Гость в горле
«Я солдат Исламского государства и начинаю священную войну в Германии, — чеканит в камеру, судя по всему, мобильного телефона смуглолицый молодой человек, активно жестикулируя рукой, сжимающей нож. — Прошли те времена, когда вы приходили в наши земли, убивали наших женщин и детей, и никто не задавал вам вопросов. Если на то будет воля Аллаха, на вас будут нападать на каждой улице, в каждой деревне, в каждом городе, в каждом аэропорту… Если на то будет воля Аллаха, я зарежу вас в вашем собственном доме». Юноша не шутил: видео было распространено его единомышленниками спустя день после того, как «мученик за веру», вооружившись топором и ножом, набросился с криком «Аллах акбар!» на пассажиров электрички, подъезжавшей к баварскому городку Вюрцбургу.
Итоги резни: пятеро раненых, четверо — тяжело, состояние двух оценивается как критическое. Нападавший попытался скрыться, но был настигнут полицейскими и убит при задержании. Вскоре личность преступника была установлена: им оказался 17-летний беженец из Афганистана Риаз Хан Ахмадзай, прибывший в Германию в июне прошлого года. Точнее — человек, известный властям под этим именем. Поскольку никаких документов у незваного гостя в момент пересечения границы не было, достоверность сообщенных им сведений вызывает у следователей большое сомнение. Похоже, что он был несколько старше заявленного возраста, проживал не в Афганистане, а в Пакистане и звался совершенно по-другому.
Конечно, по меркам наставников новоиспеченного «шахида», привыкших к более щедрым человеческим жертвоприношениям, теракт, совершенный 18 июля в баварской электричке, не был вполне удачным. Но, с другой стороны, важно не только количество жертв, но и резонанс, а с этим как раз все было в порядке. Немцы абсолютно правильно поняли посланный им месседж: «Теперь мы идем к вам».
И продолжение хоррора не заставило себя долго ждать. 22 июля: бойня в Мюнхене — 9 человек убиты, четверо ранены. 24 июля: резня в Ройтлингене (одна погибшая), взрыв в Ансбахе (15 раненых)… Пресса перепуганной Германии окрестила эти дни «неделей ужаса».
Строго говоря, на совести исламистов — только два преступления из этих четырех. Мюнхенский стрелок принадлежал к иному, хотя и не менее безумному лагерю: по свидетельству очевидцев, Али Сонболи, 18-летний гражданин Германии иранского происхождения, считал себя «арийцем» и не скрывал своего восхищения Гитлером и Андреасом Брейвиком. Вряд ли, кстати, можно считать случайным, что бойня была устроена им в пятилетнюю годовщину терактов, совершенных «норвежским мясником». Нельзя отнести к классическому «джихаду» и ЧП в Ройтлингене: 21-летний убийца, соискатель статуса беженца из Сирии, имел претензии не ко всему западному миру, а лишь к одной конкретной его представительнице — 45-летней многодетной польке, отвергшей его сексуальные домогательства и поплатившейся за это жизнью…
Тем не менее, несмотря на различные мотивы, связь между преступлениями очевидна: нападавшие — беженцы из стран мусульманского Востока. Как правило, в первом поколении или, как в случае с мюнхенским стрелком, максимум во втором. Иными словами, они — часть того огромного миграционного потока, перед которым канцлер Германии гостеприимно распахнула в сентябре прошлого года ворота немецких пограничных КПП и по поводу которого уверенно сказала тогда же: «Мы справимся с этим».
Для справки: в минувшем году в Германию прибыло 1 млн 100 тыс. беженцев — рекордный показатель за все время существования объединенной Германии. Еще 220 тыс. добавились к ним в первом полугодии 2016-го.
