Большинство россиян сегодня живут в полностью конструируемой с помощью информационных потоков реальности. В этой реальности на первый план выходят события, которые либо напрямую не зависят от государственной политики, либо демонстрируют бестолковую работоспособность раздувшегося административного аппарата: этакая демонстрация бурной деятельности.
Вот все обсуждают решение Роскомнадзора заблокировать 136 порносайтов, оставляя без внимания сайты, которые как раз и надо бы заблокировать — ввиду их противоречия законам РФ. Например, существует сайт, где выкладывают фотографии людей с подписью «пятая еврейская колонна» и обвинениями в антироссийской деятельности. Его «героями» стали уже практически все, кто когда-либо критиковал власть, вне зависимости от наличия или отсутствия у них еврейских корней. Но сайт, набирающий популярность среди особо «патриотичных» граждан, призывает всех несогласных «лишить российского гражданства и принудительно депортировать на свою этническую родину — в Израиль». Экстремизм и разжигание межнациональной вражды менее опасны для России, чем порно, которое, уж простите, люди, как смотрели, так и будут смотреть?
Вообще, у тех россиян, кто складывает свой пазл «картины миры», основываясь на повестке федеральных телеканалов и патриотических СМИ, розовые краски омрачают лишь происки внешних сил. «Украинские фашисты», «западные агенты» и «вездесущие США», а не вороватые чиновники и неудачная внутренняя политика виноваты во всех проблемах. А если обвинить «Вашингтонский обком» в чем-то не удается, то и возникшей ситуации до определенного момента уделяется минимум внимания.
Показательно, как федеральные СМИ освещали пожары, бушующие сегодня в Сибири. Еще в прошлое воскресенье, 12 апреля, когда в Хакасии из-за пожаров погибло пять человек и более ста пострадало, итоговые программы за неделю предпочли в первую очередь обсудить ситуацию на Украине, а только потом, в числе последних, показать сюжеты об огненной драме россиян. Конструируемый идеологами «русский мир» оказался важнее жизней реальных граждан. Только когда не сработали популярные нынче противопожарные молебны и количество жертв превысило два десятка, пожары в Сибири заняли первые места в новостях.
Знаете, в информационных агентствах есть негласная установка касательно того, какие новости выпускать, а каким не стоит уделять внимание. Упрощенно ее смысл сводится к тому, что если в Европе или США убиты или погибли 2–3 человека, то новость выходит. Аналогичное событие в Африке начинают освещать, когда количество жертв превышает десяток. Назовем это явление «правилом африканских новостей». И выходит, что интерес к жизни россиян у российских же медиа зачастую находится где-то на уровне интереса к жителям Африки южнее Сахары.
Для среднестатистического гражданина новости об апрельских пожарах стали неожиданностью, хотя в Забайкальском крае лесные массивы горят с 19 марта, а с 25 марта там действует особый противопожарный режим. Не получив широкой огласки, вытесняемые рассказами о загнивающем Западе и бандеровцах, эти события выпали из зоны приоритетного внимания. Мало кто вспомнил, что поджоги сухой прошлогодней травы в 2014 году уже стали причиной того, что деревня в Ярославской области была уничтожена за час. В 2012 году по той же причине сгорело 20 из 35 жилых домов забайкальского села Баян-Булак, девять домов в Архангельской области, а в Амурской области пострадали 84 строения. Гринпис России уже не первый год пытается обратить внимание общественности на то, что травяной пал — это настоящее стихийное бедствие. Только сейчас, когда площадь пожаров в Сибири достигла 107 тысяч гектаров, депутаты задумались о введении запрета на выжигание сухой растительности. «Правило африканских новостей» здесь приобретает черты исконно русского «авось пронесет».
Но даже пожарам не удалось затмить любимую нынче в Россию внешнеполитическую тему. Взять, к примеру, прошедшую в четверг прямую линию с президентом, которая, по его же словам, является мощнейшим соцопросом и демонстрирует, чем озабочены люди. Вопрос о пожарах, площадь которых буквально за предшествующие эфиру сутки удвоилась, прозвучал только ближе к концу. Хотя, думается мне, вопросов и про пожар, и про виновных, и про будущую стратегию борьбы с такими бедствиями поступало на линию немало. Но посвящать им львиную долю эфира или хотя бы ставить их в приоритетной первой части — означало бы рушить весь позитивный лейтмотив, который в целом укладывается в формулу: «Россия живет хорошо, все развивается, а Запад — плохой парень». По этой же причине ни во время прямой линии, ни в целом на федеральных каналах не находится места сюжетам о запрете в Крыму крымскотатарского радио и телевидения, включая детское, или о забастовках врачей. За год сократили 90 тысяч медработников, и даже с учетом уменьшения количества госпитализированных смертность все равно увеличивается. А в день прямой линии в Уфе пошел уже 28-й день голодовки врачей «скорой помощи». Многие ли из сограждан вообще слышали об этой голодовке? Если учесть, что 90% россиян узнают о новостях из телевизора, то ответ — определенно отрицательный. Телевизор формирует ту общественно-политическую повестку, которая удобна для власти, поэтому ни проблемам с медициной, ни проблемам в Крыму в ней нет места.
Совсем другое дело — танцующие тверк «пчелки» из Оренбургской области, видео с которыми набрало более 12 миллионов просмотров на YouТube (для сравнения: видео пожара в п. Забайкалец «Теперь я знаю, как выглядит ад», на которое ссылались многие новостные порталы, просмотрели полтора миллиона). Вот что помимо, конечно, украинского кризиса и «загнивающего» Запада попадает в зону пристального внимания. Блогосфера кипит спорами по поводу нарядов девочек и выясняет, не противоречит ли танец той самой русской духовности, о которой в последнее время нам не вещают только из утюга. Некоторые сходятся во мнении, что без чуждых нам западных ценностей тут не обошлось. Телеведущие подробнейшим образом рассказывают о видео и даже пытаются имитировать движения ягодиц под руководством приглашенных тренеров, а Следственный комитет находит в видео признаки «развратных действий».
Осмелюсь напомнить, что всероссийская истерия по пОпам происходит ровно в тот момент, когда горит Сибирь. В социологии для этого явления есть специальный термин — моральная паника. Моральная паника возникает благодаря усиленному и преувеличенному вниманию к изначально малозначительному явлению. Искусственно созданную панику, ажиотаж вокруг надуманной проблемы можно использовать и для сплочения общества вокруг власти под флагом борьбы с общей угрозой, и для отвода внимания от проблем, которые власть либо спровоцировала, либо грамотно не может решить. В нашем случае нагнетаемая моральная истерия вертится вокруг Запада, «их ценностей» и Украины. И, судя по настроениям в России и темам, вызывающим особо бурную реакцию в обществе, ставка на них сработала.
Но моральная паника имеет еще одно свойство: она способна и быстро возникать, и так же быстро затухать. Когда это произойдет, многих ждет ни с чем не сравнимое чувство разочарования от того, что вместо решения реальных проблем мы обсуждали фикцию.
