В 2012 году предложение тогда премьер-министра РФ Владимира Путина о введении видеонаблюдения на избирательных участках было с восторгом поддержано всеми: 13 миллиардов рублей из бюджета и еще 7 от «Ростелекома», почти 183 тысячи камер. «Впечатляет, мы должны использовать это и на будущее», — сказал тогда Путин. Правда, после выборов Павел Астахов предложил эти камеры установить в школах, чтобы наблюдать за порядком в учебных заведениях. «На федеральном уровне оборудование после проекта видеонаблюдения за выборами президента в 2012 году использовалось для видеонаблюдения за ЕГЭ-2014. После чего было передано школам. Учебные заведения теперь используют оборудование для видеонаблюдения по своему усмотрению», — сообщила «МК» руководитель направления департамента внешних коммуникаций ПАО «Ростелеком» Инна Губарева.
Теперь расходы на осуществление видеонаблюдения должен оплачивать тот регион или город, в котором они проходят. И сейчас на этой статье расходов решили сэкономить. Тем более закон не предусматривает обязательного видеонаблюдения на выборах.
В прошлом году в единый день голосования 14 сентября видеонаблюдение велось лишь в четырех регионах (Москва, Санкт-Петербург, Республика Алтай, Якутия) из 84. Столица потратила на это больше всех — 500 миллионов рублей. В этом году власти Ленинградской области нашли деньги на то, чтобы оснастить видеокамерами 300 избирательных участков из 956. Причем использоваться будут не веб-камеры, а менее дорогие видеорегистраторы. На это уйдет 4 миллиона рублей. В Ростовской же области денег хватило вообще только на 100 участков... из 2606.
Григорий МЕЛЬКОНЬЯНЦ, сопредседатель совета движения в защиту прав избирателей «Голос», рассказал «МК», для чего России нужно видеонаблюдение на выборах и как должна измениться эта система, чтобы она действительно заработала:
— Практика проведения выборов в России такова, что видеонаблюдение в настоящий момент является необходимым. Члены избирательных комиссий должны знать, что их действия фиксируются не только наблюдателями, но и независимыми средствами видеонаблюдения. Увы, на большинстве избирательных участков обученных наблюдателей практически нет. Основная их часть в крупных городах, и то не на всех участках. Когда нам рассказывают о количестве наблюдателей, которое превышает количество избирателей, — это лукавство. Ценность видеонаблюдения заключалась не столько в том, что люди могут наблюдать за выборами из дома, сколько в тех видеозаписях, которые оставались после дня голосования для того, чтобы потом их спокойно проанализировать. Во-первых, проанализировать реальную явку. Во-вторых, процесс подсчета голосов. Увы, как раз доступ к видеозаписям был максимально ограничен или запрещен. В марте 2012 года в Астрахани голодал Олег Шеин, чтобы только получить доступ к видеозаписям с выборов мэра. «Голос», например, пытался получить записи с мэрских выборов в 2013 году, но так и не смог. Но при этом благодаря веб-камерам и тем записям, которые люди производили в день голосования, мы получили немало роликов, где члены избирательных комиссий вбрасывают пачки бюллетеней, неправильно их подсчитывают. Из-за того, что был большой резонанс вокруг опубликованных видеозаписей, больше не используют эту систему. Видеосистема должна быть полностью независимой от избирательных комиссий. Доступ к видеозаписям должен быть максимально простым, если государство убеждено, что выборы проходят честно. Если есть нарушения, государство должно принимать меры. Веб-камеры в 2012 году носили больше PR-характер. Практической реализации доведения до суда дел по вбросам нет.
Выборы в Госдуму в 2016 году, похоже, также состоятся в интимной обстановке, без сотен тысяч онлайн-глаз.