Вышла из доверия
Эту же фразу — «Мы справимся с этим» — Ангела Меркель повторяет и сегодня, комментируя события «недели ужаса». Но уверенности в ее голосе уже гораздо меньше. Еще бы: согласно результатам свежего опроса общественного мнения, проведенного по заказу телерадиокомпании ARD социологической службой Infratest dimap, рейтинг доверия Меркель рухнул за последний месяц сразу на 12 процентных пунктов. Деятельностью канцлера довольны сегодня всего 47 процентов респондентов. Месяц назад таковых было 59 процентов, а в прошлом году, до начала острой фазы миграционного кризиса, — 75!
На тот момент Меркель была самым популярным политиком в стране, сегодня она лишь на шестом месте. На первом, с 71 процентом поддержки, — министр иностранных дел Германии Франк-Вальтер Штайнмайер. Но, пожалуй, с не меньшим беспокойством фрау Меркель оглядывается назад: на пятки ей наступает Хорст Зеехофер, премьер-министр Баварии и лидер «братской» партии — Христианско-социального союза. На сегодняшний день это наиболее титулованный и политически тяжеловесный оппонент канцлера в дискуссии по миграционному вопросу. И судя по взрывному росту популярности баварца — за месяц акции Зеехофера подскочили в цене аж на 11 пунктов, до 44 процентов, — его аргументы убеждают электорат больше, нежели меркелевские ободряющие мантры. По мере приближения выборов в бундестаг — следующие пройдут осенью 2017 года — и наращивания Зеехофером электоральных мускулов спор постепенно переходит из теоретической фазы в стадию острого политического конфликта, грозящего расколом правящей команды.
Поясним: современная политическая система Германии чем-то напоминает русскую матрешку. Правительство сформировано так называемой большой коалицией, в которую входят две ведущие политические силы страны: Социал-демократическая партия Германии — лидер рейтинга популярности немецких политиков глава МИД Франк-Вальтер Штайнмайер представляет как раз социал-демократическую часть правительства — и блок «Союзные христиане». В свою очередь последний состоит из возглавляемого Меркель Христианско-демократического союза и зеехоферовского Христианско-социального.
Традиционно с 1949 года обе христианские партии выступают на федеральном уровне, на выборах в бундестаг, как единая политическая сила и, соответственно, образуют в парламенте одну фракцию. У них имеется общий «комсомол», пестующий партийную смену, — Молодежный союз. На региональном же уровне сферы деятельности союзников разделены следующим образом: ХСС не выставляет кандидатов нигде, кроме Баварии, где регулярно побеждает; в свою очередь ХДС не суется в «альпийскую крепость» ХСС. До недавнего времени все были довольны таким распределением ролей, но с началом миграционного кризиса в некогда дружном доме «Союзных христиан» все смешалось.
Новых поленьев в костер раздора подбросили недавние высказывания Зеехофера. Баварец в очередной раз подверг жесткой критике миграционную политику Меркель, заявив, что при всем желании не может разделить уверенность канцлера в том, что «мы справимся с этим». У него диаметрально противоположное мнение: идя по пути, который год назад выбрала глава правительства и с которого она упорно не желает сворачивать, «мы с этим не справимся». Однако главная сенсация в другом: затронув тему предстоящих выборов, баварец заявил, что он «не уверен», что у ХСС и ХДС «будет общая предвыборная программа и общий кандидат на пост канцлера либо, соответственно, кандидатка».
Намек до того прозрачен, что может быть аттестован как издевательский. Ибо помимо Меркель других потенциальных кандидаток на пост канцлера ни среди «Союзных христиан», ни в немецкой политической элите в целом нет.
Она не устала, она не уходит
Сама Frau Bundeskanzlerin — «госпожа федеральная канцлерша» (в немецком языке название этой должности имеет не только мужской, но и женский род) — тоже пока отказывается делиться мыслями о своем политическом будущем. «Что касается вопроса о кандидатуре на пост канцлера, то я могу сказать лишь то, что я уже много раз говорила, а именно: я скажу об этом в подходящий момент», — отрезала Меркель на недавней пресс-конференции. Однако на вопрос, чувствует ли она усталость, в котором в свою очередь отчетливо ощущался интерес к планам канцлера на осень 2017-го, Меркель ответила более определенно и несравненно более оптимистично: «Я бы не стала говорить об усталости. Скажем так: я просто не чувствую себя недозагруженной».
