Социологи из «Левада-Центра» впервые за более чем два года зафиксировали падение почти до отметки 50% количества тех, кто считает, что наша страна движется в правильном направлении. Последние месяцы уверенно растет число убежденных в тупиковом пути развития России — скоро этот показатель может достичь докрымских значений.
Но, несмотря на продолжающийся экономический кризис и накапливаемое недовольство, оппозиция, судя по всему, не захватит думское большинство. По данным того же «Левада-Центра», на выборах в ближайшее воскресение «Единая Россия» получила бы больше половины голосов. А учитывая возвращение одномандатных округов, будущий парламент рискует оказаться еще более провластным, чем сейчас.
Согласно проведенным соцопросам, заградительный 5-процентный барьер преодолевают все те же 4 парламентские партии, что и сейчас представлены в Думе (немного под вопросом только эсеры), при этом рейтинги у системной оппозиции не выше, чем пять лет назад. Праволиберальные же партии находятся в глубоком подвале без каких-либо шансов выбраться на свет. Для них успехом будет приближение к 3%, которые дадут им право на госфинансирование, но мандаты они вряд ли получат.
«Единая Россия» будет добиваться восстановления индексации пенсий в полном объеме уже со следующего года», — сообщил Дмитрий Медведев на недавнем съезде партии. От кого она будет этого добиваться, неизвестно — делать это в текущем году отказалось как раз возглавляемое Медведевым правительство.
Социальное самочувствие россиян снижается, органы власти все так же разъедает коррупция, правящая партия безуспешно борется с проблемами, которая сама же и порождает, однако при этом пользуется общественной поддержкой. На фоне деградации всех институтов в стране рейтинги «Единой России» выглядят просто нелепо. Что это? Наш народ решил с разбегу прыгнуть со скалы?
У любого явления должно быть логическое объяснение. Есть оно и у нелогично высоких рейтингов «ЕР».
Во-первых, вина за статус-кво лежит на самой оппозиции. «Респектабельная» ее часть заметно устарела, сжалась, словно шагреневая кожа, отказалась от серьезных амбиций. Многие ее лидеры смирились с ролями второго плана, измельчали из-за соглашательства и невыгодных компромиссов. Сейчас они стали тормозом для развития своих же партий, не позволяют им увеличивать влияние. Их недееспособность служит контрастом для любых ярких лозунгов и оптимистичных заявлений, исходящих от их партий.
Конечно, тут виноваты не только личные качества людей, оказавшихся в руководстве партий. Политика власти изначально была направлена на маргинализацию оппозиции и замену ее фейками, имитирующими полемику и политическую борьбу. На смену партиям, живой общественной деятельности должно было прийти управляемое шоу, создающее нужную картинку и не мешающее новой элите править. Во многом эта задача была решена. Остатки живого, принципиального были либо уничтожены, либо изолированы. То же стало и с прессой, и политической сатирой, столь помогавшей нам раньше снимать маски с действительности. На замену убитому и умершему пришло шоу танцующих мертвецов — вроде те же формы, но внутри пустота и пошлость.
Другая, более молодая, «сетевая-интернетная» часть оппозиции — по факту еще менее дееспособна. Ее лидеры имеют авторитет среди своей немногочисленной аудитории, но при этом редко показывают нос за границы МКАД (и КАД еще пары крупных мегаполисов). Здесь не видно по-настоящему крупных фигур, умеющих объединить не узкую тусовку, а широкие массы людей. Есть люди по-настоящему принципиальные и самоотверженные, но их немного. А остальные позволяют навязывать себе повестку или также соглашаются на тактические компромиссы, которые убивают всю их политическую стратегию. Прошло 5 лет после протестов, а воз и ныне там — столько же электората, такие же рейтинги (если не хуже), все та же узкая география.
Между тем проведенное Центром экономических и политических реформ социсследование показывает, что электорат «Единой России» — крайне хлипкий. Формально именно «своей» эту партию считает 35% россиян, однако каждый третий из них затруднился даже назвать фамилию лидера ЕР, остальные запутались между Медведевым и Путиным. Цифры четко фиксируют лакуну между властью и оппозицией: у ЕР рейтинг 40–50%, а за оппозицию готовы голосовать в совокупности около 30%, причем за каждую конкретную партию — не более 10–13%. Эта лакуна пока никем не заполнена, но это явный запрос на новые лица и новые силы.
Есть и вторая причина, по которой россияне даже в кризис продолжают поддерживать власть и отказывают в доверии оппозиции. Не открою Америку, если скажу, что основная масса избирателей живет под влиянием государственных медиа.
Условно наш народ можно разделить на узкий слой элиты (примерно 1%), средний класс (от 20% до 30%) и так называемое население (социологи называют его иногда базовым классом). Эти страты живут каждый в своем информационном мире, практически никак друг с другом не соприкасаясь.
