Кажется, буквально вчера сидели у него в кабинете на Старой площади и он вспоминал про свой первый рабочий день:
- Кабинет мне дали — бывшее машбюро. Зеленые стены с металлическими панелями для шумопоглощения, лампы неонового света... И никто в кабинет не заходит. Делай, что хочешь!
После ТАССа, где я много лет проработал, это было что-то нереальное. Я сам себе сказал: «Хорошо ты попал, Витя...» Я оказался среди журналистов и кремлевских чиновников как «свой среди чужих, чужой среди своих». И первое прозвище, которое мне дали в УДП, — «наша желтая пресса» (а мне еще, как на грех, рабочие папки выдали все желтого цвета!).
Так и говорили, указывая на меня: «Вон «желтая пресса» пошла». На совещаниях: «А что нам скажет «желтая пресса»?» Потом появилось другое прозвище — Горевестник. Это после того, как я стал с газетами ходить и показывать, что СМИ написали про УДП...
Для вашего понимания: Управление делами Президента РФ — одно из самых закрытых ведомств страны (отвечает за то, на каких машинах ездят первые лица, чем питаются и даже на каких стульях сидят, за госприемы, саммиты, флаги над Кремлем, брусчатку на Красной площади и т.д.).
Но именно Хреков сделал это ведомство самым открытым. То есть сделал невозможное! Сколько текстов в «МК» вышло, благодаря Виктору Анатольевичу — не сосчитать. Если бы не он, я бы не сделала эти «безумные» репортажи из серии «испытано на себе в Кремле». Благодаря ему я даже получила свидетельство на право вождения машины с «мигалками» и «прибралась» в кабинетах первых лиц страны.
Хреков был как ангел-хранитель. Сколько ему за меня доставалось. А он всегда заступался. Он вообще был за журналистов, понимал нас (сам ведь был когда-то!). Всегда мог разрулить любую ситуацию с материалами. Но потом припоминал в шутку: «Главврач кремлевской больницы до сих пор не отошел от вашего материала! Сгубили человека, Ева Михайловна!». Или отвечал на вопрос о том, ну когда же я пообщаюсь с директором книжной экспедиции Кремля: «Только вчера видел его, он плакал, просил спасти его от общения с вами».
За свою юмор Хреков однажды чуть не поплатился работой. А дело было так. Некий Франц Зедельмаер пытается отсудить у Россия недвижимость. И вот стокгольмский суд присудил ему в какой-то момент компенсацию. И Хреков в разговоре с журналистами использовал фразу из фильма «Кавказская пленница»: «Да здравствует наш суд, самый справедливый суд в мире». Только переделал ее под стокгольмский суд. Юмора корреспондент серьезной газеты не понял и написал — «по словам Хрекова, стокгольмский суд является самым справедливым в мире». Когда руководители страны почитали, сказали — что это значит?!
- Управляющий делами меня вызвал, - рассказывал Хреков. - Я объяснил, что это шутка такая была. Он сказал, что в следующий раз буду шутить в другом месте... После этого шутить с журналистами не перестал (в натуре это у меня), но каждой раз уточняю — это ШУТКА.
Он мог говорить часами! Все его истории были невероятно интересными. Обо всем хотелось написать, но Виктор Анатольевич просил: «Для этого еще не пришло время. Вот выйду на пенсию, тогда опубликуем».
У него в кабинете собирались люди разных профессией, всех он поил кофе с конфетами и всем рассказывал истории. Это он одобрял необычные журналистские идеи, которые потом превращались в уникальные проекты. Чего стоит только акция «МК» «Наряжаем кремлевскую елку». Неужели мы ее больше не нарядим с вами, Виктор Анатольевич?..