Большинство немецких политических экспертов пока не видят оснований полагать, что Меркель откажется от четвертого по счету хождения на олимп власти. Напомним: впервые она возглавила правительство в 2005 году, переизбиралась после этого в 2009-м и 2013 годах (выборы в бундестаг проводятся в обычном порядке раз в четырехлетие). По мнению политолога Нильса Дидериха из Свободного университета Берлина, кандидатом ХДС на пост канцлера скорее всего вновь станет Меркель. Более того, согласно его прогнозу, баварцы тоже не будут сильно артачиться и поддержат кандидата христианских демократов. «Меркель не стоит беспокоиться по этому поводу, поскольку у ХСС в конечном счете нет другого выхода», — уверен эксперт. Автономное плавание баварцев обречено на провал.
Что же касается перманентных зеехоферовских нападок на меркелевский миграционный курс, то, по мнению политолога, стратегия баварца «абсолютно рациональна». Более того, нельзя исключать, что она санкционирована самой Меркель. Дидерих видит в этом «разделение труда». Во-первых, поскольку электоральная деятельность ХСС ограничивается Баварией, критиканство Зеехофера не наносит ущерба позициям ХДС в остальных регионах страны. Во-вторых, эта риторика является хорошим магнитом, притягивающим к «Союзным христианам» тех, кто видит в Зеехофере родственную душу. Ну или по крайней мере не отталкивающим, что по нынешним временам тоже совсем не плохо.
То есть правящий партийный блок, как хороший супермаркет, удовлетворяет запросам всех потенциальных потребителей. И тех, кому хочется пожестче, поконсервативнее, «позеехоферистее»: вернуть эффективный пограничный контроль, ввести лимит на приток мигрантов, без лишних церемоний выдворять тех, кто не отвечает критериям беженства и/или нарушает закон. И тех, кто на первое место ставит общечеловеческие ценности и, соответственно, предпочитает более мягкий, меркелевский подход.
Сермяжная правда в такой логике, пожалуй, есть. Ну, с непоколебимыми фанатами Mutti — Мамочки, как за глаза зовут Меркель в немецких политических и околополитических кругах, — и так все ясно: вряд ли стоит опасаться, что они переметнутся под чужой стяг. Что же до растущего числа недовольных, то выбор у них невелик. Остальные представленные в общегерманском парламенте партии, хотя и поругивают Мамочку за проколы и упущения в работе, внятных альтернатив ее миграционному курсу не предлагают. А некоторые, как, например, «Левая», и вовсе считают, что властям недостает толерантности и отзывчивости в этом вопросе, что немецкое государство «не выполняет своих обязательств по отношению к беженцам».
Сбросить Мамочку с поезда
О настроениях, характерных для этой части политического спектра, свидетельствует случай, произошедший в начале года с пресс-секретарем молодежной организации партии «Левая» 24-летней Селин Гёрен. Селин была многократно жестоко изнасилована и ограблена неподалеку от своего дома тремя молодыми людьми ближневосточного происхождения. Девушка обратилась в полицию, но в своем заявлении была, мягко говоря, не вполне искренней. Она сообщила лишь о краже сумочки, и не иностранцами, а «мужчинами, которые говорили между собой по-немецки». Селин позднее объяснила свои мотивы: по ее словам, она не хотела, чтобы пережитое ею способствовало настраиванию общественного мнения против мигрантов. На следующий день она под влиянием близких все-таки дала правдивые показания, от которых, правда, было уже мало толку.
