В этом году мы отмечаем четвертьвековые юбилеи целого ряда событий, решавших судьбу Советского Союза: мартовского референдума о сохранении СССР, июльских выборов первого Президента России, августовского путча... Точку в этой цепи поставили Беловежские соглашения, подписанные 8 декабря в Вискулях главами России, Белоруссии и Украины. Это был документ, в котором говорилось о прекращении существования СССР как «субъекта международного права и геополитической реальности»...
Роль сыграло приглашение на охоту
— Сергей Михайлович, уществуют версии о том, что Беловежские соглашения были импровизацией. Или — что об их сути заранее знал только Ельцин. А как на самом деле? Готовились ли они и в каком составе, было ли несколько вариантов итогового документа?
- Готовых проектов соглашения не было. Может быть, кто-то зашил их в пиджаке, но я этого не видел. В Минске проходила заранее запланированная двусторонняя встреча, визит делегации РСФСР в Белоруссию, который начался 7 декабря. Планировалось обсудить программу сотрудничества республик.
По ходу встречи у Шушкевича или у Ельцина возникла идея позвонить Кравчуку и пригласить его. Причем и Ельцин, и Шушкевич потом рассказывали, что в телефонном разговоре они предлагали ему обсудить вопрос Союзного договора с учетом состоявшегося на Украине 1 декабря референдума о независимости. (Напомним, что еще 17 августа Ельцин парафировал Союзный договор, под которым, если бы не путч, были готовы подписаться девять союзных республик. — Авт.) Но в ходе референдума на Украине 96% граждан республики высказались за независимость, поэтому Кравчук сказал примерно следующее: «Ничего подписывать не буду и даже обсуждать. От Союза остались две республики: РСФСР и Казахстан. Все остальные ушли, говорить не о чем».
Почему-то до сих пор в голове у многих не складывается, что СССР развалился не вследствие Беловежских соглашений, а еще до них. Ну, например, если предположить, что Союз «развалился» 8 декабря в Беловежской Пуще, то датами образования новых государств должны быть даты ПОСЛЕ 8 декабря!
И сразу ничего не клеится: с августа и до конца ноября текущего, 2016 года наш президент (как и лидеры других государств) поздравлял с 25-летием образования независимых государств Узбекистан, Киргизию, Туркменистан и всех остальных, включая Украину.
Тогда вопрос: если ВСЕ эти государства возникли ДО 8 декабря, до «развала» Союза, то что тогда «развалили» три президента?!
25 лет ни у кого в головах не складывается историческая арифметика! Ну подождем — 25 лет, наверное, мало.
К августовскому путчу можно по-разному относиться, но то, что он стал спусковым крючком распада, — факт. В период с 24 августа по 1 декабря 1991 года из Союза ушли все, кто еще не ушел до этого.
— Почему же Кравчук, которому не о чем было говорить с Ельциным и Шушкевичем, все-таки приехал в Вискули?
— Наверное, определенную роль в том, чтобы он все-таки приехал, сыграло приглашение на охоту. «Я ничего подписывать не буду, но приехать поохотиться готов», — сказал Кравчук. А приехав, он согласился обсуждать сложившуюся на руинах СССР ситуацию, чтобы не повторить югославский сценарий. Это тогда было общим рефреном. К счастью, лидерам постсоветского пространства хватило выдержки, чтобы не пойти по пути войны всех со всеми, а относительно вовремя признать, что единого государства больше нет, и попробовать цивилизованный бракоразводный процесс постепенно перевести в интеграцию по европейскому принципу.
Выпала миссия выписать справку
— И в ходе этого обсуждения возникла аббревиатура СНГ?
— Как вариант она появлялась и прежде на разных дискуссионных площадках, да и в рамках Новоогаревского процесса. Но только в Вискулях возникла идея использовать слово «Содружество» как замену слову «Союз» и как качественное обозначение уже не федеративного государства, а международно-правового объединения.
