Америка и Китай ссорятся — Россия извлекает выгоду? Если руководствоваться подобной логикой, то у московских стратегов есть все основания довольно потирать руки. Не далее как в прошлом месяце китайского лидера Си Цзиньпина с большой торжественностью принимали в Вашингтоне. А сейчас между двумя великими державами случился вполне предсказуемый, но от этого не менее эмоционально заряженный «скандал на коммунальной кухне» — или, вернее, в районе спорных островов Спратли.
Расположенные в Южно-Китайском море, острова Спратли — это группа настолько крошечных кусочков земли, что до начала ХХ века их даже не обозначали на многих европейских картах. Но сегодня это один из самых «политически горячих» регионов мира. В силу своего географического расположения острова Спратли имеют очень важное стратегическое значение. А еще в их районе нашли сказочно богатые месторождения нефти и газа. В результате на острова одновременно претендуют Китай, Вьетнам, Тайвань, Малайзия, Филиппины и Бруней.
Естественно, среди перечисленных игроков Китай — это самая сильная и в экономическом, и в военном отношении страна. Зато против Пекина играет Америка, которая не признает китайских претензий на острова. На этой неделе позиция Вашингтон была подтверждена не словами, а делами. Американский военный корабль демонстративно заплыл без разрешения в акваторию, которую Китай считает своими территориальными водами. В Пекине, разумеется, обиделись и обвинили США в «провокационных действиях, угрожающих суверенитету и безопасности Китая».
Еще чуть-чуть — и в Пекине признают принадлежность Крым Россия и вступят с Москвой в полноценный политический альянс против «американской гегемонии»? Если кое-кто в наших политических кругах и питает подобные надежды, то этим людям стоит резко понизить уровень своих ожиданий. Во-первых, конфликт вокруг островов Спратли — это игра вдолгую, которая то обостряется, то затихает. Во-вторых, к глобальной политике редко применима линейная логика.
Да, в Южно-Китайском море главный спарринг-партнер Пекина — это США. Но вот, скажем, в бывшей советской Центральной Азии, по мнению многих аналитиков, Китай завоевывает влияние за счет отставной «хозяйки» региона — России. Например, опубликованная в этом месяце статья в британской «Файнэншл Таймс» про один из самых крупных современных казахстанских инфраструктурных проектов — «Международный центр приграничного сотрудничества «Хоргос» — была озаглавлена так: «Большая игра Китая за спиной у России».
Побывать на островах Спратли мне пока так и не удалось. Но в упомянутый выше Хоргос казахстанские власти недавно организовали специальную экскурсию для аккредитованных в республике иностранных послов. Я сумел сесть на хвост дипломатам.
От вокзала «Алма-Ата-2» специальный поезд отошел очень рано — в 7.40 утра. Поэтому, когда сразу после начала движения к нам в купе заглянул смутно знакомый мне человек в одежде в стиле casual, я не сразу сообразил, кто он такой. Видя мое недоумение, «гость» протянул мне руку и представился сам: «Ерлан Идрисов, министр иностранных дел Казахстана».
Когда через пять часов поезд закончил свой бег по свежепостроенному 298-километровому участку железной дороги, обстановка стала куда более официальной. С обеих сторон новехонького огромного здания вокзала застыл «почетный караул» из железнодорожников. Никуда не исчезло лишь подчеркнутое дружелюбие казахстанских чиновников по отношению к представителям России.
Как прямо следовало из выступления Ерлана Идрисова, его главной задачей в ходе этой поездки было доказать: в «Файнэншл Таймс» совершенно неправильно поняли смысл «проекта Хоргос». «Это не «большая игра»! Это большая выгода! Это выгода для России! Это выгода для Китая! Но прежде всего это выгода для Казахстана!» — заявил министр по-английски, используя довольно изящную игру слов.
О какой конкретно выгоде идет речь? Чтобы это понять, необходимо сказать несколько слов о сути «проекта Хоргос» и о месте, в котором он осуществляется. Расположенный на границе с принадлежащим КНР Синьцзян-Уйгурским автономным районом и недалеко от китайского ядерного полигона Лобнор, этот регион Казахстана в советское время был известен прежде всего как место, в котором начал свою карьеру будущий советский генсек Константин Черненко.