На фоне этой гипертрофированной политкорректности, доходящей порой до откровенного безумия, «Союзные христиане» кажутся верхом здравомыслия. Точнее — казались. Неуклонное падение рейтингов союзников (год назад за них готовы были проголосовать 43 процента избирателей, сейчас — 34) говорит о том, что несогласные с меркелевским миграционным курсом все-таки нашли для себя альтернативу. И, конечно же, не среди парламентских партий, рейтинги которых почти не изменились. Главным и практически единственным бенефициаром смены тренда стала альтернатива во всех смыслах этого слова — созданная в 2013 году партия «Альтернатива для Германии».
Накануне миграционного кризиса ее поддерживали 3–4 процента избирателей. Сейчас — 12. А в некоторых регионах — и того больше. Так, например, на выборах в парламент земли Саксония-Анхальт, прошедших в марте этого года, «АдГ» получила 24,3 процента голосов, образовав вторую по численности — после христианских демократов — фракцию. Кстати, ближайшие земельные выборы в Германии пройдут в сентябре этого года в электоральной вотчине канцлера — Мекленбурге — Передней Померании. Именно здесь находится избирательный округ (Рюген-Грайфсвальд), в котором начиная с 1990 года баллотируется Ангела Меркель. Так вот, согласно последним проведенным в регионе соцопросам, «альтернативщики» отстают от христианских демократов всего на 5 процентов (20 против 25) и за оставшийся до выборов срок имеют все шансы до выборов сократить разрыв. А то и обогнать.
«Альтернатива» не боится показаться неполиткорректной, чем, собственно, и привлекает избирателей. «День за днем через открытые границы к нам продолжают прибывать люди, которые уже в силу особенностей культуры, в которой они воспитаны, неизбежно привносят в наше общество огромный конфликтный потенциал, — говорится в недавнем заявлении руководства «АдГ», посвященном «ситуации с безопасностью в Германии». — Нельзя исключать, что в этом миграционном потоке находятся в том числе и террористы. Если правительство будет уклоняться от того, чтобы занять четкую позицию по этому вопросу, то оно автоматически становится причастным к преступлениям, которые, к сожалению, могут быть совершены и в будущем».
Представленный Меркель «план из 9 пунктов», направленный на решение миграционного кризиса и вызванных им проблем с безопасностью, в партии называют «старым вином в новых мехах» и свидетельством некомпетентности канцлера. «Даже сейчас, когда после жестоких нападений каждому должно быть ясно, что открытые границы подвергают нас высочайшей террористической опасности, Меркель продолжает придерживаться прежнего провального курса, — негодует заместитель председателя правления «АдГ» Александр Гауланд. — Если фрау Меркель всерьез думает, что этот кризис можно преодолеть путем упрямого выжидания, она предает наше общество. Настало время готовить план действий против Меркель, чтобы спасти нашу страну». Конечная цель плана понятна: «альтернативщики» предлагают сбросить Мамочку с поезда большой политики.
Без права на ошибку
Кстати, вариант замены, предлагаемый «АдГ», выглядит вполне достойно: в июле прошлого года «Альтернативу» возглавила 40-летняя и довольно симпатичная Фрауке Петри. У которой, кстати, немало общего с Меркель. Так же, как и Ангела, Фрауке — «осси», «восточница», бывшая гражданка ГДР. Так же, как и Меркель, имеет за плечами естественнонаучное образование и докторскую степень (Фрауке — химик, Ангела — физик). Так же, как и канцлер, начинала свою трудовую деятельность как научный работник. В политику тоже обе ушли примерно в одном возрасте. В общем, с точки зрения биографических данных, ни дать ни взять — альтер-эго, «Меркель 2.0». Что касается амбиций — по всей видимости, тоже. Правда, вероятность того, что мечты Петри и ведомой ею «АдГ» сбудутся уже осенью 2017 года, мягко говоря, невелика.
