у одного из русских, проживающего в Каире.
- Просто те бизнесмены, которые вешают Мубарака, имеют поблажки и налоговые льготы, - отличный способ для руководства любой страны заставить полюбить себя.
Конфета для маленькой девочки
Но покинь столицу, где мокрое белье сушится прямо над эстакадами и мостами, грязный, запыленный, и все равно современный Каир – и не нужно машины времени, чтобы попасть в «древний» Египет.
Несколько лет назад, тоже зимой, в феврале, мне довелось проехать через всю эту страну нетуристическими маршрутами.
Измаилея. Район неподалеку от Суэцкого канала. Здесь тоже есть курорты, но отдыхают на них сами египтяне – тот самый малочисленный средний класс. Поэтому и дома отдыха довольно скромные, как в советские времена где-нибудь под Сочи, а купальный сезон, в отличие от Хургады и Шарма, начинается не раньше мая. Нечего баловать народ.
Мы же едем в поселок, название которого я уже и не припомню, он расположен в стороне от шумных дорог, всего в полутра часах езды от столицы.
Лачуги стоят прямо в поле. Оросительные каналы, из которых люди берут питьевую воду, забиты грязью и мусором.
Заходим в дом к одной из семей. Те выставили свою хибару на продажу. Хотят уехать отсюда насовсем. Все равно куда – над этим вопросом они, как птички певчие, даже не задумываются. Куда-нибудь. Кормить детей нечем. Огород и заброшенный сад не приносят никакого дохода – их бананы никому не нужны. У соседей растут точно такие же.
Восемь детей, все девочки – мал мала меньше. Мать семейства выглядит лет на пятьдесят, но так как старшей дочери не больше двенадцати, я понимаю, что на самом деле эта женщина еще молода.
Она не стыдится нищеты вокруг. Она просто не видела иного. Пытается угостить нас какими-то лепешками, но посуды нет, вилок и ложек тоже, нет телевизора, зато на стене, ржавой проволокой, привинчен китайский магнитофон, из которого сексапильно доносится голосок Бритни Спирс. Вау! WI-FI здесь, кстати, прекрасно ловится тоже.
Но стены домика выглядят так, как будто бы их кто-то съел, а затем изрыгнул обратно.
Одна-единственная кровать, на которой вперемешку спят дети и взрослые.
- Ваши девочки посещают школу? – отказываюсь от предложенной лепешки, в горле комом стоит отельный завтрак.
- Да, у нас обязательное начальное образование, оно бесплатное, их там учат писать и читать, - вроде бы гордится мать. – Но я считаю, что это не нужно. Школа в другой деревне, туда собирают всех детей округи, приходится далеко ходить пешком. А зачем? Пусть уж лучше помогают мне по хозяйству.
Домашний скот, корова, птицы и осел, живут тут же, под навесом. Все вместе - люди и животные.
Шкафов нет. Вещи проветриваются прямо на улице, на бельевых веревках висит тряпье. На этом фоне выделяется только огородное пугало – для него не пожалели, кажется, простыни.
Чумазые девчонки счастливо скачут по кровати без постельного белья и отказываются от колбасы. С трудом уговариваем их съесть хотя бы одну конфету. Младшая осторожно разворачивает фантик, кладет конфету в рот: в глазах ее сначала ужас, потом удивление, потом…
Ну я не знаю, какими словами можно передать выражение лица четырехлетней девочки, впервые попробовавшей шоколад.
Глава семьи, меж тем, ставит на костер прокопченный чайник и угощает нас, дорогих гостей, крепким чефиром.
Сам он курит самодельный кальян, вода для которого налита в бутылку из пепси-колы, разрезанную напополам.
Пластиковый рай
Давнишний мой приятель Димка, тоже журналист, уехал в Египет года четыре назад. Жить дауншифтером. То есть в свое удовольствие. Море. Солнце. «Нечегонеделать».
Численность колонии наших, проживающих в той же Хургаде, до «жасминовой революции» приближалась к десяти тысячам.
- Да и сейчас никто из русских особо не уезжает, это европейцев их правительства срочно эвакуировали, а самолеты с нашими экстремалами прилетают сюда каждый день, - рассказывает Александр, другой житель Хургады со стажем. – С другой стороны – туристы же добровольно сюда прутся, никто насильно не заставляет.
