– Раздробленность Ливии преодолевается достаточно легко, - отметил в беседе эксперт. – Там должен появится новый Каддафи, который всех «придушит». И когда это произойдет, и он перебьет всех своих соперников, уничтожит исламистов под корень и установит ту диктатуру, при которой все будут знать, что нельзя трогать ни власть, ни соседа (это очень важно, потому что с гибелью Каддафи все начали резать друг другу), раздробленность исчезнет. Таким же образом обстоят дела в Ирак, в Сирии, в целом на Ближнем Востоке.
– То есть нужна пресловутая «жесткая рука»?
– Нужна не просто жесткая рука, а диктатор, авторитарный или тоталитарный.
– Может ли ООН реально поспособствовать нормализации ситуации в Ливии?
– ООН сегодня — пустое место, структура, которую никто, из ведущих с ней переговоры, не уважает, и ноги о нее вытирают. ООН способна хорошо что-нибудь провалить. Не важно, что. Если речь идет о миротворцах, значит спасти точно никого не удастся. А что-то полезное сделать Организация неспособна, так ведь она и не для этого создавалась. Задачей ее было сдерживание ядерных держав, путем забалтывания и тому подобного – эту функцию ООН и выполняет, а все остальные вещи она делать не умеет.
– Каковы главные политические силы в Ливии? Это те, кто находятся в Тобруке и Триполи?
– Нет, это не так. Один из главных центров ливийской политики — Катар, город Доха. Другой — Саудовская Аравия, Эр-Рияд. В связке с саудовцами на территории Ливии работают египтяне, поддерживающие Халифу Хафтара (военачальник времен Каддафи, покинувший страну и вернувшийся лишь с началом событий 2011 года - «МК») и его людей. С катарцами работает Турция, поддерживающая своих «Братьев-мусульман». И много кланов и племен, которые ищут, у кого бы денег отобрать или кому нефть контрабандой продать. Нет смысла говорить о центрах (Тобрук и Триполи - «МК»), которые не являются самостоятельными: в них вкладываются деньги, туда посылаются боевики. И всяческие попытки провести международные встречи с целью объединения сторон, за которыми стоят вполне конкретные иностранные государства, смешны.
– Можно ли сказать, что перевес в Ливии на какой-то одной стороне?
– Побеждает дружба — в смысле, бензопила. Ситуация такова, что, как только образуется некий перевес, другая сторона добавляет сил и баланс смещается обратно. Это же не только ливийская гражданская война: мы видим и террористическую деятельность в Сирии и Ираке, на Синае, в Судане — это такой котелок, в котором Ливия хоть и играет важную роль, но отнюдь не какую-то эксклюзивную. Поэтому я и говорю, что решить ситуацию может только диктатор. Другой вопрос, что в наше время, когда диктаторы свергнуты, как Саддам Хуссейн, или свергаются, как Асад, вряд ли такое возможно. А это, в свою очередь, означает, что Ливии вообще не будет. И почему, собственно, она должна существовать? Как не существует Судана, как может прекратить свое существование Нигерия — в целом постколониальные границы рассыпаются. Ливия — образование настолько искусственное, с ее регионами и племенами, кланами... Кто сказал, что она должна существовать в этих границах? Значит, на мой взгляд, кончился проект Ливия. А таких государств на карте полно — половина ООН. Та же страна Сомали, которая как государство выглядит смешно — нарезанная на ленточки, она все же считается таковым. Почему Ливия должна отличаться?
– То есть речь идет о сомализации Ливии?
– Да, конечно.
