А в память другое врезалось. Когда на знаменитых КамАЗах заходили. Раннее утро, часов шесть. Залитые солнцем почти пустые цветущие улицы тогда неизвестных еще городов — Снежное, Торез, Макеевка. Редкие прохожие руками машут. Приветствуют, «но пасаран», мол.
А еще — женщины. Среднего возраста и пожилые обычные бабы. Застывшие как соляные столбы. Они не за республику, не за Киев, они просто вековым материнским инстинктом чуют, что бывает, когда по залитым солнцем улицам мчатся КамАЗы с автоматчиками.
Но — хватит про войну. Она, увы, сама по себе уже идет; на перемирие совсем не похоже.
Результатом конфликта становится и другая трагедия. Трагедия того, что для многих россиян синонимом украинца стало слово «укроп». Именно в презрительном и оскорбительном смысле, не как «хохол», что имело всегда добродушный оттенок (справедливости ради отметим, что, увы, «москаль» и «кацап» во все времена звучало не только добродушно).
Изначальные части одного народа, прожившие рядом и вместе великую историю, стремительно отдаляются друг от друга.
Зато есть куча охотников «мочить» друг друга. Вышиванка, не слишком сильно отличающаяся от вышитой косоворотки Центральной России и белорусской национальной рубахи вдруг стала фашистским символом. С чего бы это?
Это закладывает вражду на десятилетия или даже на века. И в этом смысле даже военные победы любой стороны станут поражением.
Итак, есть куча желающих брать Киев, и есть ужасающий устоявшийся термин «небратья».
Давайте прикинем, причем без всякой идеологии. На Украине было 40 миллионов человек. Ну, допустим, минус Донбасс, минус гастарбайтеры, минус старики/дети — все равно, как ни крути, миллионов 15 взрослых людей выходит. Как минимум.
Мы, простите, их всех расстрелять собираемся? Или по «лагерям»? Это ежели Киев брать. Взять-то возьмем, на это Российской армии с избытком хватит. Только сколько гробов получим? И наших, и украинских?
Давайте по-честному: подавляющему большинству солдат и офицеров украинской армии предъявить абсолютно нечего (не об откровенных нацистах-фанатиках речь). Вот представьте нормального, даже не политизированного парня, которому еще в школе вдолбили, что Украина была всегда отдельно и Россия ее всегда старалась поработить. И вот вдруг ему говорят: часть твоей страны захватили россияне и те, кто хочет в Россию. Добровольцы, террористы — неважно. Они не признают власть твоей страны. В системе координат этого пацана — что он совершенно искренне идет защищать свою страну. И этого пацана есть за что уважать. А вот объяснить, как на самом деле, что мы веками братская семья — это сложно.
Но делать это необходимо. Просто — делать, а не стонать про происки Госдепа на Украине и про то, что Россия сама же виновата в том, что упустила Украину. Да, виновата. Но нам здесь жить дальше, рядом, поэтому давайте по делу.
Где у нас, скажем, телеканал, радиостанция, сайт — вещающие на Украину? Не хунту обличающие, а именно уважительно, для украинцев? О вечном, о нашем общем?
Честно — нам не грех и вышиванки иногда надевать. Надевали ведь многие уважаемые люди, не один Бандера же. А то и фестиваль украинской культуры в России провести, фильмы снимать соответствующие.
Понятно, что очень красиво и модно, в зависимости от общественного лагеря и окружения, быть или патриотическим ястребом, ведущим святую борьбу с нацизмом; или — носителем демократических ценностей, клеймящим российскую агрессию. Ну и между собой воевать с азартом, в Интернете в основном.
Простите, грубо скажу: не надо лезть в донецко-украинские дела, коли их не знаешь. На Украине прежде всего прогнила и ослабла высшая власть. Результатом стал Майдан (именно в такой последовательности, а не наоборот, нашим охранителям стоит об этом помнить). Еще истоки беды уходят к развалу нашей общей большой страны, где границы республик проводились без всякого умысла, что они когда-нибудь станут госграницами. Привет также мировому сообществу и — да — России-матушке, признавшим фактический государственный переворот с явным нацистским душком, что определило статусы участников трагедии: одни — законная власть, другие — сепаратисты.