В начале 30-х годов бравый Константин Устинович служил здесь на пограничной заставе и будто бы даже принял активное участие в ликвидации некой крупной банды. Еще одна местная достопримечательность — уникальная деревянная мечеть, построенная в конце ХIX века без единого гвоздя и в стиле буддистской пагоды. Но все это — приметы прошлого Жаркентского района. А вот как, согласно поэтическому описанию «Файнэншл Таймс», выглядят приметы его будущего: «Горстка сверкающих новых зданий, выросших посреди пустынного пейзажа пыльной степи и ржавеющих морских контейнеров».
Зачем в степи морские контейнеры? Затем, что в Казахстане планируют запустить в Хоргосе огромный «сухой порт» континентального масштаба. «Сейчас 90% контейнерных грузов доставляется из Азии в Европу морским транспортом. Мы хотим вступить в конкуренцию с моряками и отобрать у них долю этого рынка», — объяснил мне суть «проекта Хоргос» вице-президент казахстанского железнодорожного ведомства Канат Алпысбаев. По мысли казахстанских властей, в Хоргосе грузовые составы из Китая должны быстро пройти таможенное оформление, поменять колеса — в КНР они, как и в Европе, тоже не такого, как у нас, образца — и рвануть дальше на Запад.
Россия — это тоже страна с большим транзитным потенциалом. Не станет ли «проект Хоргос» нашим объективным конкурентом? Услышав этот мой вопрос, технический руководитель проекта Карл Гейсен знающе заулыбался: «Меня об этом спрашивают постоянно — особенно в Грузия и Эстонии. Нет, этот проект — не конкурент России. Он, напротив, дополняет и увеличивает российские возможности».
Судя по географической карте, Карл Гейсен не ввел меня в заблуждение. Самый простой путь транзита китайских грузов из Казахстана в Западную Европу действительно лежит через Россию. Впрочем, поживем — увидим. Чтобы понять, кто в конечном итоге получит наибольшую выгоду от «проекта Хоргос», нужно, чтобы этот проект заработал в полную силу. А случится это еще не очень скоро.
По мысли казахстанских властей, раскрутка «проекта Хоргос» подразумевает строительство в степи целого нового города с населением в сто тысяч человек. Команда Назарбаева планирует создать в степи на границе с Китаем некий уменьшенный аналог Дубая. Ведь в отличие от соседних эмиратов Дубай поднялся вовсе не только на нефти, как многие думают. Дубай поднялся благодаря своему порту, благодаря своей транзитной функции, благодаря торговле.
Не знаю, что из этих наполеоновских планов Астаны будет осуществлено, а что нет. Но вот что меня радует. Если бы не экономическая и таможенная интеграция Казахстана и России, то у «проекта Хоргос» заведомо были бы совсем иные, несравненно более скромные перспективы. Вся соль идеи сухопутного транзита товаров из Азии в Европу заключается в их максимально быстром и максимально беспрепятственном движении. Именно снятие внутренних границ в Евразийском экономическом союзе делает подобное быстрое и беспрепятственное движение возможным.
Все это, разумеется, не значит, что между интересами Китая и России в Центральной Азии нет противоречий. Они были, есть и будут. Но частичное противоречие интересов соседствует с их частичным совпадением. А это вкупе с отсутствием территориальных споров гарантирует, что Центральная Азия не превратится в эквивалент островов Спратли.
Целью России не может быть сохранение своего безраздельного политического и экономического доминирования в Центральной Азии. Подобная перспектива уже давно не является реалистичной. Сыграв ключевую роль в роспуске Советского Союза, Москва добровольно отказалась от своего прежнего безраздельного влияния в регионе. Но это не значит, что у России в Центральной Азии больше не осталось перспектив.
На фоне других регионов Евразии бывшие советские среднеазиатские республики всегда считались периферией. Идея развития транспортных транзитных коридоров из Азии в Европу автоматически превращает их если не в центр, то уж точно в своеобразный «перекресток Евразии». Россия должна стать частью такого перекрестка. Этого требует и экономическая, и политическая логика.
Китай проводит в отношении России очень сбалансированную и прагматичную политику. Такой же прагматичной должна быть и линия Москвы по отношению к китайскому проникновению в Центральную Азию. Мы должны не просто принять процесс, который мы уже не в силах затормозить. Мы должны по максимуму попытаться использовать его в своих интересах. Благо сделать это несравненно проще, чем извлечь реальную политическую выгоду из вялотекущего конфликта между Пекином и Вашингтоном в Южно-Китайском море.
