Есть реальный Дональд Трамп — и есть бренд «Дональд Трамп». Кто из них метит в президенты США?
Само собой, Трамп сейчас у всех на виду, на мировой авансцене, под скрещением прожекторов пристального, под лупой, внимания: каждый его шаг, каждый его поступок, каждое его решение, каждое его слово отслежены и прокомментированы, одобрены или раскритикованы. А потому побоку пока что политику и идеологию, которые и без того все кому не лень мусолят в этот високосный выборный год, когда Дональд Трамп намылился в президенты, сметая все препятствия на своем пути (пока что). Интерес к нему выходит далеко за пределы его политической деятельности. Рассмотрим Дональда с человеческой точки зрения — его характер, его темперамент, его привычки, его замашки, его комплексы и его скелеты в шкафу.
Всегда с открытым забралом, без тормозов, кажется, ничего за душой не остается, разве что на самом ее донышке, в подсознанке, в проговорах, в пробелах и в пропусках — то ли провалы памяти типа амнезии, то ли опущения из инстинкта самосохранения или что еще? Тем более речь идет о человеке, который претендует стать президентом Соединенных Штатов. Мы должны — и имеем право — знать о нем по возможности все. А как иначе? В том числе упомянутое донышко. А что, если этот человек с двойным дном?
И то правда, что своими речами Дональд Трамп цепляет не только избирателей, но и психологов с психиатрами заодно. Один диагноз ему поставлен единодушно и обсуждению не подлежит: нарциссизм. Но где кончается характер и где начинается клиника? Вот в чем вопрос. Вот почему я полагаю недостаточным указать на нарциссизм — даже если он зашкаливает в клинику — как на доминирующую черту характера Дональда Трампа. Кто спорит, эго у него гипертрофированное, раблезианских размеров. Но что скрывается за его манией величия? А мания величия вроде не наигранная. Это следствие его личной ущербности, ущемленности и закомплексованности? Почему он не мыслит своего возвышения иначе, как только за счет унижения и оскорбления других — кроет почем зря с нескрываемым садистическим удовольствием мексиканцев, инвалидов, мусульман, побывавших в плену американских солдат и всех своих политических соперников без исключения, женщин не просто включая, но их особенно и в первую очередь — в нарушение не только политкорректности, но и в обход обиходных правил приличия? Как, например, в его сексистских замечаниях республиканке Карли Фиорине — «никто за такое лицо не будет голосовать», «левачке» актрисе Рози О’Доннел — «жирная свинья» либо демократке Хиллари Клинтон, которая опоздала после перерыва на дебаты, задержавшись известно где: «Куда она делась? Дискуссию пришлось начинать без нее. Я знаю, куда она ушла. Но это отвратительно, и я не хочу говорить об этом!»
Нет, не джентльмен. Отнюдь. Скорее наоборот: фрик, хулиган, шут гороховый, отморозок. Тот самый грядущий хам, приход которого предвещал Мережковский. Когда говорят, что он 100-процентный янки и потому близок американцам, это не совсем так. Трамп — воплощение и квинтэссенция худшего, что есть в Америке и в американцах и что зовется американизмом, хотя, понятно, каждый вкладывает в это слово разные ингредиенты, но сплошь негатив и отрицаловку. Но это скорее все-таки социальный подтекст, а нам бы пока остаться в пределах психологии, пусть и с клиническим либо психоаналитическим уклоном. А потому поставим незамысловатый, рутинный в таких случаях вопрос: за какие такие личные травмы отыгрывается Дональд Трамп на других людях?
Оговорим наше журналистское право на диагностические исследования — скорее, чем расследования, — психического казуса Дональда Трампа, потому как у профессионального врача это право отсутствует: согласно так называемому Goldwater rule, психиатр не имеет не только этического, но и юридического права ставить диагноз заочно, без личного осмотра пациента. А сам этот принцип Голдуотера возник в 1964 году, после решения Верховного суда удовлетворить иск к журналу Fact за публикацию статьи, в которой известные психиатры ставили под сомнение ментальную адекватность Барри Голдуотера на посту президента США, на который он претендовал как номинированный кандидат Республиканской партии. К журналистам это правило не относится, и мы вольны высказывать наше аналитическое мнение о раненой, травмированной психее Дональда Трампа.
