Основной набор проблем не изменился, но острота и критичность оценок по ним выросла существенно. Например, о транспортной проблеме прошлой осенью говорили 28% москвичей, сейчас — уже 42! Одновременно к вечному проблемному списку “дороги-цены-мигранты” в последнее время добавились новые: зашкаливающая коррупция, плохая экология, пренебрежение традиционным архитектурным обликом столицы.
Москва периода позднего Лужкова — это расколотый город. Интенсивно идет социально-политическая дифференциация москвичей на два полюса. К первому, охранительно-консервативному, апеллирующему к патерналистской политике Юрия Михайловича и его команды, относится социально-пассивное большинство горожан — пенсионеры, бюджетники, отчасти рабочие. Ко второму, либерально-модернистскому, все больше стали примыкать недовольные курсом и стилем работы мэра экономически активные и обеспеченные слои населения, городской средний класс.
Соотношение этих двух групп составило примерно два к одному. Но при всем различии их мировоззрения есть проблемы, которые они считают одинаково значимыми. Это прежде всего ужасающее состояние транспорта и дороговизна жилья, беспокоящие всех москвичей без исключения. Далее следует набор проблем, актуальных для социально-пассивного большинства (цены, мигранты), и тех, о которых заявляет активное недовольное меньшинство (экология, коррупция, архитектурные пощечины общественному вкусу).
Причем слышимость, различимость претензий к политике мэра со стороны “активистов” в последнее время существенно усилилась. И если рост обеспокоенности плохой экологией (с 8 до 14% всего за год) еще можно списать на августовские пожары и смог, то оценки коррупции как главной проблемы города (рост с 6 до 14%) можно объяснить только тем, что критические стрелы, которые и прежде метали в адрес мэра и его окружения отдельные “активисты”, стали попадать в цель. Они вошли в резонанс с ощущениями и настроениями более широких слоев горожан. Например, актуализация экологической темы тут же привела к росту негативных оценок городского здравоохранения (9% назвали главной проблемой города недоступность бесплатного медобслуживания). А это уже тема, крайне актуальная как раз для пенсионеров как электоральной опоры Лужкова. В то же время попытки перестройки правоохранительной системы столицы в целях борьбы с “евсюковщиной”, подогрев внимание к криминальной обстановке, увеличили долю граждан, называющих главной проблемой преступность, почти вдвое — с 7 до 12%.
Дополнительный градус критичности общественным настроениям в Москве придали обстоятельства затянувшегося выхода из экономического кризиса: кризиса уже нет, а счастья, т.е. экономического подъема и его плодов, — еще нет. Не случайно по сравнению с самым тяжелым кризисным годом, 2009-м, доля москвичей, которые назвали главной проблемой города высокие цены, почти удвоилась — с 17 до 29%!
Одновременно о значительной безработице говорят 16% (было почти столько же — 14%), а о низком уровне жизни — 14% (было три процента). Налицо эффект несбывшихся ожиданий на быстрый восстановительный рост. С социально-психологической точки зрения, как видим, самым тяжелым оказывается не вхождение в кризис и даже не пребывание на его низшей точке, а именно выход из кризиса. Особенно если он растянут во времени и не дает ощутимого для большинства населения улучшения. Такие вещи всегда угнетающе действуют на социальное самочувствие, повышают уровень недовольства людей даже вне зависимости от реального состояния дел. Конечно, мазать черной краской все, сделанное Юрием Лужковым, — неправильно и невозможно. Есть целый ряд аспектов городской жизни, которыми москвичи регулярно высказывают свою удовлетворенность. Это благоустройство района проживания (73% оценивают его высоко), возможности духовного и культурного развития в городе (71% позитивных оценок), возможности для отдыха и развлечений (66%), занятий спортом (58%) и шопингом (66%). Иными словами, интенсивное развитие торгово-развлекательной и рекреационной сферы в Москве было и осталось сильной стороной политики прежнего мэра.
Однако удовлетворение от посещения высококлассного торгового центра сильно меркнет, если цены там кусаются, а добираться до него приходится по страшным пробкам. Дисбалансы, характерные для московского пути развития, накапливались не одно десятилетие и теперь, похоже, дали кумулятивный эффект. Его мы видим и в таких насущных вопросах, как работа городского транспорта (ею не удовлетворены 70% горожан), состояние ЖКХ (54%) и окружающей среды (71%), и в таких показателях работоспособности системы управления городом, как возможность для граждан обратиться в органы власти и быть услышанным (63%), получить информацию от органов власти (58%).
Впечатляет соотношение достижений и промахов власти, отмеченных москвичами в 2010 году. Среди достижений лидируют благоустройство конкретного района (19%), ремонт дорог (11%) и прибавка к пенсии (9%). Среди провалов — состояние дорог (24%), потеря памятников архитектуры (16%), наплыв приезжих (12%).
Юрий Лужков, на протяжении долгих лет пользовавшийся твердой поддержкой большинства москвичей, играл роль щита, политически прикрывавшего все огрехи и провалы городских властей. Но в конце концов и этот щит прохудился. Его москвичи все еще считают скорее “эффективным управленцем, заботящемся о жителях города” (44%), чем “неэффективным управленцем, за 18 лет работы не сумевшим решить городские проблемы, а то и усугубившим их” (35%). Но выбирая между сохранением статус-кво и переменами, только 22% москвичей рекомендовали президенту сохранить за Лужковым пост мэра. Большинство же — 56% — считали, что городу нужен новый руководитель.
Очевидно, что Сергею Собянину предстоит работать как с бюджетниками, пенсионерами, ветеранами, так и с лицами свободных профессий, предпринимателями, городским средним классом. Учитывать интересы, ожидания, опасения тех и других. Думать о том, чтобы своими действиями объединять, реинтегрировать наш непомерно разросшийся, но внутренне очень аморфный и плохо структурированный, слабо связанный город.
Ему предстоит возрождать культурную общность москвичей, которые в последнее время все больше превращались — кто в “рублевцев”, а кто в “бутовцев”. Модернизировать забронзовевшую и почти лишенную контура обратной связи систему управления городом. Делать из гигантской, но довольно примитивной по устройству “слободы” — город просвещенный и креативный, где будет комфортно жить, работать, которым захочется гордиться.
Мировой город.
