Предстоятель РПЦ, известный как блестящий оратор, на этот раз читал строго по бумажке и, что уж совершенно не свойственно ему, несколько раз запинался. Похоже, пастырь испытывал нешуточное волнение. И совершенно напрасно, ибо в Думе патриарха приняли как родного. Тот редкий случай, когда после речи приглашенного в нижнюю палату высокопоставленного гостя звучат не каверзные неприятные вопросы, а исключительно выражения благоговения и благодарности.
Пожалуй, лучше всего царившую в зале благостную атмосферу передают слова лидера фракции «Справедливая Россия» Сергея Миронова: «Хотел бы, уверен, от депутатов всей Государственной думы поблагодарить нашего патриарха за его пастырское слово и за те идеи, за те предложения, которые которые он высказал… Большое спасибо за такой патриарший наказ».
«Озабоченности», высказанные патриархом, касались прежде всего социальной проблематики. Первой в ряду вопросов, требующих, по мнению Кирилла, «безотлагательных» действий, шла тема абортов. «Слава Богу, мы наблюдаем определенный прогресс, — заявил патриарх. — Однако, продолжая получить тысячи писем от верующих с просьбой призвать власти к решению проблемы абортов, прошу вас не оставлять усилий по поэтапному преодолению этого страшного явления». И, судя по бурным аплодисментам, прервавшим на этом месте выступление Кирилла, вялотекущий прогресс на указанном направлении вскоре должен смениться решительным законодательным прорывом.
Ограничительные меры Кирилл предложил дополнить стимулирующими: найти новые механизмы поддержки материнства и детства, «соответствующие зачатой жизни». Предстоятель РПЦ заявил, в частности, о необходимости освободить «многодетные семьи с невысоким достатком» от уплаты налога на недвижимость.
Дальше: Кирилл считает необходимым сохранить норму о неприкосновенности единственного жилья должника, на которое не может быть обращено взыскание кредитора. Патриарх обеспокоен высказывающимися сегодня предложениями пересмотреть эту норму, дав право судебным приставам продавать квартиры должников, у которых жилплощадь превышает норму.
«Убежден, что подобные изменения нравственно недопустимы, — сказал Кирилл. — Ибо эти действия могут привести к тому, что в конечном итоге человек, и так запутавшийся в сложных обстоятельствах, окажется на улице, а это прямой путь к опасному социальному образу жизни, который ведут все бездомные люди».
Но, пожалуй, главной темой социального раздела патриаршей речи стала тема «ростовщичества». Кирилл считает необходимым обуздать деятельность организаций, занимающихся микрокредитованием: «Эти займы предоставляются без формальностей, но под огромные проценты, доходящие до нескольких сотен… Призываю Государственную думу поставить законодательную преграду на пути финансовых спекулянтов подобного рода… Подобные «бизнесмены» не могут быть названы иначе, чем мироедами, своей жадностью подрывающими саму идею общественной справедливости».
Потребности россиян в небольших кредитах должны и могут быть удовлетворены без их «процентного ограбления в существующих масштабах», считает патриарх. В качестве примера он привел индийские «банки для бедных»: «Прекрасная система — без этих сумасшедших процентов, без того, чтобы закабалять людей. Считаю, что следует ознакомиться с этим замечательным опытом поддержки малоимущих».
Наконец, патриарха беспокоит стремительная «автоматизация разных сфер жизни», которая в недалеком будущем приведет к росту безработицы и «потребует от государства серьезного пересмотра социальных обязательств». Конкретных рецептов решения проблемы предстоятель РПЦ, правда, не предложил, заметив лишь, что в центр экономического развития, по его убеждению, «необходимо ставить человека, а не одну лишь рентабельность производства».
«Это озабоченности, которые передаются нам через наши приходы и монастыри, — резюмировал патриарх. — Это действительно чаяния народа, лишенные какой-либо политической составляющей». Впрочем, в той же речи патриарх призвал «усваивать уроки прошлого», «учитывать опыт предков» — дабы «не повторить роковых ошибок». А как показывает опыт столетней давности, неудовлетворенные экономические чаяния очень быстро приобретают политическую окраску.