- Да ты что – белый, иностранец, да при деньгах, за четыре года жизни здесь у меня ни разу даже паспорт не проверили! - гордится дауншифтер Димка. – Здесь я чувствую себя человеком! Иностранцы – люди высшей касты. Это гражданам Египта приходилось несладко. У них же ЧП (чрезвычайное положение) как введено тридцать лет назад из-за угрозы крайнего исламизма, так его до сих пор никто не отменял, и под эту музыку любой полицейский может схватить любого египтянина, засадить его в кутузку, продержать несколько дней без предъявления обвинения. Ну это типа как у нас – по подозрению в терроризме. Только здесь под это определение попадают все коренные жители. Бывало, что облавы на местных длились всю ночь, людей просто затаскивали силком в полицейские машины и увозили… А туристы мирно себе гуляли.
Как говорят, Мубарака погубили именно они, туристы.
Когда посреди голодной страны вдруг выросли островки непозволительной роскоши, шикарные отели, песчаные пляжи.
И пусть пальмы были пластиковые, а песок в пустыню привезли из-за границы.
Цены тут же полезли вверх. Москвичи и прочие иностранцы сорили деньгами. А как не сорить, когда кило клубники стоит всего 15 рублей!
Местные, немногие, кто работал в этом бизнесе, могли теперь шиковать тоже. Тогда как обычный египтянин продолжал тратить в день не больше доллара на все жизненно необходимые продукты.
«Хорошей зарплатой считалось 80 долларов, кто получал сто – вообще был Крез», - продолжает Дмитрий.
Надо бы президенту оградить курорты колючей проволокой, как границу с Западом в Советском Союзе – чтобы не искушать народ красивой жизнью, нет, не додумался. В эту арабскую сказку через щелочку в заборе мог заглянуть любой и напитаться ненавистью.
- Разговоры о том, что президент Мубарак довел своим бесконечным правлением Египет до ручки велись уже давно. Но так, по мелочи, когда в прошлом году цены на сигареты вдруг выросли на 20%, тогда тоже все ждали манифестаций и выступлений недовольных, но власти вовремя одумались, цены снизили, и накал страстей сошел на нет, потом также произошло с ценами на мясо, - вспоминают русский египтянин Дмитрий. – До предела ситуация дошла только в этом январе, когда по стране поползли слухи о том, что 83-летний Мубарак опять решил выставить свою кандидатуру в сентябре на президентские выборы!
Караул устал! И сотни голодных и обозленных египтян вышли протестовать против правления своего вечного президента и его клана, а заодно грабить магазины и громить национальный музей с бесценными папирусами…
Люди изнасилованы тотальной коррупцией, всесилием чиновников, почти узаконенными взятками и своим абсолютным бесправием.
И еще - невозможностью хоть каким-нибудь демократическим путем повлиять на ситуацию.
Ведь после прихода к власти Мубарака президентские выборы либо отменялись (под предлогом результатов народного референдума), либо проводились формально.
И даже сегодня, когда Египет бунтует, правящий класс настолько оторван от реальности, а власть настолько невменяема и несменяема, что все равно не понимает происходящего.
По слухам, один из вариантов дальнейшего развития событий – старик Мубарак срочно готовит в преемники собственного… сына-бизнесмена.
Хосни Мубарак находится на своей должности с 1981-го года. Он был назначен президентом страны в трудный час – предыдущего главу убили и была опасность прихода к власти ярых исламистов. Но теперь очень многие египтяне считают, что не так страшен исламизм как его малюют. Живут же люди в Саудовской Аравии и прекрасно себе в хиджабах живут. Тем более, что сильной светской оппозиции, которая могла бы противопоставить себя Мубараку, в Египте практически нет.
В Каире «Братья мусульмане» выводят молодежь на улицы, где рядом с лозунгами «Мубарак, уходи»! плещется «Аллах велик!»
Многие как раз и видят выход в том, чтобы вернуться к законам Шариата, гарантирующим соблюдение норм права и определенную социальную справедливость.
И сейчас, когда говорят, что «жасминовая революция» была грамотно срежессирована из-за границы, в тех же США, забывают, что иногда бывает достаточно одной искры. А дальше - полная импровизация.
…кстати, русский народ тоже страшен своей импровизацией.
