Один из ведущих отечественных политтехнологов, имиджмейкер, консультант Даниэля Ортеги и личный консультант Бориса Ельцина Игорь МИНТУСОВ рассказал “МК” о том, что общего у выборов в России и Латинской Америке.
Галстуком карьеру не испортишь
— Психологи говорят, что мы человека оцениваем — нравится он нам или нет — в первые 30 секунд общения. Что говорят имиджмейкеры?— На 70% политика воспринимают в зависимости от того, как он говорит — где, каким образом, с какими интонациями и как он выглядит. На 30% — что он говорит. Последнее — это высший пилотаж, на который способны очень немногие сегодняшние политики.
— Откровенно некрасивый человек может стать первым лицом государства?
— Квазимодо, наверное, нет. Хотя… Красота вызывает симпатию у женской части электората. Не совсем то, о чем вы спрашиваете, но давайте вспомним ситуацию с Ющенко. Его обезображенное лицо, наоборот, завоевало массу симпатий среди избирателей. Ему сочувствовали даже те, кто не особенно разделял его взгляды.
— Чем в смысле парфюма должен пахнуть кандидат в президенты?
— Ничем. По крайней мере, я не посоветовал бы пользоваться парфюмом. Если кандидат будет благоухать дорогими духами, то бабушка, которая подойдет к нему со своими проблемами, этого не поймет: “У нас десятый год подъезд не могут отремонтировать, а он надушился!”
— А он обольется “Тройным одеколоном” и пойдет в народ!
— Тогда его могут не понять другие слои населения.
— Путину всегда ставят в упрек любовь к водолазкам вдовьего цвета. А насколько важны любимые цвета политика?
— Эти факторы находятся во второй десятке. Цвет одежды дает симпатию или несимпатию к человеку. Но преувеличивать роль цвета не надо.
— И даже если кандидат на первый пост в государстве появится на публике в желтом галстуке в синий горошек, это не будет политической гибелью?
— Нет.
— Все говорят о преемнике. Каким, по-вашему, он будет?
— Это будет Другой человек. Именно с большой буквы. Другой возраст, цвет волос, с другой супругой и детьми. Хотя бы потому, что политический клон ничего не стоит в политике. Ответьте мне, что общего у Бориса Николаевича и Владимира Владимировича?
— Вроде бы ничего.
— Вот и у президента 2008 года не будет почти ничего общего с президентом действующим.
— Ельцин ассоциируется с переворотом, Западом и демократией. Путин из силовых структур и часто действующий методами этих структур. Если совсем другой, может быть, он будет из области культуры?
— На этот вопрос Владимир Владимирович уже дал исчерпывающий ответ. Он сказал, что преемник будет “хорошим человеком”. В скобках, от себя, замечу: каким он будет президентом — вопрос другой, но человеком он будет “хорошим”.
— Я все мучаюсь в догадках между Ивановым и Медведевым. Как вы думаете, мы будем выбирать опытного или молодого и сильного?
— Вопрос к Владимиру Владимировичу.
— От вашего ответа жутковато. Мы что, вообще больше выбирать не будем?
— Думается, что выборы 2008 года будут между легитимным преемником действующего президента, с одной стороны, и наиболее сильным представителем оппозиции — с другой. Кто станет первым — думаю, и для самого Путина пока вопрос, окончательный ответ на который будет найден не раньше лета будущего года. Кто будет вторым — вопрос еще сложнее. Там сейчас идет “зачистка поля”. Думаю, президент хотел бы создать в стране конструктивную и комфортную оппозицию.
Хорошую комбинацию можно разыграть, если преемников будет два. И оба будут “хорошими людьми”. Тогда в процессе демократических выборов и тяжелейшей борьбы мог бы победить или один, или второй. Это было бы приятной для демократически настроенного избирателя моделью.
— Понимаю, что глупо, но откуда появилась безотказно работающая примета про лысых и волосатых? Хрущев — лысый, Брежнев — волосатый, Андропов — лысый, Черненко — нет, Горбачев, Ельцин…
— Это искусственная закономерность.
— Принято считать, что имиджмейкер знает, как сделать так, чтобы люди шли за тобой, как крысы на звук дудочки. Вы советуете супруге (Елене Ханге. — Е.М.), как завоевывать зрительскую аудиторию?
— Аудитории телеведущей и политика существуют по разным законам. И дома я отдыхаю.
Иногда лучше петь, чем говорить
— Главное оружие политика — это слова.— Не скажите. Уже никто не помнит, что говорил Ельцин с танка, но все прекрасно помнят, откуда он это сказал. Кстати, а кто все-таки придумал танк?
— Этого, если я правильно помню, никто заранее не готовил. Так сложилась ситуация. Понимаете, может быть, президент 9 раз залезал куда-нибудь, думая, что это эффектно, но на это не обращали внимания. Но в 10-м случае он залез на танк и на 100% попал в ситуацию. Интуитивно. Может быть, танк был к месту, может, погода такая, как нужно… Есть удачи: например, фото, где Борис Николаевич танцует. Но это не было единственным решением. Просто остальные решения прошли незамеченно.
— По поводу танцев я тоже хотела спросить. Это было выигрышно вначале. Когда Ельцин уже был болен, танцы, боюсь, играли прямо противоположную роль. Консультант может намекнуть политику, что с плясками пора завязывать?..