Донбасс не пожелал жить под Киевом абсолютно искренне и абсолютно сам. Конечно, к активным действиям подтолкнула эйфория после Крыма. Конечно, на начальном этапе не обошлось без российской помощи. Только, если честно, сперва очень и очень кустарно, поскольку мы реагировали на ситуацию, а вовсе не планировали агрессию.
Да, Донбассу выпала особая и очень трагическая судьба. Нельзя заставить переступить через кровь тех дончан, у кого на фронте или под обстрелами погибли родные и друзья. И так же не переступить через кровь тем жителям Украины, кто потерял родных и друзей в ходе АТО. Более того, фронт остается фронтом, и, пока Киев ведет агрессивную политику, никто не думает складывать оружие в одностороннем порядке. Нацистские настроения на Украине действительно есть, и факельные шествия — совсем не пропагандистский трюк, и вот с этими мира быть не может. Но в целом Украина — это не гитлеровская Германия, не надо передергивать. Вон сколько фоток по поводу Дня Победы оттуда, и не подпольных явно.
Но то, что не могут сегодня сказать многие на Донбассе, может и должно сказать российское общество: Украина нам не враг!
Стоит также напомнить, что здравые слова об Украине и украинцах, попытки наладить диалог и переломить вражду звучали и были в самые напряженные моменты противостояния. Об этом говорил горловский полевой командир Игорь Безлер (Бес), видеомосты проводил покойный луганский комбриг Алексей Мозговой. Заметьте, речь идет не о либералах, пацифистах или диванных бойцах. Потому что на самом деле это, уж простите за громкие слова, — крик братской души.
Меньше бряцания оружием, хорошо? Вот, скажем, тот же Игорь Николаевич Безлер-Бес (тот еще, надо сказать, голубь мира) прямо говорит сегодня о том, что ситуация на Донбассе не имеет военного решения. Что выигрывается эта война уровнем жизни, социальными гарантиями и прочим подобным.
А вот с этим проблема, да. Сегодняшний Донбасс имеет в широких кругах российской общественности репутацию «банановых республик» африканского типа со всем набором соответствующих «радостей», а вовсе не витрины «русского мира». И это совсем не на пользу России, мягко говоря.
Можно справедливо винить в этом руководство республик. Но главная вина однозначно лежит на российских кураторах, а не на людях, вынесенных наверх революционной волной. Население Донбасса может и должно жить лучше, и это не имеет никакого отношения к статусу Донбасса. Это, увы, прямое следствие назревших в самой России проблем. Просто куда более карикатурное.
Не нужно думать, что Донбасс «передумал» и хочет на Украину. Нет, конечно. Но настроения «не за это воевали» — почти всеобщие. Россию не ненавидят. Но матерят.
А ведь наша настоящая, общая цель: ни независимый, ни российский Донбасс, ни Россия, ни Украина — не должны быть враждебны. Просто потому, что мы братья. Даже если разлом необратим и мы братья вчерашние — это все равно надолго, одних родственников через границу сколько.
Лучше долго и трудно спорить, чем воевать. Особенно с братьями. И уж если воевать — не ненавидеть. Хотя бы постараться. Хотя бы тем, кто не сидит в окопе, не прячется в подъезде от минометного обстрела, кто не терял родных и друзей.
А на государство и госпропаганду надежды нет. То, захлёбываясь, про карателей-фашистов орут, то забывают про Донбасс на месяцы; то дончан по федеральным эфирам таскают, то клоунадой на ток-шоу домохозяек кормят. Это такая же политика без учета будущего, как и в остальном. А нам-то жить здесь. Рядом с Украиной, в том числе.
Годами же еще расхлебывать, если не десятилетиями. Не затягивать бы.
