Не на очереди. Несмотря на отдельные сходные черты Турция и Россия — совершенно разные страны с совершенно разными традициями и обычаями. Частично эта « разность», безусловно, в их пользу. Например, в Турции уже в середине ХХ века была положена традиция мирной смены власти в результате парламентских выборов.
Второй президент Турции Мустафа Исмет Иненю был человеком не просто заслуженным, а суперзаслуженным. Правая рука основателя современного турецкого государства Мустафы Кемаля Ататюрка. Выдающийся полководец, одержавший серию побед над Грецией в момент, когда само существование турецкого государства в его привычном для нас сейчас виде находилось под вопросом. « Вы победили не только наших врагов, но и несчастную судьбу нашей нации» - написал ему после одной из таких побед в 1921 году великий Кемаль — политик, которого можно назвать турецким аналогом нашего Петра I.
Когда в 1938 году президент Кемаль умер, Иненю был не только торжественно выбран его преемником, но и получил почетный титул « лидера нации». Но в 1950 году партия « лидера нации» с треском проиграла парламентские выборы. И сам незадачливый «отец народа» переместился на должность лидера парламентской оппозиции. В 1961 году Мустафе Иненю удалось, правда, вновь сформировать правительство и стать премьер-министром.
Но в 1965 году Республиканская народная партия Иненю снова проиграла парламентские выборы. В 1969 году повторилось то же самое. А в 1972 году патриарх турецкой политики не сумел одержать победу даже на выборах лидера некогда основанной им партии.
Турки — молодцы? Если смотреть только на эту « сторону медали», то молодцы в квадрате. Но у « медали» есть и другая сторона, после взгляда на которую картина становится менее однозначной. Кроме традиции смены власти на выборах в Турции ХХ века зародилась еще и традиция «узаконенных» военных переворотов.
Почему « узаконенных»? Потому,что армия в Турции воспринималась и частично по-прежнему воспринимается не просто как защитник страны от внешних угроз, но и как хранитель светских и конституционных устоев государства. Офицеры и генералы были убеждены в своем праве « подправлять» в случае необходимости избранных политиков. И периодически они этим своим правом пользовались.
Например, в 1960 году армия осуществила военный переворот и свергла политика, который за десять лет до этого победил на выборах президента Иненю — премьер-министра Аднана Мендереса. Более того, очень быстро этот победитель трех свободных выборов был казнен по приговору военного трибунала вместе с двумя своими министрами.
Турки — не такие уж молодцы? Чуть выше я употребил слово « неоднозначно». И боюсь, что мне придется употребить его снова — причем не раз, и не два, и даже не три. Мендерес был человеком, который безвозмездно раздал значительную часть своего личного состояния и сделал еще много хорошего. Но этот же политик, как говорят, санкционировал погром греческого населения Стамбула в 1955 году, преследовал журналистов, пытался предоставить членам парламента от своей партии функции судей и прокуроров, дрейфовал в сторону авторитаризма.
Я мог бы и дальше «сыпать» турецкими политическими деталями — и историческими, и современными. Но в целях экономии времени сразу перейду к главному: к турецкой политике невозможно подходить с российскими мерками. Да, отдельные сходные черты есть. На только что прошедших парламентских выборах главной задачей Эрдогана было законодательно оформить свое превращение в « турецкого Путина». Эрдоган хотел получить на выборах такое большинство, которое позволило бы ему поменять Конституцию и резко усилить полномочия президента.
Но все сходные черты носят внешний и формальный характер. Все различия имеют характер глубокий и фундаментальный. В России, например, тоже идет борьба между сторонниками главенства светского и религиозного начал в политической жизни государства. Но в нашей политической жизни эта тема глубоко второстепенна. В политической жизни Турции важнее этой темы нет ничего — так было в 1960 году, так есть и в 2015 году.
Эрдоган, например, в этом плане — это своеобразный политический наследник Мендереса. Как и Эрдоган, Мендерес тоже резко усилил роль ислама в политической жизни страны. Как и Мендерес, Эрдоган тоже столкнулся с резким недовольством военных обстоятельств. Вся разница в том, что нынешний турецкий лидер сумел политически переиграть армию и обрушить на генералитет и его союзников волну силовых репрессий.
Чтобы понять, что именно происходит в современной Турции ее надо сравнивать не с Россией, а с той же самой Турцией, скажем, полувековой давности. Аналогичным образом, чтобы понять смысл происходящего в современной России, не обязательно нужно до потери пульса сравнивать нашу страну с иностранными государствами.
Нет, совсем от таких сравнений, конечно, отказываться нельзя. Политическая аналогия — мать политологии. Только сравнивая политические события в разных государствах, можно понять, куда движется твоя страна и каково ее истинное место в мире. Но в то же самое время политическая аналогия — «создание» лукавое, коварное и даже опасное. Если кто-то и «сам обманываться рад», то ложная аналогия укрепит веру « заблудшего» в его заблуждения и подтолкнет его к совершенно ложным выводам.
В российском обществе, как мне кажется, такая « готовность обманываться» есть — и в довольном опасном количестве. Мы не очень стремимся копать в глубину — например, в глубину собственной истории. Вместо этого мы с готовностью хватаемся за яркие, но ложные аналогии из современной международной повестки дня, а потом не можем свести логические концы с концами.
Путин — это Путин. Эрдоган — это Эрдоган. И даже если в некой параллельной реальности наш Владимир Владимирович надет на себя феску, а президент Турции начнет танцевать Калинку-малинку, эти два неопровержимых факта никоим образом не изменятся.
