«Жасминовая!» Красиво звучит, но смысла – никакого. В Тунисе уже была такая революция — 23 года назад. И во главе ее стоял Бен Али.
Вот что о ней рассказывали в девяностые годы журналисты Сергей Филатов и Николай Сологубовский, авторы книги «История Туниса».
В 1987 году тунисское общество жило ощущением близких перемен. Здоровье президента Хабиба Бургибы вызывало серьезные опасения у всех. Строили догадки, кто его заменит. Некоторые аналитики прочили место "преемника" Зин аль-Абидину Бен Али, премьер-министру, генералу, политическому деятелю, который пользовался популярностью в народе.
Каким был день 7 ноября 1987 года, первый день новой эры в истории Туниса? Авторы книги были в то время журналистами: один работал в Тунисе, другой в Алжире…
Николай СОЛОГУБОВСКИЙ: "Включаю вечером телевизор. И всегда главная новость - как президент Бургиба провел свой день. Он либо принимал кого-нибудь во дворце, либо плавал в море, либо гулял в парке. Официальная пропаганда старалась доказать, что Бургиба постоянно находится в хорошей форме. Но напряжение в обществе было такое, что когда один раз в теленовостях о президенте не было сказано ни слова, на следующее утро весь дипкорпус гудел: "Где он? Что случилось?" И только после того, как в полдень объявили: "Бургиба здоров, встречается с министрами", страсти улеглись".
Сергей ФИЛАТОВ: "Как из собирающихся туч рано или поздно начинает идти дождь, так и сгустившееся ожидание разразилось политической грозой. 7 ноября 1987 года был большой праздник - советская страна отмечала 70-летие Октябрьской Революции. Как и дома, у сотрудников наших заграничных учреждений - выходной. Но, по укоренившейся привычке, я прослушивал выпуски последних известий по радио, чтобы быть в курсе текущих событий. И днем услышал: в Тунисе новый президент!"
Н.С.: "6 ноября 1987 года в советском посольстве в Тунисе был прием по случаю праздника Октябрьской революции. На приеме все оживленно обсуждали последние международные новости, обменивались - строго конфиденциально - тунисскими слухами, прикладываясь к рюмкам со "Столичной" и закусывая черной икрой. Главной новостью была всегда одна: состояние здоровья президента. И никто, даже самый информированный, не мог предположить, что именно в эти часы в президентском дворце "Картаж" разыгрывался последний акт "эры Бургибы".
Рано утром 7 ноября меня разбудил звонок. Знакомый журналист с Тунисского национального радио бросил только одну фразу: "Включи приемник. Это очень важно!" Я включил радио и приготовил магнитофон. В половине седьмого утра радио неожиданно прервало концерт популярной ливанской певицы Фейруз, и я услышал голос премьер-министра Зин аль-Абидина Бен Али, который зачитал свое обращение к нации. Это обращение потом получило название "Декларации 7 ноября".
Вот ее начало:
"Во имя Аллаха, милостивого, милосердного! Граждане и гражданки! Мы, премьер-министр Тунисской Республики, Зин эль-Абидин Бен Али, заявляем следующее: "Большие жертвы, на которые пошел наш вождь, первый президент Тунисской Республики Хабиба Бургиба совместно с другими видными деятелями, ради освобождения и развития Туниса - неисчислимы. За это мы любим и ценим его, работая много лет под его руководством на всех уровнях - военной службы и в правительстве - с уверенностью, искренностью и самоотверженностью. Однако национальный долг диктует нам сегодня, учитывая преклонный возраст Хабиба Бургибы и состояние его здоровья, объявить, со ссылкой на медицинское заключение, что он полностью не способен выполнять президентские обязанности.
Исходя из этого и на основании статьи 57-й Конституции, с помощью Всемогущего, принимаю на себя обязанности Президента Республики и Главнокомандующего нашими вооруженными силами.
