Я уже писал в «МК» после отставки Саакашвили с поста губернатора Одесской области, что ему вообще не следовало после президентства в Грузии размениваться на украинскую политику. Так бы он оставался уважаемым elder statesman, но, выбрав иной путь, лишь превратился в смешного клоуна. А на Украине хватает собственных амбициозных популистов.
Интереснее в связи с этим реакция части российской публики на последние события на Украине. Вот мнение Мити Алешковского, вполне типичное для данной группы: «Лишив Саакашвили гражданства, Украина потеряла последний шанс стать свободной и европейской страной в ближайшие годы. Невероятная ошибка». И именно в России была издана книжка Ларисы Бураковой «Почему у Грузии получилось?», которая восторженно описывала триумфальные успехи реформаторов под руководством Саакашвили. Впрочем, сама Буракова ныне работает в Индонезии — причудливая ирония глобальной экономики. А вот с названием ее книжки, думается, многие бы в Грузии поспорили.
Но, впрочем, там уже разобрались с наследием реформатора и сквозь розовые очки на него не смотрят. Нам важнее понять причины вышеотмеченного неумеренного восторга в России и на той же Украине, благо менталитет и там и там постсоветский.
Провал рыночных реформ в 1990 е, приведший к массовому обнищанию и разочарованию населения, породил запрос у определенной части публики — чем хуже становилась жизнь, тем сильнее требовалось найти альтернативу, которая бы показала, что все делалось не напрасно. Мол, Гайдар с Чубайсом старались, но недостаточно, неправильно, а вот если б подойти к делу решительнее, то, глядишь, и массовая поддержка реформаторам была бы обеспечена. Одно дело — читать про преобразования в Восточной Европе, где время от времени к власти приходили адепты монетаризма наподобие словацкого премьера Дзуринды, или в Балтии, где в фаворитах у этой публики ходил Март Лаар, другое — увидеть нечто подобное в стране коррумпированной и азиатской. Это бы означало, что подобную success story можно и перенести в Россию.
Так Саакашвили занял роль удачливого демиурга рынка. На его действия смотрели с восторгом и пиететом. Казалось, он воплощал самые заветные мечты российских либертарианцев — распускал ведомства пачками, приватизировал все, что только можно, отменял проверки и ограничения. Вот она, программа «500 дней» в действии!
О том, что скрывалось за фасадом, как соответствовали реалии провозглашаемым словам, старались не задумываться. В Грузию ехали на поклонение точно так же, как в 20–30 е годы коммунисты и левые со всего мира стекались в СССР — не сомневаться и критиковать, а восторгаться и учиться. Это был чисто религиозный феномен, причем не разделяемый на том же Западе, где в академической среде, например, к Саакашвили относились куда трезвее. Как еще в 2011 году сказал известный специалист по Кавказу Томас де Ваал: «Лучшее, что может сделать Саакашвили, это спокойно уйти».
Размораживание по его инициативе конфликтов в Южной Осетии и Абхазии обернулось для Грузии тяжелейшим поражением, потерей даже тех территорий, которые она контролировала в своих бывших автономиях. Этим Саакашвили показал себя политиком авантюристического склада, неспособным просчитать последствия своих действий.
Но в упрощенной и идеалистической картине мира, которая имеется у отечественных либертарианцев, это все не имело никакого значения. Подобно западным коммунистам, оправдывавшим любые преступления Сталина, они либо объясняли его действия российской провокацией, либо (чаще) отказывались их замечать.
Тем удивительнее в перспективе предстает приглашение Саакашвили на Украину в 2015 году. Вроде бы перед нами лидер, потерпевший поражение на выборах, развязавший вооруженный конфликт и наголову в нем разгромленный. Тем не менее из него был сделан кумир и на него возложены бесчисленные надежды. Это важная особенность постсоветской ментальности — воспринимать лидера некритически, судить о нем по мифам, а не по реальным делам, оправдывать любой негатив, с ним связанный, если считается, что он стоит на «правильной» стороне истории.
«Украинский» период биографии Саакашвили оказался не более вдохновляющим — с самого начала несбыточные обещания, ссоры со всеми, с кем только можно, провал за провалом, но и это ему нисколько не вредит в глазах преданных сторонников, особенно за рубежом, ибо его судят по обещаниям и связанным с ними надеждами, и если они не реализованы — тем хуже для его противников. Одних его заявлений о том, что он «дружит» с Трампом, а со студенческих лет — с Порошенко, которого теперь ругает на чем свет стоит, должно было бы хватить для полного отторжения его как серьезной фигуры. Но нет. Та же Маша Гайдар, поверившая в «чудесного грузина», в результате лишилась в обозримом будущем возможности вернуться на родину, а на Украине она теперь никому не нужна.
История увлечения Саакашвили в России — это история про поиски пророка для своего отечества. Чем сильнее отторжение его подавляющим большинством населения, тем сильнее к нему привязанность и симпатии сторонников. Симпатии к нему — отражение веры в героя, который выведет, подобно Моисею, народ из темноты к свету истинного учения. Подспудное понимание, что им не удастся прийти к власти ни путем выборов, ни путем аппаратных интриг, понуждает создавать мифы и верить в них. Миф о Саакашвили — это миф о рыночном герое, который проведет реформы сверху и воплотит в жизнь, причем не важно, придет он к власти путем революции и выборов, как в Грузии, или путем революции и назначения, как на Украине.