В тот день, когда собрались лидеры трех славянских республик, и вообще все последнее время в воздухе витала идея славянского союза, объединения. Но, слава богу, хватило ума от этой идеи отказаться. Потому что это оставляло бы за бортом СНГ не только Казахстан, Узбекистан и другие союзные республики, но и создало бы проблемы с двадцатью миллионами неславян в российских автономиях: Башкирии, Татарстане, на Северном Кавказе…
Когда идея Славянского союза была оставлена, и нашли формулу «Содружество Независимых Государств» — до следующего дня больше никто ничего не обсуждал. Президенты поручили своим экспертам и делегациям поработать над текстом соглашения. С российской стороны текст писал Егор Гайдар, а я готовил преамбулу и одну из статей — пятую.
Преамбула состояла в том, что в Беловежской Пуще собрались три из четырех государств, которые в 1922 году основали СССР, то есть учредители. Они создали — они и решают, что дальше делать с распавшимся государством. В 1922 году был четвертый участник — Закавказская Федерация, но она исчезла в 1936-м: на ее месте возникли три республики — Армения, Грузия, Азербайджан.
В итоге на долю трех создателей Союза ССР выпала тяжелая миссия выписать «медицинскую справку», что СССР умер, но на этом пространстве создается новое объединение — Содружество Независимых Государств.
— А о чем была пятая статья, которую вы писали?
— Границы между странами — участниками Содружества признаются только до тех пор, пока они находятся в составе СНГ. Если выходишь из СНГ, вопрос границы становится открытым и подлежит урегулированию отдельно (специальный договор, демаркация и т.д.). Я, конечно, имел в виду ситуацию с Крымом. Его принадлежность надлежало урегулировать отдельно, если Украина уйдет из СНГ. Я потом выслушал много злых слов от украинских политиков за такую «привязку» судьбы Крыма к судьбе Содружества…
— Вы — один из тех, кто присутствовал при подписании документа. Как это было: атмосфера, антураж… Был ли флер тайного сговора?
— От кого — тайный сговор? Горбачев сложил полномочия лидера КПСС. Союзного правительства уже не было. Только три республики остались. Остальные — ушли.
Я не лукавлю, когда говорю, что заранее ничего не готовилось. Ну судите сами: на следующий день, 8 декабря, оказалось, что нет даже ксероксов, чтобы скопировать бумаги. И варианты соглашения размножались через факсимильный аппарат.
Президенты сидели в отдельном зале, нас, советников, туда не допускали, оттуда только возвращали исправленные, зачеркнутые, переписанные варианты.
Когда мы все исправили и появился готовый проект, президенты вышли и сказали, что готовы к подписанию. Начались звонки и приглашения. Назарбаев вылетел к нам из Алма-Аты, но его в Москве Михаил Горбачев перехватил обещанием поста председателя нового Правительства СССР. Какого правительства? Какого СССР? Но сработала инерция сознания.
Когда соглашение было подписано, президенты решили позвонить Горбачеву и Бушу. Горбачев долго не отвечал на звонки, хотя знал примерно, о чем с ним хотят поговорить (объект в Вискулях находился под охраной КГБ); американский президент соединился быстрее. Потом выяснилось, что Михаил Сергеевич в это время звонил Шапошникову (последний министр обороны СССР. — Авт.) и командующим округами, призывая армию к чему-то. Все ему отказали.
Это какой-то российский рок: если взять стенограммы переговоров Николая Второго, когда к нему приехала делегация Госдумы и предложила отречение, он тоже стал звонить командующим, включая Великого князя Николая Николаевича (последнего Верховного главнокомандующего Российской империи. — Авт.), и все ему сказали: отрекайся, уже поздно что-то исправлять. Так же все «послали» Михаила Сергеевича…
— О чем в итоге поговорили с Горбачевым и Бушем?
