Одной из особенностей вчерашнего дня была эйфория. Дом разрушен, собаку убило, но сам то жив!
Не забуду молодую женщину в санпропуснике одной из больниц. Ее привезла мама, у раненой был ранний срок беременности и две скальпированные раны на ноге. Причем кожу снесло обломками кафеля. С началом обстрела она забежала в своем частном доме в самую закрытую комнату – в ванную - и спряталась под умывальником. Удар снаряда был такой, что кафель полетел во все стороны. Сами понимаете – дома после такого у нее нет. Но зато есть у мамы, в Сартане! Пока шла перевязка, мама не отлипала от старшего хирурга – настойчиво рисовала сложные схемы падения артиллерийских залпов. Мол, посмотрите, ракеты летели из Виноградного! А значит, это могла быть украинская армия!
О том, как десятки снарядов сыпались на Сартану, я писал на прошлой неделе. Этот поселок по сравнению с Восточным, к линии противостояния еще ближе. А откуда стреляли? Это вопрос веры. Те, кто ждал ДНР, не могут впустить в свою голову возможность обстрела «своими». Знакомая картина.
В воскресенье эйфория сменилось деловитостью напополам с истерикой. С утра поехал в городскую станцию переливания крови. Главный врач Владимир Мавров спокоен и подробен : «Вчера у нас взяли для раненых около трех литров крови. Это не так много и запас у нас есть. Но с утра люди бросились сдавать кровь, и мы все же решили выйти в воскресенье для приема доноров. Сегодня вот уже 67 человек с 8 утра пришли, и еще очередь стоит. Это довольно много. У крови небольшой срок годности, запас у нас есть, которого хватит еще на сотню раненых в случае чего. Не разогревайте город в этом плане, пожалуйста!»
Дальше едем в район Восточный, к4отоорый подвергся обстрелу. Картинка еще та – сожженная автостоянка, выбитые окна, разрушенные дома. За автостоянкой, заполненной сгоревшими машинами, виднеется храм. Он совсем не пострадал, и рядом еще вчера развернули большую армейскую палатку для обогрева людей, потерявших кров. Теперь вокруг толпа. Люди с маркировкой МЧС на куртках колют дрова, шумит пара бензиновых электрогенераторов, перед палаткой - очередь. Внутри наливают чай, кормят. Там же пытаются оказывать помощь психологи, волонтеры принимают заявления на помощь в остеклении выбитых окон.
Рядом две нервных очереди побольше. Одна стоит за помощью представительства ООН. Все ждут одеял. Их обещают подвезти, а пока дают пакеты с одеждой и флисовыми пледами. Большая толпа ждет полиэтиленовую пленку. Ее в городе не стало с утра – слишком много окон вылетело. Волонтеры скупили и раздали всю, при нас подвозят еще три рулона. Молодой парень кричит: «Люди не толпитесь и не рассказывайте нам, сколько у вас комнат, окон и куда прилетело! Мы так по пять минут на каждого тратим! Пленку даем просто – каждому по шесть метров! Все равно ее больше нет. Она двойная, должно хватить!».
Какая- то женщина с пленкой в руках орет в ответ: «Ты знаешь, как мы бежали!!? Как тут все рвалось?!». И тут же спокойно сыну: «Будешь ребятам помогать? Ну, давай, а я пойду дом продолжать убирать».
Местные парни собрались в группу. Будут ходить по домам и помогать закрывать чем нибудь окна.
Рядом стоит девушка с погонами старшего лейтенанта и надписями «психолог МЧС» на груди, спине, сумке. Она заглядывает мне в глаза: «Вы здешний? Почему вы стоите и все время молчите? Вам помочь?». Мне помощь не нужна, спрашиваю, с чем идут люди в палатку. «Со всем! С рыданиями, истериками, историями…» - теряет ко мне интерес добрый лейтенант.
Идем с фотографом к домам. Никогда не ходили по дорожкам, ровно выстланным битым оконным стеклом? То еще удовольствие! Вдоль дома стекло везде, а вот куда прилетела ракета, понять не можем. От среднего подъезда к нам бросается возбужденный мужчина.
- Корреспонденты? Меня Андрей зовут. Вот глядите вверх! На крышу снаряд прилетел, аккурат в комнату управления лифтом рядом с моей квартирой. Лифта нет, кухни нет, в крыше дыра! А окна у меня пластиковые – все целы! Я племяшке врача привозил и из машины выйти не успели, как начало все рваться. Не знали куда бежать – то к подъезду, то оттуда! Что делать буду? Квартиру восстанавливать. Дядя Петя, скажи ты!».
К нам подбегает пожилой дед Петя и глядя в фотокамеру сердито кричит : «Вчера позвонил им и говорю снаряды неразорвавшиеся рядом с домом, рядом с АТБ, рядом с спортклубом! А эти козлы мне говорят: «Спасибо. Завтра приедем!».
Обходим 62 дом в поисках снаряда. Тут я связываю в голове машину с надписью «Разминирование», МЧС, милицию и понимаю, что не замечал раньше остатков ракеты, потому что припарковал рядом с ней свой «Форд». Из земли торчит зазубренная труба и ее безуспешно пытаются зацепить тросом, чтобы потом выдернуть из асфальта с помощью грузовика.
«Разорвалась ракета, а труба осталась в земле – спокойно поясняет подполковник – Убираем их, чтобы никто колесо не порвал».
«Ракеты» сутки были важной уликой, по их наклону вычисляли, откуда прилетело. Сейчас следственные действия закончились, и дорогу пытаются чистить. Вокруг ходят толпы милиционеров. Они опрашивают потерпевших в домах и ищут квартиры, где могли остаться убитые. А мимо не спеша проезжает минивен. Крыша его накрыта покрывалом, сверху лежит большой лист ДСП, который водитель через открытое окно держит левой рукой. В отсутствие стекол и пленки, кое- кто забивает окна, чем придется. Холодно ведь…
Мы едем на общую панихиду в храм Архистратига Михаила, потом - крестный ход. А завтра Мариуполь начнет хоронить своих убитых.
