Этот же ролик появился на сайте ингушских боевиков hunafa.com. Ранее Умаров брал на себя ответственность за подрыв “Невского экспресса” и за теракт в московском метро 29 марта 2010 года. Убийство гражданского населения — женщин и детей — в центре Москвы вызвало настолько неоднозначную реакцию даже среди радикальных мусульман, что председатель Исламского комитета России Гейдар Джемаль призвал кавказцев своими руками “убить Умарова, как бешеную собаку”. При этом Джемаль полагает, что Доку Умаров взял на себя ответственность за то, что он на самом деле не совершал. Впоследствии организатором теракта был объявлен дагестанский боевик Магомедали Вагабов, недавно ликвидированный.
Теперь следствие уверенно взяло ингушский след: оказалось, что на “Волге” смертника были ингушские номера, и вскоре милиционеры, дежурившие на блокпосту на Черменском круге (административная граница Ингушетии и Северной Осетии), вспомнили, что останавливали эту машину примерно за полчаса до теракта и даже записали данные водителя. Им оказался некто А.А.Арчаков, который управлял машиной по доверенности от жителя ингушского села Экажево Добриева. В багажнике “Волги” милиционеры обнаружили 40-литровый пропановый баллон, но водитель объяснил, что машина работает как на бензине, так и на газе. На самом деле баллон был превращен в бомбу.
В тот же день в селе Экажево задержали владельца машины Добриева. Он объяснил, что продал машину в среду, накануне теракта, местному жителю, телефон которого записан в его мобильнике под именем Ахсиб. Покупатель якобы так спешил, что отказался от официального оформления сделки и попросил написать ему доверенность от руки. Возможно, владелец машины говорит правду и он действительно ни при чем: ведь он не мог не понимать, что его немедленно вычислят, и вряд ли стал бы предоставлять свою машину для совершения теракта. Обычно для таких целей террористы используют угнанные машины, причем с номерами других регионов, особый кайф для них — осетинские номера.
Сейчас основная версия следствия — теракт совершили боевики из так называемого экажевского джамаата. Предполагается, что взрыв стал местью за ликвидацию в Экажеве в марте этого года идеолога исламских экстремистов Саида Бурятского (Александра Тихомирова). Тогда ваххабитский “проповедник” попался силовикам случайно — они проводили в Экажеве спецоперацию совсем по другому делу. Кстати, Тихомиров тоже был обнаружен в доме какого-то Добриева, но нынешний ли это продавец “Волги” или его однофамилец, пока неясно.
Экажево вообще непростое село. Именно здесь был ликвидирован Шамиль Басаев, а вместе с ним — один из жителей села, владелец участка, на котором и взорвался начиненный боеприпасами “КамАЗ”. Очевидно, что многие жители этого села, расположенного в непосредственной близости от Назрани, связаны с боевиками. Рядом с селом — Али-Юртовский лес, в котором неоднократно находили базы террористов.
Вполне возможно, что теракт в Осетии удался только со второй попытки: смертник, взорвавшийся 17 августа на посту ДПС Пригородного района, ехал, вероятно, не в Москву, как было объявлено, а во Владикавказ. Хотя “мстить за Бурятского” логичнее было бы именно в Москве. Так что еще одна версия просто лежит на поверхности: теракт во Владикавказе в годовщину Беслана, совершенный ингушами, призван опять разжечь поутихший было осетино-ингушский конфликт. В последнее время усилиями Юнус-бека Евкурова здесь наметилось решение по принципу: Пригородный район остается Северной Осетии в обмен на возвращение туда ингушских беженцев. Однако это совершенно не устраивает ингушских радикалов, считающих, что надо добиваться передачи района Ингушетии.
Теракт очевидно связан и с недавним терактом в Дагестане: это — “серия” уже хотя бы потому, что в них участвуют мужчины-смертники. Это — ноу-хау террористов последних лет: пока смертников готовил Шамиль Басаев, использовались в основном женщины (исключение — взрыв в московском метро в 2004 году, который осуществил смертник Анзор Ижаев). Мужчины использовались в терактах, ответственность за которые брал на себя Саид Бурятский: покушение на президента Ингушетии, подрыв здания РОВД в Назрани. Очевидно, что “мужской” терроризм принципиально отличается от “женского”: мужчины, как правило, идут на совершение самоподрыва осознанно, во имя “идеи”.
Очевидно также, что должен быть некий центр, где этих смертников готовят, и вряд ли это происходит в лесной землянке. Основная часть бандподполья находится не в лесу, а в городах и селах. Что же касается Умарова, то ситуация с ним становится все более загадочной. Напомним, что неоднократно заявлялось о его крайне плохом здоровье и о том, что полуживого Умарова вот-вот поймают. 3 августа Кадыров в очередной раз заявил, что Умаров “гниет заживо, в результате у него выпали все зубы. Доказано, что все бандиты, которые идут на самоподрыв, были смертельно больными. Им обещают рай после смерти. Умаров знает, что он обречен гнить, и может решить умереть по-другому, по-быстрому, чтобы не мучиться”. Однако неуловимого Джо — Доку Умарова все никак не поймают, между тем он продолжает делать заявления, объективно компрометирующие все движение “моджахедов”. В этой связи нельзя не вспомнить разные интересные слухи, сопровождающие Умарова в течение всей его бандитской “карьеры”. В частности, о его контактах с российскими спецслужбами. Теперь я могу назвать источник, который мне о них рассказывал, потому что этот человек уже умер: это офицер ГРУ Антон Суриков, известный тем, что был “куратором” Басаева в Абхазии. Он утверждал, что Умаров, например, в 2000 году после выхода из Грозного месяц лечился в Нальчике. “Тогда он указал ФСБ место захоронения генерала Шпигуна, выдал боевика по кличке Тракторист, оказал некоторые другие услуги. За это ему позволили уехать в Грузию”.
Я ничего не утверждаю. К тому же агенты, бывает, выходят из-под контроля.
