Хотите пьесу про донецкий аэропорт, про бессмысленную и беспощадную войну? Она готова.
ГАМЛЕТ.
Что это за войска? Куда поход?
ПОЛКОВНИК.
Сказать по правде и без добавлений,
Нам хочется забрать клочок земли,
Который только и богат названьем.
Я за него не дал бы трех червонцев,
Да больше и не даст оно дохода
Ни нам, ни Польше, если б и продали.
Шекспир не мог написать «Украине», потому что Украины вообще не было. А Польша уже была.
ГАМЛЕТ.
Поляки, значит, защищать его не будут.
ПОЛКОВНИК.
О нет, они его уж укрепили.
Туда уж стянут сильный гарнизон.
ГАМЛЕТ.
Двух тысяч душ, десятков тысяч денег
Не жалко за какой-то сена клок!
Так в годы внешнего благополучья
Довольство наше постигает смерть
От внутреннего кровоизлиянья.
Вот он, гнойник довольства и покоя:
Прорвавшись внутрь, он не дает понять,
Откуда смерть.
Вот язва благоденствия и мира:
Она горит внутри, когда снаружи
Причины к смерти нет.
Перечитайте внимательно последнюю реплику: «Так в годы внешнего благополучья/ довольство наше постигает смерть/ от внутреннего кровоизлиянья». Тут каждое слово — наш портрет.
И дальше не лучше: «гнойник довольства и покоя» — разве это не про нас? не про общество потребления, стабильности и равнодушия?
А «язва благоденствия», которая горит внутри и толкает устроить маленькую победоносную войну, хотя «снаружи причины к смерти нет».
Выучи этот текст, выйди на сцену, произнеси с точным и сильным чувством — буря аплодисментов тебе обеспечена.
…Когда Юрий Любимов в конце 1960-х захотел в Театре на Таганке поставить «Макбета» — ему запретили даже начинать. Страх чиновников был очень понятен: слишком актуальная, слишком политическая пьеса: на вершине власти — циничные, лживые, жестокие убийцы.
Любимов скорчил печальную физиономию: «Ну, может, хоть «Гамлета» разрешите?» А чиновники либо не читали, либо давно забыли: «Ладно, ставьте». А что там? Семейная драма: плохая мама, невеста без места… Таганский «Гамлет» имел бешеный успех, взял первое место на международном театральном фестивале, до самой смерти Высоцкого потрясал сердца.
Он был поставлен точно по рецепту Шекспира (который именно в «Гамлете» сформулирован):
«Цель театра во все времена была и будет: держать зеркало перед природой, показывать доблести её истинное лицо и её истинное — низости, и каждому веку истории — его неприкрашенный облик».
Конечно, есть театры, которые держат перед публикой кривое зеркало. Властитель отражается в нём гением всех времён, корифеем всех наук, рыцарем, сочетающим все добродетели. Текущий век… точнее, текущий миг истории в этом кривом зеркале видит себя справедливым, победоносным… Не так уж давно начальники, руководители, депутаты ездили по улицам наших городов, а на стенах домов и на крышах висели гигантские зеркала, в которых эти чиновники отражались как «ум, честь и совесть нашей эпохи». Где-то этих зеркал стало малость поменьше, где-то (например, в Грозном) заметно больше…
Но от Шекспира не спасёшься. Само количество кривых зеркал (в том числе те, которые вы включаете по вечерам) показывает веку его неприкрашенный облик.