Приступая к выполнению своих обязанностей, я рассчитываю на соучастие в общем деле каждого гражданина нашей дорогой Родины и работу в атмосфере доверия, безопасности и мира, где не будет места ненависти и вражде".
Я бросился к телетайпу, настучал сообщение на ленту и сразу передал новость в Москву.
Как выяснилось потом, в ночь с 6 на 7 ноября президентский дворец в Карфагене окружили воинские части, верные Бен Али, с моря дворец был блокирован военным кораблем. Ночью же премьер-министр пригласил к себе лучших медиков страны. Консилиум из семи врачей заседал два часа. Под утро Зин аль-Абидин Бен Али вошел в апартаменты президента и лично известил Бургибу о том, что он, по состоянию здоровья, отстранен от власти.
Написав более подробный материал о событиях в Тунисе и передав его в Москву, я вышел на авеню Либерте - проспект Свободы, где находился корпункт АПН. Было солнечное теплое утро. Тунисцы оживленно обсуждали новость. На их лицах я читал радость: неопределенность закончилась, власть - в руках сильной и авторитетной личности. Этим утром к тунисцам вернулась надежда..."
С.Ф.: "Реакция Бургибы была диаметрально противоположной реакции тунисского бея тридцать лет назад, и о ней стоит рассказать отдельно. Он пытался протестовать. Но Бен Али был сдержан и спокоен: теперь судьба страны зависела от его решительных действий. А на рабочем столе Бургибы так и осталась лежать неподписанной бумага об отстранении от власти премьер-министра Бен Али и назначении нового, фамилия которого еще не была вписана. Бургибе было предложено вернуться в родной город Монастир, где он и прожил в своем доме до кончины в 2000 году. Похоронили его в Мавзолее, рядом с древней крепостью Рибат. Врачи заботились о здоровье "Верховного борца", и прожил он 97 лет!
7 ноября все прошло мирно, без какого-либо сопротивления и, главное, в рамках Конституции. Два мирных перехода власти в Тунисе: 1957 год, когда Бургиба сместил бея Мохаммеда, и 1987 год, когда он сам оказался смещен... "Тунисская традиция", как будут потом писать журналисты!
Спокойствие на улицах столицы и других городов, оживление, возбуждение и даже ликование в умах тунисцев - так, пожалуй, можно охарактеризовать атмосферу, которую я почувствовал, когда приехал в Тунис сразу же после событий 7 ноября. То, что они произошли мирно, без вспышек насилия, в рамках законности, вызвало у населения чувство удовлетворения.
"В нашей истории перевернута еще одна страница, и теперь мы сами, все вместе должны думать и действовать по-новому". Так говорили мне тунисцы. Тем более что первые же политические меры нового главы государства опровергли опасения пессимистов.
В тот же день Бен Али принял присягу на заседании парламента в присутствии членов нового кабинета министров и высших офицеров тунисской армии. Он пообещал посвятить себя деятельности по воплощению в жизнь "демократической ориентации в рамках конституционной законности" и "полного уважения личности Бургибы". Бен Али призвал соотечественников к сотрудничеству с новым режимом в "обстановке доверия, безопасности и спокойствия". Долгом всего народа, сказал президент, является "сохранение независимости родины, ее прогресс".
Бен Али пообещал пересмотреть закон о политических партиях, организациях и печати, а также отдельные статьи Конституции, чтобы "покончить с хаосом, попустительством и расточительством общественной собственности", чтобы "гарантировать самое широкое участие граждан" в демократических преобразованиях в стране.
"Тунисский народ, - подчеркнул Бен Али, - достоин политической жизни, основанной на многопартийной системе".
51-летний генерал армии Зин аль-Абидин Бен Али стал вторым президентом в истории независимого Туниса. Руководство Социалистической дустуровской партии (СДП) избрало его председателем партии!
Так завершилась «Эра Бургибы» и началась новая «Эра Перемен Бен Али». А сам переход власти назвали "жасминовой революцией".
Тунис
