В воскресенье эта схватка приняла вполне ощутимые формы в виде ожесточенных столкновений между сторонниками независимости и силами правопорядка. При разгоне участников протестных акций полиция применила дубинки и резиновые пули. Местные власти сообщили о том, что в ходе стычек пострадали более 800 человек по всей Каталонии. А МВД Испании сообщает о ранениях, полученных как минимум 12 полицейскими (по другим данным, пострадали более 30 сотрудников органов правопорядка).
«Государственные силы безопасности, следуя приказам юридической ветви власти, действовали взвешенно, надлежащим образом и пропорционально, в порядке обеспечения соответствия с законом и защиты прав и свобод всех граждан, – заявляют в официальных источниках испанского правительства. – Более того, эти действия, предпринятые в ответ, были мотивированы не только объявлением заявленного референдума незаконным, но также абсолютным отсутствием уважения к основным демократическим стандартам, требуемым от любого такого мероприятия...».
По информации каталонских властей, идею независимости региона от Испании поддержали 90% участников референдума. Однако обращает на себя внимание то, что явка была относительное невысокой: 42,3% избирателей. Впрочем, вероятно, немалую роль тут сыграли предпринятые центральными властями меры по недопущению голосования. С другой стороны, есть немало каталонцев, которые не поддерживают отделения их родины от Испании (из тех, кто приняло участие в плебисците около 8% высказались против идеи каталонской независимости).
Заявления Мадрида и Барселоны напоминают разговор двух глухих. Испанский премьер-министр Рахой назвал проведенный 1 октября плебисцит нелегальным и насмешкой над демократией.
Как сообщают «МК» официальные источники испанского правительства, «подавляющее большинство каталонцев не захотели участвовать в этом незаконном балагане. Массовые демонстрации, созванные и спровоцированные сторонниками отделения не поддерживаются никакими группами широкой оппозиции, а также широким большинством каталанского общества, которое предпочло продемонстрировать свою гражданскую позицию и уважение к демократии, не приняв участия в этих заявленных консультациях, которые представляют мошенничество с демократией и попирают права граждан, поскольку они несогласны».
Если центральные власти пытаются убедить страну и мир, что значение проведенного в воскресенье голосования ничтожно, то сторонники каталонской независимости считают, что народ свое слово сказал. Карлес Пучдемон пообещал, что его правительство в ближайшие несколько дней направит результаты воскресного голосования в парламент Каталонии, с тем, чтобы тот мог действовать в соответствии с законом о референдуме. А закон этот, принятый чуть меньше месяца назад (и тут же отмененный Конституционным судом Испании), обязывает парламент провести заседание по вопросу об объявлении независимости через двое суток после объявления официальных результатов референдума.
Не исключено, что президент Женералитета Каталонии, любитель Твиттера 55-летний Карлес Пучдемон-и-Казамажо уже видит себя президентом молодой республики, осененной флагом «Эстелада» (желто-красные горизонтальные полосы с синим треугольником, в центре которого помещена пятиконечная белая звезда). В политику он пришел из журналистики – в свое время работал в местных газетах, потом возглавлял Каталонское агентство новостей и англоязычный еженедельник «Catalonia Today». Зарекомендовал себя как сторонник националистической каталонской партии «Конвергенция и Союз», а с прошлого года Пучдемон связал свою политическую судьбу с Каталанской Европейской Демократической партией. Он стал первым в истории главой каталонского правительства, который отказался при вступлении в должность принести присягу верности испанскому монарху...
ИЗ ДОСЬЕ «МК»: Каталонскую Республику (или Каталонское Государство» в истории провозглашали четыре раза: в 1641 году, в 1873 году, в 1931 году и в 1934 году (последние три раза – в составе испанского федеративного государства).
«Испания – это консолидированная демократия, управляемая главенством закона, призванного всегда защищать права и свободы своих граждан с применением всех демократических средств защиты, – говорят в официальных кругах королевства. – При нынешней Конституции, принятой в 1978 году, Испания переживает самый длинный период согласия, экономического роста и благосостояния в своей истории. Каталония участвует во всем этом, как богатый и процветающий регион, который в составе сильно децентрализованного государства наслаждается высоким уровнем политической автономии и самоуправления».
Есть что терять
Независимая Каталония может стать сигналом, знаменующим конец Европы, еще до референдума высказал свои опасения бывший премьер-министр Франции Мануэль Вальс. «Если одно из этих государств (составляющих Евросоюз – Авт.) решает изменить свои границы, последствия могут быть очень важными в то время, когда Европа подвержена рискам», – считает французский политик.
