Туровский написал, что для Навального все его волонтеры «расходный материал», «пешки в большой игре», «средство для пиара» и ожидаемой помощи от него пострадавший за политика волонтер так и не получил. При этом Туровский не отрицает, что юридическую помощь и поддержку соратники ему все же оказали. Чем же он остался недоволен? Тем, что сам Навальный позвонил ему после эпизода лишь однажды, на суде. Не поинтересовался самочувствием, планами на будущее и, главное, не назвал по имени в публикации в блоге. Он для него просто безымянный волонтер. Да мало ли их таких теперь — от Краснодара до Екатеринбурга — во всех штабах, открытых Навальным и его сторонниками.
Читайте материал: Избитый полицией волонтер объяснил свой разрыв с Навальным
По сути, если переводить эту претензию на молодежный сленг, Навальный не «тэгнул» и не «твитнул» Туровского. Тот, в свою очередь, не на шутку оскорбился, поджал губы и очень расстроился. Казалось бы, подумаешь, одним меньше. Но, возвращаясь к вопросу, поставленному в начале, скажем, что каждая единичная потеря бойца для Навального выливается в серьезный репутационный ущерб.
Алексей Навальный — не столько и не только конкретная личность. Как и любой блогер, он держится на плаву за счет своих подписчиков. Он — как гигантская многоножка — состоит из сотен тысяч читателей и слушателей. И стоит одной ноге сломаться, хромать начинает весь организм. А хромоножке в политику уже не войти. Больная нога всегда будет напоминать о себе и тормозить на ходу. Слишком жесткий и безапелляционный этот наш политический не дивный мир.
Казалось бы, ментальных и духовных калек в нашей политике предостаточно, но они жизнеспособны лишь внутри системы, которая поддерживает их на плаву, питаясь ими со всей их ущербностью и недостаточностью. Но Навальный, даже несмотря на обвинения в вождизме и спойлеризме, пока вне этой системы, и в его случае работают совсем другие принципы.
По мнению ряда либеральных экспертов, Навальный последними протестными акциями выиграл «оппозиционные праймериз». Стал единоличным лидером протестного движения. Ничего подобного. 26 марта и 12 июня Навальный проиграл, как проиграли раньше и все прочие «болотные» вожди. Персонифицированная система была и остается свойством нашей власти, а в оппозиции она себя закономерно изжила. Единоличными лидерами оказались сами протестующие. От тех, кто в облаках дыма от вэйпов мирно гулял по Тверской 26 марта и 12 июня, до тех, кто забирался на фонарные столбы возле безучастно смотрящего на это дело бронзового Пушкина. Или, как волонтер Туровский, схлопотал, пока держал вахту в штабе и защищал значки с кепочками с символикой Навального.
Выиграли и теперь имеют право диктовать свои условия. Капризно требовать репостов или радикализировать протест, если им вздумается.
У Навального нет внятной политической программы и возможности участия в выборах. Но у коллективного Навального все это в пассиве имеется. «Мы все сделали это», «Они нас боятся», «Мы здесь власть», говорит он, обещая, настраивая, привлекая и неизбежно расстраивая в конце.
Один из штабных лидеров, как обиженно заметил очередной безымянный волонтер, назвал его и коллег по президентской кампании Навального «бесплатными людьми». Это так, но заплатить за них команде Навального придется очень дорого — политическими дивидендами.