— Да, с одной стороны, имиджмейкер должен всегда говорить политику правду, даже неприятную. С другой — политик платит ему деньги, и имиджмейкер не хочет их потерять. Он не врет, но он и не говорит правды, которая политику может быть резко неприятна... Это называется “компромисс с профессиональной совестью”.
— Если б кто-то сказал Ельцину про танцы, возможно, печально знаменитого дирижирования оркестром не было бы…
— Не поверите, у политтехнологов тоже есть своя этика. Давайте я вам лучше расскажу случай из практики. В одной большой стране был президент. И во время одной из зарубежных поездок он совершил некое странное действие, которое не подобало совершать президенту такой большой страны. После того как он вернулся к себе на родину, некоторые люди (не меньше пяти) написали ему письмо о том, что президент не должен так себя вести. На следующий день президент должен был снова ехать за рубеж. За этими пятью написавшими должны были прийти машины, но за полчаса до вылета им позвонили и сказали, что они никуда не летят. И все.
— А Ортега танцевал перед избирателями?
— И танцевал, и пел. Это очень в латиноамериканских традициях.
— Может быть, это в принципе в выборных традициях? Сразу вспомнилось, как наша первая леди зажигала под “Ленинград”.
— Вы, журналисты, во всем ищете подвох. Может быть, человек искренне хочет спеть или потанцевать. На одном из мероприятий я слышал, как поет Виктор Янукович. Он с Софией Михайловной Ротару исполнял украинскую песню “Вышел в степь донецкую парень молодой”. Между прочим, у него сильный и красивый голос.
— Народ поющего героя воспринимает лучше, чем не поющего?
— Конечно.
Что у политиков в карманах
— Для вас победа Ортеги была ожидаема?— Никто не думал, что, получив (третье подряд по счету за последние 15 лет) поражение на президентских выборах в Никарагуа в 2001 году, Даниэль Ортега поднимется после нокдауна, вновь заявит свою кандидатуру на первый пост в стране в 2006 году и победит. Я снимаю шляпу.
— Почему не удалось тогда, в 2001-м, когда с ним работали вы?
— У Ортеги были очень хорошие шансы, и он лидировал по сентябрь (там выборы в ноябре) с довольно большим отрывом. Вторым кандидатом был 73-летний инженер Баланьо, представитель правых сил. Тогда в политической судьбе Ортеги роковую роль сыграли теракты 11 сентября в США. С Баланьо работали американцы, и они очень удачно использовали ситуацию, которая сложилась в мире после тех трагических событий. На волне сочувствия к жертвам теракта и страха перед международным терроризмом была очень убедительно показана связь между Ортегой и террористами всех мастей и времен.
Рейтинг Ортеги начал стремительно падать. И, несмотря на сильное преимущество еще в начале сентября (более чем 15%), он проиграл.
Кстати, в этом году Даниэль Ортега набрал примерно столько же голосов избирателей, сколько у него было 5 лет назад. Но правая партия разделилась на две, они растащили голоса, и в итоге Ортега победил в первом туре. Был бы второй тур — все могло быть иначе.
— Что общего в выборах тут и там?
— Как ни парадоксально, но народное восприятие политиков в Латинской Америке схоже с российским. В условиях довольно слабой инфраструктуры каналов массовой информации большое значение имеет использование слухов и домыслов, общественным мнением легко манипулировать. Политконсультанты часто этим пользуются.
Ортега, например, на выборах в 2001 году вел популистскую кампанию — игру, которая хорошо работает в российской провинции. Он объявил, что, если он придет к власти, каждая семья получит заем в одну тысячу долларов в виде сельскохозяйственной техники или удобрений. Как учил меня в свое время один писатель-фантаст: сочиняя выдумку, будь точен в описаниях деталей. Тогда люди тебе поверят. Вот там, на мой взгляд, была та самая деталь: заем этот смогут получить только женщины. В результате во время предвыборной гонки обсуждалось вовсе не то, где Ортега возьмет столько денег. Говорили о его доверии к женщинам, о том, какой он умный, — мужики-то и пропить могут, и проиграть, а женщина понесет в дом.
— Есть ли в имиджевом смысле эквивалент колбасы по 2,20?
— Честность, открытость. Почему так успешен другой герой латиноамериканского сериала Уго Чавес? Он очень открытый политик и знаменит тем, что говорит все, что думает. Конечно, это создает огромные проблемы его консультантам. Чавес в принципе не может хранить секреты или с кем-то договариваться по-тихому. Если имиджмейкер советует ему сказать так-то и так-то, Чавес, выйдя на трибуну, наверняка произнесет: “Только что консультант рекомендовал мне говорить с вами так-то, но я думаю…” Он может начать публичное выступление с рассказа о том, как один чиновник из госдепартамента предложил ему тайно встретиться с послом США.
Народу такие повороты очень нравятся. Представляете, как приятно: вы у политика спрашиваете, сколько у него при себе денег, он выворачивает карманы, и все видят своими глазами, сколько.
— Не могу припомнить отечественную фигуру такого порядка.
— Таким был Борис Ельцин образца конца 80-х прошлого века, когда он был секретарем ЦК Московского горкома партии. И был, к слову сказать, очень популярен. Жириновский начала 90-х годов также имел имидж открытого, говорил о том, о чем большие массы людей думали тайно. Это было на выборах в парламент в 1993 году, и партия ЛДПР их выиграла!
Как по-вашему, сейчас Жириновский открытый политик?
— Он не политик, он — проект.
— Здесь главное, чтобы, вывернув карманы, случайно не обнаружить там вместо трех рублей три доллара.