Несомненно, существует опасность того, что и другие регионы в европейских государствах, тяготеющие к отделению, могут вдохновиться каталонским примером.
В конце концов, каталонская самостийность – проблема не одной Испании. Ведь каталонские националисты кладут глаз и на входящий в состав Франции департамент Восточные Пиренеи с центром в Перпиньяне. И если там в связи с событиями в Барселоне не было замечено сильной реакции, то в другом регионе, входящем в состав Франции – Бретани – у каталонских сепаратистов нашлись сочувствующие. В Нанте несколько сотен бретонцев вышли на улицу с лозунгами в поддержку права Каталонии на самоопределение. А ведь есть еще и сторонники отделения Корсики от Франции, Шотландии от Великобритании, Фландрии от Бельгии – и это только самые «громкие» примеры. А сколько еще в Европе спящих конфликтов: только развороши – мало не покажется. Так что обеспокоенность французского экс-премьера судьбой Евросоюза в связи с каталонским референдумом не выглядит надуманной.
Во что может вылиться для Испании гипотетическое отделение Каталонии – если не брать во внимание нематериальный (а его просто невозможно оценить ни в какой валюте – и он будет катастрофически огромный) ущерб, то это может означать потерю 7,5 млн граждан (более 15% населения всего королевства), проживающих в одном из самых экономически развитых районов страны, производящем почти четверть валового национального продукта. Здесь базируются предприятия текстильной, химической, автомобилестроительной, фармацевтической промышленности. В то же время обращает на себя и то обстоятельство, что за последние годы Каталонию покинули сотни компаний, перебазировавшихся в другие регионы королевства. При этом по такому показателю как ВВП на душу населения (€27 тыс) Каталония составляет четвертое место среди регионов королевства (после Мадрида, Страны Басков и Наварры). Не будем забывать и о том, что Барселона и ее окрестности – одно из самых популярных туристических направлений (что не мешает, однако, местным жителям выступать против засилья понаехавших туристов, из-за которых растут цены и происходят иные неприятности). К тому же Барселона – крупный морской порт, через который ежедневно проходят многие тонны товаров.
Опять-таки, дурной пример, известно, заразителен: и вслед за Каталонией может отпасть та же Страна Басков, а там, глядишь, взыграет ретивое и у сторонников сепаратизма в Галисии. И в Мадриде это хорошо понимают: на карту поставлено очень многое.
Так что тех, кто готов стоять до конца за Испанию единую и неделимую, понять можно. Как, впрочем, и у тех, кто выступает за вольную Республику Каталонию, есть свои весомые резоны. Если для одних сторонников каталонской независимости определяющим является нежелание «кормить» за свой счет другие, более бедные, части Испании, то для других важным является вопрос национальной идентичности. В свое время рождение каталонского национализма было увязано с реакцией на существование национализма испанского (кастильского). Каталонские язык, культура, традиции подвергались гонениям не только во времена диктатуры Франсиско Франко, но и в более ранние времена – даже в XVIII веке. Сегодня с языком в регионе, похоже, все в порядке: каталонский имеет официальный статус наряду с испанским и окситанским. Культурная автономия наряду с политической обеспечена Конституцией Испании. Однако для рьяных сепаратистов всего этого мало. Но куда может завести Каталонию желание жить отдельно от Мадрида: к процветанию или бедам? И не лучше ли синица широкого самоуправления в руке, чем журавль независимости в небе? В поисках примеров сторонникам суверенитета было бы неплохо обратиться к примерам Югославии или Советского Союза.
«Украинский сценарий вряд ли возможен»
«Ясно, что ситуация не «рассосется», – уверен заведующий Отделом европейской безопасности Института Европы РАН Дмитрий ДАНИЛОВ. – Позиции сторон принципиально противоположны, в них фундаментальные разногласия. Поэтому речь идет о серьезном внутриполитическом кризисе. Любая кризисная ситуация требует определенной стратегии, которой пока нет. Как не видно и признаков того, что стороны готовы к совместному вырабатыванию такой антикризисной стратегии – напротив, напряженность нарастает. Мадрид по-прежнему исходит из того, что референдума не было – речь идет не о каких-то нарушениях в ходе голосования, а именно об антиконституционном характере плебисцита. Барселона, в свою очередь, как уже сейчас понятно, продолжит настаивать на том, что это было волеизъявление каталонского общества.
