В течение 4 часов экс-муфтий Ичкерии Бай-Али Тевсиев и экс-министр внутренних дел Ичкерии Казбек Махашев рассказывали, как они были не правы, что пошли на поводу у Аслана Масхадова. Бай-Али Тевсиев, объявивший в республике в конце 1999 года газават (священная война, объявляемая мусульманами иноверцам), заявил, что это был ложный шаг и оснований для объявления священной войны не было. Экс-министр МВД покаялся, заявив, что “фактически в республике в преддверии войны с Россией царил правовой хаос, власть была захвачена вооруженными группами, действовавший президент Аслан Масхадов не влиял на ситуацию”.
Этот ночной сеанс покаяния был рассчитан не столько на жителей Чечни, сколько на зарубежную заинтересованную аудиторию, которая через спутник могла следить за грозненским прямым эфиром. Не зря во время выступления Рамзан Кадыров в очередной раз намекнул Ахмеду Закаеву, что тот может безболезненно вернуться в Чечню. Мол, лондонский эмиссар сам участия в кровавых акциях не принимал, значит, ему ничего не грозит…
Рамзан Кадыров за считанные годы серьезно преуспел в российской публичной политике. Что в принципе не сложно: наша доморощенная публичная политика и не политика вовсе в прямом смысле этого слова. Она требует такого простейшего и грубого лицемерия, что преуспеть в ней способен любой желающий. Кадыров очень грамотно выстраивает работу со средствами массовых информаций: умудряется создавать такие новости, на которые просто невозможно не откликнуться. Услышав о новом экстравагантном коленце чеченского президента, редакторы встают на уши, а репортеры обрывают телефоны в поисках комментариев. Рамзан Кадыров как шоумен и артист давным-давно превзошел дипломированного артиста Ахмеда Закаева, который в сравнении с ним выглядит провинциальным лицедеем, даром что поселился в Лондоне. Рамзан и Ахмед блестяще разыгрывают эту пьесу на двоих: Рамзан уговаривает, Ахмед кокетничает, Рамзан настаивает, Ахмед сопротивляется — суровый чеченский театр, все роли исполняются мужчинами. Шекспировские страсти: быть или не быть. Или как это звучит на чеченском: я ву-я бас. А если серьезно, то все эти рекламные акции Рамзана Кадырова по возвращении в лоно Российской Федерации всевозможных ичкерийских лидеров (где он их только берет? Такое ощущение, что в ичкерийской армии не было солдат, одни бригадные генералы) — весьма и весьма вредная практика. Идеология Ичкерии сама по себе была не так уж и плоха, как всякая идеология, если она не извращается практикой. То есть свобода, равенство и братство. Так от чего отказываются под чутким руководством Рамзана новоиспеченные союзники российской власти? В чем они каются? И дорого ли стоит покаяние, произнесенное на камеру? Или это очередной случай грубого лицемерия, которого вполне достаточно для того, чтобы Рамзан поставил галочку в своем гроссбухе? И зачем нам такие союзники, если не для галочки? С терроризмом на Кавказе бороться? Воины из них, наверное, никакие. Если они боятся интеллигентного Рамзана Кадырова, выходца из духовной семьи, то уж уголовника Доку Умарова, первый раз оказавшегося за решеткой еще в 17-летнем возрасте, они и подавно испугаются. И вообще, давно бы пора прекратить это лицемерное представление. Самые лучшие наши враги из числа чеченцев — искренние, храбрые и бескорыстные — погибли еще зимой 1995 года, в первые месяцы Первой чеченской войны. Вот с ними можно было еще иметь дело — мириться, договариваться, находить компромисс. А все, кто остался в живых, во всяком случае, большинство, — эти уже похитрее, и вряд ли стоит рассчитывать на их искреннее раскаяние. Это, по сути, перебежчики, которые руководствуются чисто практическими резонами. Самым удачливым из них присуждают почетное звание Героя России.