В показательной, образцовой, хоть на доску почета, семье Трампов среди двух сестер и трех братьев — согласно поговорке «В хорошую семью для полной гармонии требуется урод» — затесался-таки урод: красавец Фредди, первенец, которому по праву первородства и согласно обычаю майората принадлежали все наследственные права. Казалось бы, он должен был служить примером и образцом для подражания, а на поверку источником зависти и комплексов для младшего на целых 8 лет Дональда, да? Все вышло если не наоборот, то куда сложнее. Вместо того чтобы пойти по стопам отца, Фредерика Трампа-старшего, сурового патриарха и основателя строительного бизнеса, в честь которого он и был назван, Фредди оказался бунтарем и блудягой. Он рано, с детства, взбунтовался против авторитарной диктатуры отца-тирана — пусть не Эдипов, но отцовский комплекс налицо. Отец был из немцев — Фридрих Трумп, и когда приятель Фредди, тоже арийского происхождения, привел в их куинсовский этнически однородный анклав свою герлфренду, итальянку Аннамарию Чифано, семья Трампов была в панике и всячески противодействовала его женитьбе на иноплеменнице.
Фредди повел себя в отношении этой арийской избранности самым решительным образом, и в Пенсильванском университете этот выпускник епископальной подготовительной школы демонстративно вступил в еврейское братство (fraternity), объявив себя евреем и своего отца еврейским эмигрантом из Германии, а когда его названные братья сомневались и насмешничали над его средним именем Крист, впадал в истерику. Еще один контраст к волевому и жестоковыйному отцу — Фредди был слабак и истерик, что послужило поводом для новых отцовских издевательств и измывательств над ним. В сексологической терминологии: доминант и сабмассив. С той только разницей, что Фредди взбунтовался и вышел из-под опеки и контроля доминирующего, подавляющего отца — в отличие от Дональда, который подчинился его воле, но это подавление самого себя сделало из него комплексанта, который косит и камуфлирует под супермена. А что ему остается? Унижая и оскорбляя других, Дональд Трамп таким манером борется с унизительными подростковыми и юношескими травмами.
Что касается его старшего брата, то именно его лжееврейство было последней каплей для Фредерика-старшего, а не намеренный выбор Фредди рисковой профессии летчика противу семейного бизнеса: он был отлучен от первородства, и все семейные надежды были возложены на совсем еще юного Дональда Трампа. Семейная драма библейских пропорций — вспомним подмену Исава Иаковом у смертного одра Исаака.
Вот где корешки психической травмы Дональда, детскими глазами которого было увидено и воспринято поначалу на подсознательном уровне противостояние — нет, противоборство! — отца со старшим сыном. Дональд Трамп пошел по стопам своего отца не по свободному волеизъявлению, но из страха наказания, подобного тому, которому был подвергнут его старший брат Фредди. В психоаналитической терминологии — страх кастрации. Допущенная в конце концов к семейному столу упомянутая герла-итальянка вспоминает о диких скандалах за этим столом не только между Фредериком и Фредди, но и между Фредди и Дональдом по причине их карьерной и психологической несовместимости и разнонаправленности. Чтобы Дональд сознательно подзаводил импульсивного и эмоционально неуравновешенного Фредди? Не исключено. Само собой, Дональд был теперь любимчиком отца, наследником его бизнеса, и это тоже приводило Фредди в бешенство.
Фредди, тяжело переживая отцовский остракизм, ударился в запой, из которого по сути так и не вышел и умер от алкоголизма в возрасте 43 лет. Дональд встал на сторону победителя из неосознанного страха быть побежденным — это поначалу, а потом вполне сознательно. Пусть и не сразу. Дональда тоже повело было в сторону от семейного бизнеса — мечтал поступить в киношколу и стать актером, но его мечтаниям был положен конец решением отца отдать его совсем в противоположную школу — военную, а силы воли противостоять отцовской фигуре у него не хватило, и теперь, спустя годы и десятилетия, Дональд говорит о Фредди не просто с восхищением, но и с долей зависти: «Все любили его. Он был полной противоположностью мне».
Впрочем, актерская мечта Дональда в конце концов материализовалась, осуществилась, воплотилась — в телевизионных шоу и предвыборных митингах и дебатах. Дональд Трамп в роли Дональда Трампа.
Упомянем без никаких комментариев смелую гипотезу, что именно Дональд Трамп немало способствовал усилению у Фредди деструктивных процессов и обострению его алкоголизма и фактически свел его в могилу. Что находит прямые подтверждения, так это активное участие Дональда в изменении завещания 90-летнего патриарха Фредерика Трампа, который к тому времени впал в маразм и деменцию: по этому откорректированному завещанию сыну Фредди, Фреду Трампу-младшему, не доставалось ничего из 200-миллионного наследства. Эта история имела судебное продолжение с уклоном в скандал, но это уже юридический казус, а эта статья посвящена травмам и комплексам, которые подпитывают гигантоманию и нарциссизм Дональда Трампа.
Заметим к слову, что, имея перед собой негативный пример своего брата, Дональд Трамп не пьет и не курит. Принципиально. Даже не пробовал ни разу.