Уже ясно и то, что власти Каталонии будут настаивать на определении механизмов обретения регионом независимости. Мадрид этого, конечно, не признает. И эта напряженность может вызывать волну социальных протестов в Каталонии, забастовки и т.д.. Это, в свою очередь, потребует от Мадрида некой реакции. Ясно, что жесткие меры, подобные принятым в ходе референдума, уже вряд ли возможны. На мой взгляд, власти Испании не смогут долго держать удар, особенно с учетом критики со стороны Европы. Более того, жесткость Мадрида еще больше консолидировала каталонское общество и стала мощным катализатором националистических настроений в регионе.
Естественно, в демократической Европе вряд ли возможен, условно говоря, украинский сценарий: ведение неких антитеррористических операций и т.д.. Это означало бы шаг к гражданской войне, что, на мой взгляд, исключено.
Поэтому для Мадрида, лишенного возможности реагировать жестко, вопрос в том, как сократить риски и ущерб для себя. В этом смысле испанские власти заинтересованы в поддержке со стороны общеевропейских институтов. Но чтобы получить ее, надо будет обозначить, что Мадрид может предложить каталонцам. Как мне кажется, в нынешней ситуации Европа, крайне озабоченная испанским кризисом и возможными последствиями для других стран, будет призывать власти Испании к диалогу и компромиссам.
Какая формула может быть выбрана? На мой взгляд, самым перспективным и приемлемым является шотландский сценарий, когда центральные власти договариваются с оппонентами. Дальше возможны варианты: необходимо изучить, какие конкретные требования выдвигались каталонцами и, по их мнению, не нашли понимания со стороны Мадрида. Конечно, встает вопрос о том, способны ли испанские власти удовлетворить эти требования? В данной ситуации шаг в сторону Каталонии будет означать, во-первых, усиление тенденций к независимости региона. Во-вторых, все это увеличивает опасность распространения подобных процессов на другие части Испании – например, на Страну Басков. Это огромные риски.
Не исключено, что нынешняя ситуация может привести к отставке испанского правительства. Новое руководство могло бы, пусть не с чистого листа, но более гибко вести диалог с каталонцами. Пока же для обеих сторон важнее всего избежать обострения ситуации в краткосрочной перспективе, потому что это поставило бы еще большие преграды для поиска компромисса. Казалось бы, каталонцы готовы идти до конца, но они понимают, какие риски с этим связаны.
Почему каталонские сепаратисты решили не прибегать к террористическим методам борьбы, предпочтя референдум? Силовой, радикальный национализм, как это было в Северной Ирландии, Шотландии, в Стране Басков, сейчас уже не принимается обществом в целом – даже если оно поддерживает идеи автономизации и т.д.. Кроме того, подобные методы борьбы доказали свою неэффективность. Конечно, не исключены отдельные всплески крайнего радикализма, но вряд ли это выльется в силовой национальный проект».
«Заявление безответственное и даже глупое»
«Ситуация в целом пошла по не вполне рациональному сценарию, все стороны стали вести себя достаточно безответственно, повышая ставки, – считает доцент кафедры интеграционных процессов МГИМО Александр ТЭВДОЙ-БУРМУЛИ. – После голосования Барселона заявила о победе в ходе референдума и планах провозгласить независимость Каталонии. Понятно, что это, вероятно, вынужденное заявление. Но одновременно с этим оно безответственное и даже глупое. Поскольку с точки зрения законодательной и процедурной всем понятно, что референдум, скажем так, скорее всего не дал никакого результата. И даже не потому, что был незаконен, а просто в силу того, что были нарушены все процедуры: закрыты избирательные участки, бюллетени раздавали на улицах и т.д. Это абсурд, что-либо подсчитать в таких условиях невозможно. И заявление Барселоны в этой связи – очередное решение, поднимающее ставки, и, возможно, ставящее целью вызвать еще более жесткую реакцию Мадрида. На этом удалось бы консолидировать голоса жителей региона, вызвать сочувствие в Европейском Союзе и «прорваться» к независимости. Но, повторю, этот сценарий ответственным не назовешь.
С другой стороны, Мадрид также ведет себя изначально не слишком разумно. Потому что можно было минимизировать проблему гораздо более мягкими средствами. Что ему остается сейчас? Заявления о непризнании итогов референдума уже прозвучали. Поэтому многое будет зависеть от того, как поведут себя действующие власти Каталонии: в случае повышения ими ставок, Мадрид будет принимать ответные шаги.