Средний класс хотя и смотрит ТВ, частично подвергаясь его влиянию, в основном все же пользуется интернет-СМИ и соцсетями. Он читает, например, РБК, смотрит «Дождь». Сопереживает демократической оппозиции, возмущается недостатками режима, знает о его тотальной коррумпированности.
Но большинство граждан, «базовый класс» живет в другой реальности. Получается колоссальный разрыв: 25% избирателей находятся в одной повестке, 75% — в иной. Все, что мы пишем яркого, оппозиционного, демократического, народ просто не видит. Он не читает колонки оппозиционеров, разоблачительные статьи и посты про власть, до него лишь доносится эхо всего этого как сложный и непонятный шум.
Конечно, яркие истории, как с избавлением от наказания Васильевой, будоражат умы массового наблюдателя, но только потому, что стараниями Следственного комитета такие скандалы попадают на экран. В основном же мир «простого человека» — это якобы «встающая с колен» Россия, во всем виноватый Запад, якобы ищущая пути выхода из кризиса власть, которая при этом якобы борется с коррупцией и т.д. и т.п., плюс интриги, скандалы, расследования и бесконечные шоу вперемежку с сериалами. Все старательно построено так, чтобы не только не задевать, но и укреплять основы.
Оппозиция и правозащитники, демократические журналисты тратят колоссальные силы на разоблачительную, агитационную и просто объективную работу, претерпевают за свои мнения, но основная масса людей об этом не знает и, соответственно, остается равнодушной. Средний класс в итоге варится в собственном соку: пишет для себя, читает сам себя, дискутирует сам с собой. Так было и раньше, например, с русской интеллигенцией конца XIX — начала XX веков: лишь узкая ее часть сориентировалась и «пошла в народ», остальные пребывали в удобном им интеллигентском дискурсе. В итоге революция пошла совсем по другим рельсам и этот же средний класс уничтожила.
Сегодня у российского среднего класса нет своего политического представительства и нет политического влияния. Немногочисленная, но властвующая элита, захватившая электронные медиа, напрямую, минуя средний класс, обрабатывает народ, формируя у него комфортные для себя установки.
В этом — главное отличие нашего общества от западных: средний класс там создал равнозначные каналы коммуникации и не дает элите полностью захватывать информационную повестку. В итоге всегда есть противовес, альтернативное политическое предложение. У нас этого нет, но далеко не только потому, что власть мешает гражданскому обществу: мы сами не используем имеющиеся возможности.
В развитых странах именно средний класс конструирует плотную сеть институтов и структур гражданского общества. Постоянно взаимодействует с населением и вовлекает его в свою деятельность по самым разным направлениям: социальная помощь и благотворительность, просвещение и образование, культура, молодежные программы, работа в «народных» соцсетях и многое другое. Да, западным общественникам гранты дает не только государство, но и бизнес. Однако там гражданское общество не замыкается в себе и не ждет манны от сильных мира сего. Люди готовы платить за результативную деятельность, поэтому можно опираться и на общественные кассы. Умеют западные общественники работать и с малым бизнесом, который заинтересован в тех или иных социальных переменах.
Средний класс, актив общества, думающие и креативные люди в России должны выйти за рамки своего социального слоя. Механизмы известны: новое партстроительство, новые общественные организации и сетевые сообщества, причем объединяющие и Москву, и регионы. Даже несколько лет назад попыток двигаться в этом направлении было больше, но после первых же неудач большинство «активистов» сдались и перешли к тактике созерцания. Нужно и новое содержание — люди не пойдут за тем, у кого нет видения будущего, а оно у нашей интеллигенции существует только в виде набора абстракций. Крафтовое пиво и забугорный сыр это, конечно, хорошо, но народу нужны настоящие реформы и люди, способные их осуществить.
Все ссылки на обстоятельства, на душный режим и узкие окна возможностей понятны, но, увы, несостоятельны. Когда и где были идеальные условия для борьбы за свои интересы? На то она и борьба. Под лежачий класс ничего не течет — вроде бы прописные истины, но, кажется, их надо снова и снова повторять. Че Гевара как-то сказал: «Устал — отдохни. Но после этого ты уже не будешь борцом революции». Золотые слова, достойные быть помещенными на стену в доме у каждого из нынешних интеллигентов.
Сегодня и сейчас перед нами длинный политический цикл: 2016–2021–2024. Если 2016 год вряд ли что-то всерьез сдвинет с места, то к 2021-му вполне можно построить достаточно дееспособное гражданское общество. И это будет как раз вовремя: в 20-е годы начнется ротация политических поколений и произойдет смена власти — в нее необходимо вписаться, иначе последует новая заморозка лет на 20–30. Но готовыми надо быть и раньше — на дворе кризис. Это вполне может ускорить политические процессы.
