Я помнил, что в период моего детства обладателем этой должности был человек по фамилии Перес де Куэльяр. Я помнил про шведа Дага Хаммаршельда, который развил на посту генсека такую бурную деятельность, что обстоятельства его гибели в авиакатастрофе в Африке в 1961 году до сих пор покрыты плотной завесой тайны.
Я помнил про австрийца Курта Вальдхайма, которого позднее разоблачили как бывшего активного нациста. Я помнил про Бутроса Бутроса-Гали, Кофи Аннана и даже про У Тана на пару с Трюгве Ли. Но вот фамилию нынешнего босса органа, который теоретически считается самым главным на земле, я не смог бы вспомнить даже под угрозой расстрела на месте.
Но теперь эта позорная лакуна в моих политических знаниях полностью ликвидирована. Спешу поделиться с вами информацией: Генеральным секретарем ООН сейчас является 68-летний португалец Антонио Гутерреш, который только что не на шутку напугал всех озабоченных вопросом «что будет с родиной и нами» российских граждан. И не думайте, что я шучу. Гутерреш, как показалось многим в Москве, посягнул на «святое» — имеющуюся у России возможность показывать фигу Америке и всему остальному миру, используя свое право вето в Совете Безопасности ООН.
Вот из какого фрагмента интервью генерального секретаря ООН шведскому телевидению был сделан подобный вывод: «У нас в Совете есть структурные проблемы. Совет представляет мир таким, каким он был после Второй мировой войны. Нынешний мир он уже не представляет.
Инструмент вето стали использовать слишком часто. Сейчас идет обсуждение возможных реформ, чтобы мы могли получить такой совет, который будет лучше отражать современный мир. Как я уже неоднократно говорил: не получится полноценно реформировать ООН, пока не будет реформирован Совет Безопасности».
Как видите, о России в этом фрагменте интервью не сказано ни слова. Но вот где зарыта собака. Начиная с января 2007 года право вето было использовано в Совете Безопасности ООН чуть больше двадцати раз. Два раза кулаком по столу стукнули США. А все остальные эпизоды использования права вето — это наши родные. В меньшинстве случаев мы это делали совместно с Китаем, в большинстве — оставаясь в гордом одиночестве. Получается, что Россия не называется, но подразумевается? Получается, да не совсем.
Для начала хочу уличить генерального секретаря ООН в не совсем точном изложении истории возглавляемой им организации. «Инструмент вето стали использовать слишком часто» — это не про сегодня. Это про период, непосредственно последовавший за окончанием Второй мировой войны, когда, согласно логике Гутерреша, Совбез ООН корректно «представлял мир».
В период с 1946 по 1955 годы сменявшие друг друга советские представители в ООН Громыко, Малик, Зорин, Вышинский и Соболев ветировали резолюции по методу конвейерного производства. Они ветировали их так часто, что это надоело даже высшему руководству Советскому Союза.
В результате в 1950 году наш представитель не участвовал в заседании Совета Безопасности, посвященному началу войну между коммунистическим севером и капиталистическим югом Кореи. Американцы радостно этим воспользовались и провели через Совбез резолюцию, присваивающую их войскам в Корее статус сил ООН.
Позволю потому себе дать непрошеный совет нашему нынешнему Громыко Василию Небензе: не надо пугаться слова «вето». Если надо что-то ветировать — ветируйте! Как следует из статей 108 и 109 устава ООН, реформировать Совбез ООН можно только при согласии всех его постоянных членов. Если Россия сама не захочет отказаться от права вето, то Порошенко и иже с ним могут и дальше бессильно клацать зубами.
И почему, собственно, кто-то в России расценил заявление Гутерреша как повод для тревоги? О необходимости кардинальной реформы Совбеза ООН с высоких трибун говорится уже не первое десятилетие. Но устраивающего всех или хотя бы почти всех конкретного проекта такой реформы не было, нет и, полагаю, еще долго не будет. Например, Индия с ее населением в миллиард триста миллионов человек глубоко убеждена в своем праве стать еще одним постоянным членом Совбеза ООН. Но эта идея совсем не нравится Пакистану. Кроме того, в постоянные члены Совбеза уже давно активно рвутся Япония и Германия. Но у этих стран тоже есть свои поклонники, кидающие им «черные шары».
Вломиться в клуб постоянных членов хотят в Африке и Латинской Америке. Однако вот беда (или с точки зрения России — совсем не беда): многочисленные прожекты «нового справедливого передела Совбеза» обязательно кому-то не нравятся. Поэтому все остается по-прежнему. И, может быть, это очень даже хорошо не только для России.
Невозможно спорить с тем, что устройство ООН несправедливо. В силу структуры Совбеза, на корабле под названием ООН есть пять пассажиров первого класса и толпа тех, чьи каюты в трюме. Но вспомним историю предшественницы ООН — Лиги наций. На каком-то этапе существования лиги все 15 членов ее высшего органа — совета — фактически обладали правом вето. Это способствовало тому, что Лига наций полностью потеряла авторитет и способность функционировать.
Я, естественно, не говорю, что ООН никогда не должна подвергаться реформированию. Но в обозримом будущем ничего такого не предвидится — разговоров о реформе будет много, реальных действий, напротив, очень мало. Любимый город (или в данном контексте — любимая страна) может спать спокойно. Право посылать всех куда подальше в Совбезе ООН у нас не отберут.
