А может, без Обамы оно и лучше? Я не хочу сказать ни одного дурного слова про президента США. Но праздник, который он, Кэмерон, Олланд и лидеры других стран Запада отказались почтить своим присутствием, оказался лучшим Днем Победы за все последние годы или даже десятилетия. Лучшим не в смысле размаха официальных торжеств, мощи показанной на параде военной техники и количества потраченных на торжества денег. Лучшим — в смысле атмосферы, реального эмоционального подъема, чувства и ощущения самого настоящего большого праздника.
«Возможно, самый мощный всплеск поддержки для российского правительства исходил от приблизительно 500 000 людей, которые появились, чтобы промаршировать по Красной площади в рамках парада «Бессмертного полка», — прочитал я в описании московских торжеств, напечатанном в «Нью-Йорк таймс».
Сначала я искренне рассердился на автора этого «журналистского шедевра» Нила Маркфаркуара — каким объемом душевной черствости надо обладать, чтобы увидеть в искреннем стремлении людей почтить память своих дедов и прадедов исключительно желание «поддержать российское правительство»! Но потом я понял, что слишком жесток в своей оценке и что моего американского коллегу в данном случае следует скорее искренне пожалеть.
В сумрачном мире, в котором он обитает в качестве московского корреспондента своей газеты, есть место лишь для политических маневров и интриг и совсем нет пространства для спонтанных, очищенных от сиюминутных политических соображений проявлений радости и гордости за свою страну.
По большому счету все мы, политические журналисты, обитаем в этом сумрачном мире. Но 9 Мая 2015-го я сумел полностью отрешиться от всех наших нынешних политических неурядиц — санкций, бойкотов, конфликта с Западом, тупика на юго-востоке Украины — и насладиться атмосферой ничем не замутненного праздника. Нилу Маркфаркуару такая роскошь была не дана. Тем хуже для него.
Но праздники кончились. И мне тоже пора возвращаться в свой привычный сумрачный мир. И первая задача, которую мне предстоит в нем выполнить, — это провести беглый политический анализ прошедшего праздника. И вот мой главный вывод: в эмоциональном отношении российское общество в очередной раз доказало свою полную политическую самодостаточность.
Для почти любой другой страны мира бойкот ее главного праздника со стороны Соединенных Штатов Америки был бы поводом для как минимум серьезного огорчения и душевного самокопания. Но, по моей оценке, 9 Мая очень мало кто в России ощущал что-то подобное.
Не поймите меня превратно. Улучшение отношений с Западом — это такая же насущная политическая необходимость, как и скорейшее урегулирование конфликта на Украине. Но непосредственно в День Победы отсутствие в Москве Обамы и иных западных лидеров совершенно не воспринималось как повод для горести или даже огорчения. Скорее, наоборот. Мне, например, было даже приятно, что в тот день на Красной площади не было, скажем, британского премьера Дэвида Кэмерона — в целом приличного человека с совершенно нездоровым, истерически враждебным отношением к России.
На одном уровне я, конечно, совершенно не согласен с путинскими словами, что мы увидели в день праздника в Москве «всех, кого хотели». Всем было бы приятно, если бы высокопоставленных иностранных гостей в День Победы в Москве было бы больше. Но одновременно я понимаю, что именно имел в виду ВВП.
При всей своей внешнеполитической значимости День Победы — это прежде всего праздник, имеющий колоссальное значение для внутреннего самоощущения России. Это праздник, прочищающий нам мозги, позволяющий нам взглянуть со стороны на себя, свои возможности и нашу роль в мировой истории. Все эти задачи, как мне кажется, были выполнены на 100 процентов. И это, по моему мнению, дало нам моральное право очень спокойно относиться в День Победы ко всем не очень приятным нюансам нынешнего внешнеполитического положения России.
Но День Победы прошел. Праздник кончился. Вновь начались будни. И теперь у нас больше нет поводов для благодушия и упоения успехами предыдущих поколений. Зато у нас есть повод вспомнить о наших современных проблемах, которые никуда не делись за время праздника.
«Вы боретесь с санкциями. И мы тоже. И вершиной этой империалистической пирамиды являются Соединенные Штаты Америки. За ними следует Европа», — заявил в ходе встречи с Владимиром Путиным в Москве 91-летний президент африканской страны Зимбабве Роберт Мугабе. С моей точки зрения, эти слова Мугабе Россия должна воспринимать как предупреждение — предупреждение о том, чего не следует делать в запале борьбы с Западом.
Мугабе — это лидер движения, выгнавшего из страны британских колонизаторов. И это было правильным. Но в качестве президента независимого государства Мугабе превратил Зимбабве из одной из самых богатых стран Африки в одну из самых бедных. Для этого оказалось достаточно выгнать белых фермеров с их земли. В теории это, наверное, тоже было справедливым — но не на практике.
Современная Россия должна быть прагматичной в своей политике. И прагматичность в данном случае означает наведение новых мостов с Западом и дальнейшие усилия по замирению на Украине. И чтобы достичь этих целей, одного частичного взаимопонимания с Германией, чей канцлер прибыла в Москву 10 мая, явно недостаточно. На Украине пусть пока не очень сильно, но вновь ощутимо пахнет порохом. Устранить этот запах без расширения сотрудничества с Западом — и прежде всего с США, — к сожалению, невозможно.