Пока можно предположить, что у испанских властей сохраняется возможность, зафиксировав свое несогласие с проведенным референдумом, выступить более ответственной стороной, предложив некие уступки. Например, оставить большую часть каталонских налогов в регионе. Но при этом Мадрид может жестко провести черту, дав понять, что независимости не будет.
Но сейчас каждая сторона боится выглядеть проигравшей в случае согласия на уступки. И Барселона, и Мадрид сами загнали себя в угол. И сейчас все будет зависеть от их собственных ближайших шагов. Кроме того, имеет значение и позиция международного сообщества, Евросоюза. Но ЕС уже сформулировал свое виденье ситуации, назвав происходящее внутренним делом Испании, а также отказавшись признавать независимую Каталонию. Поэтому «силовой рывок» в независимость у каталонцев вряд ли получится.
Полагаю, стоит провести перевыборы в самой автономии, потому референдум был проведен правительством меньшинства. Это сделало бы Каталонию более договороспособной, потому что диалог с нынешними руководителями уже невозможен, они отрезали себе пути назад. В то же время и Мадриду стоит крайне аккуратно, твердо, но с возможностью компромиссов и уступок в рамках автономного развития, попытаться разрешить сложившийся кризис. Но это рациональный путь. Пока же ни одна из сторон не демонстрирует желания идти им.
В отличие от басков, каталонские сепаратисты имели давнюю историю именно системного противостояния с Мадридом. В Каталонии в принципе не было – за незначительными исключениями – террористов, хотя проблема та же, что и в Стране Басков. И это было сильной стороной региона. Кроме этого, надо иметь в виду, что в Каталонии сейчас у власти умеренно правые, в то время как в Стране Басков террористы были левыми. То есть есть определенная партийная традиция. В этом смысле до определенного момента не было намеков на то, что каталонцы могут пойти по пути экстремизма. Сейчас такие намеки есть. Если это случиться, ситуация окончательно выйдет из-под контроля, и спрогнозировать последствия будет невозможно».
ЭКСПЕРТНОЕ МНЕНИЕ
Действия полиции в Барселоне прокомментировал президент Международной ассоциации ветеранов подразделения антитеррора «Альфа» Сергей Гончаров:
— Действия полиции в Каталонии можно охарактеризовать как настоящий беспредел и насилие над народом. На этом фоне хочется сказать всем, кто обвиняет наши органы правопорядка в якобы слишком жестких действиях: посмотрите на полицию Каталонии и скажите нашим полицейским спасибо. По сравнению с ними наша полиция действует более чем адекватно — просто задерживает тех, кто провоцирует толпу.
О действии резиновых пуль, которые применила испанская полиция, рассказал на условиях анонимности действующий сотрудник МЧС России.
— Оружие, стреляющее резиновыми пулями, летальным не считается, его главная задача — остановить человека. Насколько мне известно, Росгвардия не применяет резиновые пули для разгона демонстрантов. Хотя иногда складывается впечатление, что эти самые протестующие в России очень бы хотели этого — столько разговоров и обсуждений вызывают всякие информационные вбросы вроде разрешения нашим полицейским стрелять по демонстрантам. В Европе же давно применяются специальные акустические устройства, электрошоковые пистолеты, инфразвуковые гранаты. В общем, арсенал у европейских коллег наших силовых ведомств довольно велик.
По словам нашего собеседника, травмы, которые получают люди при попадании такого снаряда, не летальны.
— Чем больше пуля, тем больше площадь повреждения. Такие снаряды проникающим действием не обладают, зато вполне способны рассечь мягкие ткани. Именно поэтому на кадрах видно столько крови. Опять же то, как организм человека среагирует на попадание подобной пули, зависит от многих факторов: и от телосложения, и от расстояния выстрела, и от того, куда эта пуля попала. Сильно повредить, например, глаз таким снарядов вполне реально. Единственное, что не совсем понятно, что внутри этих пуль. Например, в нелетальном пистолете «Оса» используются резиновые пули с металлическим сердечником. Это увеличивает прицельную дальность стрельбы и, соответственно, может нанести более серьезные повреждения, чем полый снаряд, однако этот пистолет тоже считается оружием для самообороны.
Лучшее в "МК" - в короткой вечерней рассылке: подпишитесь на наш канал в Telegram
