Момент для расчетов с прошлым как нельзя более подходящий: 80 лет назад, 24 августа 1936 года, был вынесен приговор подсудимым на так называемом Первом московском процессе — показательном суде над группой бывших руководителей большевистской партии, который стал прелюдией к Большому террору. О том, предвестником каких исторических событий является назначение Ольги Васильевой, пока можно лишь гадать. Однако определенный повод для тревоги все же имеется. Речь идет о высказываниях Васильевой о Сталине и сталинизме, вызвавших беспокойство у многих представители общественности.
Федерация еврейских общин России решила положить конец неопределенности и прямо попросила нового министра разъяснить свое отношении к сталинской эпохе. «Это важный не только для образования России, но и вообще для будущего страны вопрос, — поясняет позицию организации глава Департамента общественных связей ФЕОР Борух Горин. — Если действительно речь идет о разговорах об эффективности сталинского периода и о преувеличенности представлений об атмосфере террора, которая тогда была, то эти разговоры мне хорошо знакомы, потому что это стилистика разговоров отрицателей холокоста».
«Улики» в отношении Васильевой, надо признать, в основном косвенные. Главный компромат — закрытая лекция Васильевой (занимавшей тогда пост замначальника управления по общественным проектам администрации президента), которую она прочитала в конце 2013 года активистам «Единой России», — дается СМИ в пересказах благодарных слушателей. В числе прочего Васильева якобы сказала тогда, что Сталин при всех его недостатках был государственным благом для России, поскольку сумел сплотить нацию накануне войны.
Показательно, однако, что никаких опровержений и разъяснений от лектора не последовало. Ни тогда, ни сейчас, когда высказывания трехлетней давности получили, так сказать, новую жизнь. Хотя, как показывают первые дни нахождения Васильевой в новой должности, она весьма трепетно относится к тому, как понимаются и интерпретируются ее слова. Васильева категорически опровергла, например, то, что определила свое назначение как «божествование». Согласно уточненной версии, сие следует понимать как «долженствование». В этом контексте молчание нельзя расценивать иначе как знак согласия с пересказом.
Публичные заявления Васильевой более осторожны, но и они, мягко говоря, не позволяют причислить нового министра к антисталинистам. Васильева восторгается, например, тем, что Сталин «реабилитировал Церковь». Годы с 1943-го по 1953-й она называет «золотым десятилетием отношений Церкви и государства». А несколько ранее товарищ Сталин, по словам Ольги Юрьевны, реабилитировал русскую историю и понятие «патриотизм». Не пора ли в знак признания всех этих заслуг реабилитировать и самого Сталина? Нет, открыто с таким предложением Васильева, разумеется, не выступала, но, как говорится, умному — достаточно.
Дело, конечно, не только в Васильевой. На фоне иных представителей и сторонников власти ее слова кажутся еще вполне умеренными. Скажем, министр культуры Владимир Мединский не устает напоминать, что Сталин — неотъемлемая часть нашего героического прошлого. Вице-премьер Дмитрий Рогозин ратует за переименование Волгограда в Сталинград, а член высшего совета «Единой России», главред газеты «Культура» Елена Ямпольская заявляет, что вождь народов был послан нам Всевышним, «чтобы Россия сохранилась на мировой карте…»
Однако до сих пор поклонники «эффективного менеджера» не становились у нас министрами образования. Пока нет оснований утверждать, что через некоторое время российские школьники будут благодарить товарища Сталина за спасение поруганного предателями-троцкистами Отечества и свое безмятежное детство. Но и твердых гарантий невозможности такого сценария дать, пожалуй, тоже нельзя. Тенденция налицо: количество певцов «твердой сталинской руки» медленно, но верно переходит в качество — политики, экономики, образования…
Недостает, правда, завершающего штриха: соответствующего «каминг-аута» самых первых лиц. Впрочем, их кадровая политика говорит сама за себя. Как говорят в народе, каков поп — таков и приход.