— Ельцин сказал Бушу о самом главном, что интересовало США: в беловежском документе четко прописан вопрос о руководстве ядерными силами. Оно остается полностью в руках России. Остальное для американского президента было неважно, хотя его удивило происходящее. А Шушкевич объяснял Горбачеву: исходя из того, что страна уже фактически распалась, и чтобы не допустить братоубийственной войны по югославскому сценарию, мы учредили СНГ. Это был очень длинный разговор. Михаил Сергеевич никак не мог понять, что Союза больше нет, и предлагал все взвесить еще раз.
— Каким было настроение президентов: приподнятым, подавленным, деловым?
Скорее, деловое настроение. В тот момент для всех участников было очевидно, что делается важное дело, которое может остановить неконтролируемый распад и сползание в катастрофу. Уже воевал Кавказ, уже воевало Приднестровье — нужно было сделать так, чтобы эта гангрена не охватила все пространство СССР.
Подарок из Эстонии
— Легко ли было ратифицировать эти соглашения?
— Когда путч провалился, то уже 24 августа Горбачев заявил, что слагает с себя полномочия Генерального секретаря ЦК КПСС и призывает всех честных людей выйти из партии. С эмоциональной точки зрения его понять можно, а с содержательной — страшно интересно, на что он рассчитывал? Потому что другого механизма власти, кроме КПСС, в стране еще не было. 29 августа Верховный Совет СССР приостановил действие партийных структур по всей стране и взял под охрану ее имущество. Союзной власти не стало уже тогда.
После Беловежской Пущи Верховный Совет СССР заседал еще до 25 декабря, пока не принял решение о прекращении своей деятельности и деятельности союзной власти. Его не нужно было ни в чем убеждать — все произошло по факту того, что уже случилось.
— Горбачев сказал стране, что СССР больше нет, тоже только 25 декабря. А что он делал в промежутке между 8 и 25 декабря?
— Предпринимал попытки собрать какие-то остатки власти. Когда ему все отказали — он стал предлагать формы переходного периода, но с ним уже никто не общался.
— В какой момент можно было предотвратить распад СССР?
- Союзный договор был подписан в 1922 году, но в 1936-м, когда была принята Конституция СССР, он исчез, перестал действовать. В Конституции 1977 года Союзного договора тоже не было.
Как, почему, из каких кустов возникли Новоогаревский процесс и новый Союзный договор в условиях, когда старого не было уже полвека? Ответ: 18 ноября 1988 года эстонская делегация привезла в Москву идею Союзного договора и «подарила» ее Михаилу Сергеевичу.
Чем руководствовались эстонцы, а потом латыши и литовцы — понятно. У них логика была такая: «Спасибо России за то, что на руинах империи возникли независимые прибалтийские государства, но мы не согласны с тем, как были присоединены к СССР в 40-м году, в итоге пакта Молотова–Риббентропа». Поэтому, утверждали эстонцы, нужно подписать новый Союзный договор, иначе их пребывание в составе страны нелегитимно, нет для этого юридической базы.
На тот момент уже была готова новая Конституция СССР (коллектив по ее подготовке возглавлял академик Кудрявцев). Но этот вполне демократичный и современный документ выбросили в корзину и стали дружно писать новый Союзный договор в условиях нарастающего экономического кризиса. Вот с этого началось, а чем закончилось — мы знаем.
— Горбачева пойти на эту и другие уступки республикам подталкивала обостряющаяся борьба за власть в партии…
- Да, вопрос взаимоотношений Горбачева и КПСС был ключевым, и Михаил Сергеевич в этой партийной борьбе всегда жертвовал всем, лишь бы сохранить власть.
Чтобы не потерять власть, он созвал съезд и сделал его высшим органом власти, потом избрал себя президентом. На ноябрьском Пленуме КПСС в 1990 году украинская делегация поставила вопрос о том, что нужно менять Генерального секретаря.
На следующем пленуме — в апреле 1991 года — этот вопрос в кулуарах был решен, и на 3 сентября готовили внеочередной съезд партии с заменой Горбачева на посту генсека, а на 4 сентября — внеочередной съезд народных депутатов СССР с отставкой президента Горбачева.
