Пока аналитики гадали, что кроется за неожиданным дипломатическим ходом Москвы, в СМИ появилась сенсационная утечка: якобы Путин в Хельсинки предложил Трампу провести референдум в отдельных районах Донбасса, где расположены две непризнанные сепаратистские республики ДНР/ЛНР.
Какой еще вдруг референдум? Что за вопросы на него предполагается выносить, как его проводить и какова вообще может быть цель подобной затеи? Тут хлынули домыслы один нелепее другого.
Обстоятельства вброса сенсации только усугубили интригу. Первым информацию о загадочном референдуме сообщило почему-то американское агентство «Блумберг». А само агентство, дескать, получило утечку от двух участников состоявшейся в Москве 19 июля закрытой мидовской встречи Путина с послами и полномочными представителями. Выходило, что некие госчиновники, едва успев выйти с закрытой встречи, тут же выболтали американцам деликатные сведения, сообщенные Президентом РФ. И никто их, таких разговорчивых, даже разыскивать не стал.
Как-то вся эта история не вяжется с российскими политическими нравами. Просто совсем не стыкуется. И маячит за ней, как я полагаю, задумка подготовить медийную почву для другого, реального плана, который сейчас как раз и прорабатывается «на экспертном уровне».
В чем же может на деле состоять совместный российско-американский план мирного урегулирования военного конфликта на Донбассе? Попробуем поразмышлять. Общий ответ достаточно очевиден: нужно жестко и последовательно осуществить комплекс мер, предусмотренный пакетным соглашением «Минск-2» и декларацией стран «нормандской четверки» от 12 февраля 2015 года. Оба документа были поддержаны резолюцией 2202 Совбеза ООН от 17 февраля 2015 года и стали частью международного права.
С тех пор урегулирование конфликта на основе Минских соглашений не только не приблизилось, оно было загнано в глухой тупик. Прежде всего потому, что действующее руководство Украины сначала не хотело, а теперь уже и не может исполнить то, под чем подписалось в Минске более трех лет назад.
Ритуально Киеву все еще приходится упоминать соглашение «Минск-2», поскольку к этому документу привязаны санкции ЕС в отношении России. Но на деле принятый Верховной радой закон №7163 от 18 января 2018 года полностью убил самую суть «минских соглашений» — политический компромисс.
Смысл компромисса состоял в отказе непризнанных сепаратистских республик ДНР/ЛНР от отделения в обмен на амнистию, выборы и конституционный «особый статус самоуправления». Авторы упомянутого закона совершенно сознательно сделали компромисс полностью невозможным, оставив Киеву только военный выход.
Что же теперь делать? Годами продолжать потерявшие всякий смысл встречи в «нормандском формате», чтобы в очередной раз обмениваться стандартными обвинениями?
Дипломатический выход, однако, все же есть. И состоит он в поэтапном разворачивании на Донбассе операции миротворческих сил, действующих по мандату Совбеза ООН. А вот политические условия, необходимые для такой ооновской операции, как раз и должен бы создать референдум. Но проводить его надо на всей территории Украины, подконтрольной Киеву.
Сегодня проблема в том, что президент Порошенко сам уже не в состоянии провести необходимые для политического урегулирования решения через парламент, а также защитить миротворческий план от агрессивного напора и военного саботажа радикальных националистов. Да и отбиться от вполне вероятного военного переворота Петр Алексеевич вряд ли сумеет.
Прямое волеизъявление народа на референдуме в пользу мира могло бы создать легитимную основу и для собственных решительных действий украинской власти, и для международных усилий по возвращению Украины к мирной жизни.
На такой миротворческий референдум, на мой взгляд, хорошо бы вынести вот такие четыре вопроса:
1. Согласны ли вы с тем, что отдельные районы Донецкой и Луганской областей, затронутые военным конфликтом, должны быть мирно реинтегрированы в состав Украины на основе Соглашения, подписанного в Минске 12 февраля 2015 года?
2. Согласны ли вы в соответствии с Соглашением от 12.02.2015 незамедлительно закрепить в Конституции «особый порядок самоуправления» для отдельных районов, подлежащих реинтеграции?
3. Согласны ли вы с тем, что в отдельных районах, подлежащих реинтеграции, должны быть безотлагательно проведены политическая амнистия и выборы в местное самоуправление на основе законов Украины и под международным наблюдением?
4. Согласны ли вы, чтобы на территории Донбасса была проведена миротворческая операция по мандату Совета Безопасности ООН, имеющая целью добиться полного и надежного политического урегулирования военного конфликта, включая в конечном счете восстановление контроля над государственной границей на всем ее протяжении?
Интуиция подсказывает, что на все четыре вопроса большинство украинцев, измученных бессмысленной и бесконечной войной, ответят твердым «да», что вооружит власть императивным мандатом и откроет прямой путь к надежному миру.
В свою очередь, опираясь на итоги референдума, Россия и США могли бы внести в Совбез проект резолюции, в которой все этапы урегулирования были бы прописаны достаточно подробно — со сроками и ожидаемыми результатами.
Сначала миротворцы встанут на линии соприкосновения воюющих сторон, чтобы надежно прекратить стрельбу. Затем возьмут под охрану склады с отведенным от линии фронта тяжелым оружием. Далее на мятежных территориях в условиях амнистии должны под наблюдением ОБСЕ состояться выборы в органы местного самоуправления, наделенные «особыми» полномочиями.
Завершением процесса станет демилитаризация территорий, затронутых конфликтом, приведение их в нормальное гражданское состояние. И восстановление контроля центральной власти над всем протяжением госграницы.
Я не знаю, какие именно «новые идеи» Президент РФ Путин предложил президенту США Трампу в Хельсинки для урегулирования конфликта на Донбассе. Но я уверен, что граждане Украины созрели для мира, заслуживают мира и готовы потребовать от политиков решительных действий в пользу мира — и на референдуме, и на выборах.
