«Законодательство в Германии менять никто не хочет, — считает проживающий в ФРГ политолог Александр Рар. — Политический истеблишмент этого не сможет сделать, потому что это означает конец карьеры. Государство строилось на либеральной модели. Для нее альтернативы нет. Как заявил министр Баден-Вюртемберга, даже если сирийцы провинились в терактах, высылать мы их не можем. По немецкому закону нельзя выслать людей туда, где идет война. Что будут делать немецкие власти — это укреплять силовые структуры. Во всяком случае, в Баварии мы видим усиление полиции на каждом углу. В Бельгии я заметил, как на каждой улице стоят вооруженные до зубов солдаты. Возможно, в ФРГ будет так же».
По мнению политолога, на фоне своего прошлого Берлин чувствует моральную ответственность перед теми, кто покинул дом в результате войны и приехал в Европу. «Для Германии это не экономический вопрос, а гуманистический, моральный, — отмечает Рар. — Так она хочет показать, что она открыта, что это не расистское, а толерантное государство, которое защищает права меньшинств и следует этому курсу».
«Самостоятельность спецслужб у нас невозможна, — пояснил Александр Рар, отвечая на вопрос «МК» о том, как будут реформированы силовые структуры ФРГ. — У нас разные разведки, и все они находятся под демократическим контролем. Есть внешняя разведка, которая напрямую подчиняется ведомству канцлера, в каждой земле есть своя внутренняя разведка. Есть федеральная служба. Вот эти три структуры должны усилить сотрудничество между собой. Также должно укрепиться сотрудничество спецслужб на европейской площадке, которое было нарушено из-за скандала с прослушкой. Терроризм угрожает Германии с двух сторон. С одной стороны, это исламский терроризм, который частично поддерживается извне. С другой стороны, есть опасность, что реакцией на террор со стороны исламских экстремистов появится террор националистов».
Напомним, что 18-летний Али Сонболи, который открыл стрельбу в торговом центре в Мюнхене, имел правоэкстремистские взгляды и был поклонником Адольфа Гитлера и Андерса Брейвика. Среди его жертв оказались трое граждан Турции и трое косовских албанцев.
Канцлер Германии Ангела Меркель была одним из инициаторов политики «открытых дверей» по отношению к беженцам. «Концепт мультикультурализма стал провальным, так называемая интеграция не работает, — заявил немецкий публицист Томас Фасбендер. — Я вижу в контексте нападений два момента. Первый — вопрос о беженцах. Среди миллиона людей, которые к нам приехали с прошлого года, есть тысячи, о которых мы ничего не знаем. Около 70% прибывших были без документов. Мы полностью полагаемся на то, что они нам говорят. Есть много случаев, когда мигранты говорили, что они из Сирии, а на самом деле они были из Афганистана. И по-любому среди них были члены ИГИЛ (группировка запрещена в России. — «МК»). Второй момент: у нас живут меньшинства из Турции, из других стран Ближнего Востока, и мы видим, как второе и третье поколения этих мигрантов еще меньше, чем первое, готовы адаптироваться к немецким условиям, как они начинают показывать свое недовольство нашим стилем жизни».
«Все преступления совершали не немцы, не французы, не бельгийцы, а те люди, которые давно или недавно прибыли в Европу из других стран — Туниса, Турции, Ирана, Сирии, — напоминает доцент кафедры европейского права МГИМО Николай Топорнин. — Очень легко связать всплеск терроризма с миграционными потоками. С 2015 года Меркель объявила о политике «открытых дверей», сказала, что Германия примет столько, сколько туда прибудет. С прошлого года туда прибыло около миллиона двухсот человек. Сейчас этот поток ослабел благодаря договору с Турцией, но он есть все равно… К сожалению, к людям, которые попали в беду, «примазалось» большое количество мигрантов. Среди них однозначно есть те, кто попал в террористические сети и был завербовал ИГИЛ или «Аль-Каидой» (запрещена в России), о которой мы забываем».
По мнению экспертов, о конце политической карьеры Меркель говорить пока рано. «До сих пор канцлера поддерживает большая группа немцев, — уверен Томас Фасбендер. — Однако всем понятно, что правила меняются. К примеру, среди журналистов растет понимание, что нельзя молчать, когда очевидно, что преступления совершатся иностранцами. Ранее считалось, что называть национальность преступника нехорошо, но сейчас простые люди требуют говорить правду. Есть растущее недовольство нашими СМИ среди простого народа».