Михаил Сергеевич не стал этого ждать и начиная с мая форсировал переговоры с лидерами Украины, Белоруссии, Казахстана и России. Он брал на себя обязательства резко расширить полномочия союзных республик, поменять союзного премьера, заменить председателя КГБ Крючкова, министра обороны Язова и вообще весь силовой блок. Естественно, Крючков все эти переговоры записывал, складывал, потом положил на стол коллег с примерно такими словами: «Ребята, 20 августа будет подписан Союзный договор, и никого из нас не останется». И когда 17 августа Ельцин парафировал этот договор, и никаких препятствий к его подписанию не осталось, — это стало сигналом к путчу ГКЧП.
То есть ничего благородного в событиях, которые довели до Беловежских соглашений, не происходило — чистая борьба за власть. Теряя вес в партии, Горбачев ее разрушал, не создавая другого механизма власти.
Но еще более трагичным и разрушительным для страны было создание Полозковым и Зюгановым Компартии РСФСР. Это добило власть изнутри. Ни Сталин, ни Ленин после создания Союза ССР не разрешали создавать компартию в РСФСР. Были республиканские партийные организации (кроме России) и общесоюзная КПСС. Это делалось, чтобы не раскалывать центральный партийный механизм, не делить московскую партийную элиту.
В итоге, когда разрушили партию, практически во всех союзных республиках президентами стали первые секретари КПСС, только теперь они уже никак не подчинялись Москве. Не осталось такой вертикали. Но зато за суверенитетом и независимостью они сохранили свою власть, а некоторые сделали ее абсолютной и наследуемой.
Черный день календаря
— 8 декабря в нашем календаре никак не отмечено. На ваш взгляд — это красный день календаря (например — день рождения СНГ) или черный день?
— Это — черный день. Каким еще может быть день смерти, в данном случае страны — СССР?.. Может быть, пройдет еще 25 лет, и станет понятно, что 8 декабря — это не только завершение развала СССР, но и день рождения СНГ, который позволил избежать войны и сохранить потенциал интеграции.
Может быть, вспомнят, что союзные правила и законы были страшной обузой. Что последние 30 лет перед распадом 88 копеек с каждого рубля уходило на производство оружия и армию. Мы втянулись в гонку вооружений и проиграли ее, из-за чего развалилась экономика. Но кто это вспомнит… Это и сейчас никто не вспоминает, никаких выводов из того урока не делает.
Может быть, со временем вспомнят, что в СССР власть деградировала и погубила саму себя полной политической, исторической, юридической неграмотностью.
— Сейчас говорят и о том, что без тех Беловежских соглашений Союз бы устоял, и о том, что никем не были соблюдены процедуры выхода из СССР…
— Эти процедуры были приняты слишком поздно — когда государства уже фактически не существовало. Это был, скорее, жест отчаяния: республики уже объявили о своем суверенитете и независимости, а союзные власти вдогонку стали сочинять правила о выходе из СССР. Если посмотреть хронику событий, то будет видно, что центр катастрофически опаздывал с реакцией. Такое впечатление, что и Горбачев, и его советники жили в какой-то другой реальности… И как можно соблюдать процедуры в государстве, которого уже нет?
Ну вот такая аналогия: вызвали «скорую помощь», а пока она была в пути — больной умер. Врач уже ничем не может помочь. Но он должен выдать справку о смерти, потому что без нее даже похоронить нельзя, не то что вступить в наследство. Вот люди в Беловежской Пуще выдали такую справку. Это — трагедия. Но без этой справки дальше двигаться было нельзя.
А еще нужно вспомнить общественное мнение. На фоне кризиса все республики думали, что легче будет спастись в одиночку. Такого мнения придерживались и моральные лидеры. Посмотрите стенограммы съездов. Валентин Распутин произносил пламенные речи: Россия должна выйти из СССР, хватит тянуть на себе это бремя. Солженицын призывал выйти…
А нам до сих пор иногда пытаются доказать, что три президента в лесу на охоте и под охраной КГБ могли развалить государство с двухмиллионной армией. Смешно и горько…