Конечно, от партии, которая за три года с момента своего создания сумела раскрутиться до четвертого места в списке наиболее значимых политических организаций страны, можно ожидать любых сюрпризов. Но, как бы ни развивались события, вряд ли за оставшийся год рейтинг «АдГ» успеет дорасти до 50-процентной отметки. А при любом ином результате «Альтернатива» продолжит оставаться в оппозиции, поскольку союзников, с которыми можно было бы создать коалицию, в системной части политического поля у нее пока нет. Ни реальных, ни потенциальных. «Альтернативщики» слывут здесь сегодня «правыми популистами и исламофобами», а недавно к этим ярлыкам добавилась еще и репутация «друзей Путина». Старожилы немецкой политической сцены шарахаются сегодня от «АдГ» как черт от ладана.
Короче говоря, если фрау Меркель и грозит опасность с этой стороны, то в несколько более отдаленной перспективе, нежели осень 2017-го. Как и со стороны остальных оппозиционных сил. Несмотря на понесенные потери, ХДС продолжает оставаться наиболее популярной партией в стране, а ее партнер по правительству — СДПГ — второй по популярности. Если бы выборы состоялись завтра, нынешняя «большая коалиция» набрала бы в сумме 56 процентов голосов и, соответственно, вновь получила бы возможность сформировать кабинет. Словом, порох в пороховницах пока до конца не иссяк.
Гораздо большую тревогу у Меркель должна вызывать ситуация в собственном лагере. По мере развития миграционного кризиса и, соответственно, падения рейтинга ХДС все меньшее число однопартийцев Frau Kanzlerin разделяют формулу «говорим «партия» — подразумеваем Меркель». Все чаще звучат заявления, смысл которых сводится к тому, что «незаменимых у нас нет» и что Мамочке при необходимости тоже можно подобрать замену. И с этим не поспоришь.
На сегодняшний день сразу два представителя ХДС опережают Меркель в общегерманском рейтинге доверия: министр финансов Вольфанг Шойбле — он с 60 процентами находится на второй позиции, в то время как Меркель, напомним, лишь на шестой, — и министр внутренних дел Томас де Мезьер (четвертое место). И всего лишь на один процентный пункт отстает от нее министр обороны Урсула фон дер Ляйен. Нельзя сбрасывать со счетов и быстро набирающего очки баварца Зеехофера: в истории «Союзных христиан» были прецеденты, когда общим кандидатом союзников становился представитель ХСС.
Но чаще всего в этом контексте упоминается глава минфина, пользующийся большим авторитетом как у населения, так и у однопартийцев. «Имеется лишь одна альтернатива Ангеле Меркель — Вольфганг Шойбле, — убежден заместитель главного редактора влиятельного немецкого еженедельника Die Zeit Бернд Ульрих. — По сравнению с Меркель он воспринимается в партии как более жесткий и более правый политик, как человек, который может послать миру тот сигнал о недопустимом сближении, которого многие так ждут сегодня». (В смысле — просигнализировать о том, что нынешний миграционный курс ведет к катастрофе.)
У главного бухгалтера страны, правда, серьезные проблемы со здоровьем: после совершенного на него в 1990 году покушения Шойбле передвигается в инвалидной коляске. К тому же он далеко не молод: в сентябре справит свой 74-й день рождения. Впрочем, с точки зрения толерантных немецких избирателей оба этих недостатка являются скорее достоинством. Да и сам Шойбле не так давно многозначительно заметил, что Конраду Аденауэру было 73 года, когда он впервые занял канцлерский пост. Для справки: в отставку первый канцлер ФРГ ушел в возрасте 87 лет.
В общем, Меркель есть над чем задуматься. Политическое будущее Ангелы полностью зависит от того, сумеет ли она обуздать демонов, собственноручно выпущенных ею из бутылки. Мотивы решения, принятого год назад и кажущегося сегодня самоубийственным, заслуживают отдельного разговора. Очевидно одно: Меркель недооценила масштабы проблемы и переоценила свои возможности и возможности страны, оказавшейся воистину не резиновой. Шансы на политическое выживание у нее еще имеются, но права на ошибку больше нет. Лимит исчерпан.
