Не паникуйте! Продолжайте работать спокойно и старайтесь делать все еще лучше, чем обычно. Когда приходится иметь дело с такими макроэкономическими явлениями, особенно надо контролировать нервы.
Сколько раз Италия девальвировала свои любимые лиры в прошлом, и мы выжили! Всякий раз Апеннинский полуостров становился только богаче, несмотря на накопленные долги, оставленные будущим поколениям. Но это уже другой аспект. Главное — страна осталась в восьмерке наиболее развитых государств мира и одним из наиболее комфортных для жизни мест на планете.
Все кризисы имеют некоторые общие черты. Примерно каждые пять лет меняются циклы в глобальном мире. Но, конечно, самая сложная ситуация — когда проблемы связаны с основой экономики, с ее структурой.
Сейчас и Италия, и Россия переживают непростые времена. Из-за евро (или благодаря евро) Рим не может проводить традиционную в прошлом политику девальвации национальной валюты, чтобы «дать кислород» своей экономике. Как и во всех перерабатывающих странах, индустриальное производство является показателем здоровья Италии. Температура сейчас высокая!
Конечно, государственный долг немал, но он пока управляем. В то же время у итальянцев уровень личных сбережений — один из самых высоких в мире: по официальным статистическим данным, наши семьи более состоятельны, чем, например, немецкие (примерно вдвое — это особенно зависит от стоимости имущества). Каждая семья в Италии имеет в среднем 350 тысяч евро в качестве наследства. И даже в сложном 2014 году итальянцы сумели накопить сбережений на общую сумму 26,5 миллиарда евро.
Это значит, что частный сектор у нас суперсилен: проблема заключается в плохом управлении государством. К этому надо добавить, что до падения Берлинской стены, когда полуостров был по сути границей между двумя мирами, внутренняя политика практически не влияла на экономику, и индивидуалисты-итальянцы могли беспрепятственно развивать свое дело. Сейчас это уже не так.
У вас есть «Мертвые души» Николая Гоголя, а у нас — «Гаттопардо» («Леопард») Томмазо ди Лампедузы. Это великолепное произведение помогает понять и нашу страну, и менталитет ее народа. «Если хотим, чтобы все осталось как есть, надо все менять», — пишет сицилийский автор. Сегодня Италия на распутье, как русский витязь: стране придется глубоко реформироваться в условиях общеевропейской реальности, а людям по-настоящему менять свой менталитет — иначе не будет у нас богатого будущего. Вот одна из причин тяжелого психологического кризиса, в который попала моя страна.
Теперь о России. Когда в 2009 году я писал, что у нее есть серьезные структурные экономические недостатки, ко мне относились как к очередной Кассандре: некоторые друзья и коллеги просто надо мной смеялись. В начале 2014 года я посоветовал одному из них взять кредит на длительный срок в рублях с фиксированным процентом — на покупку квартиры. Надеюсь, он хотя бы угостит меня пивом!..
Даже дети в России уже знают, что более 50% доходов государственный бюджет получает от энергетической отрасли (в том числе от нефти) и что сырье составляет две трети экспорта. Значит, благополучие системы зависит от внешних факторов (цены на «черное золото», на которую Москва влиять совершенно не в состоянии), а не от собственной воли или какого-то чрезвычайного умения.
Можно сразу пару вопросов? Если вдруг вы не получите 50% вашей зарплаты, что будет с финансовой ситуацией в вашей семье? И почему тогда долгие годы ответственные деятели практически ничего не делали, чтобы изменить столь опасное положение, слезть с нефтяной иглы?
На ошибках, как говорится, учатся, и, я добавлю, находятся решения проблем. Неужели никто не читал книгу Егора Гайдара «Гибель империи»? Реформировать страны необходимо, когда у них есть деньги в казне, а не наоборот.
Секретом успехов немецкой экономики при консерваторе Ангеле Меркель является болезненный «план Гартца», принятый в 2002–2003 годах — при канцлере Герхарде Шредере. (Интересно, чем занимался Берлускони в Италии в те годы?) Естественно, потом социал-демократ Шредер проиграл выборы, потому что некоторые из предпринятых им мер были непопулярны, но он гарантировал немцам десятилетнее богатство.
Следуя этой логике, почему советский президент Михаил Горбачев не принял вовремя «план 500 дней» или нечто подобное в 1987–1988 годах? Когда уже было поздно, гражданам пришлось пережить неизбежную «шоковую терапию» в 1992 году. Не забудьте: Борис Ельцин принял страну с экономикой, лежащей в руинах.
Как показывает история, империи рушатся сначала экономически. Затем — внутренняя политика, капризы элит или неумение правителей наносят решающий удар.
Теперь проанализируем события 1998 года. Тогда кризис был спровоцирован прежде всего хроническим бюджетным дефицитом, слишком высоким курсом рубля по отношению к доллару и снижением производительности. А финансовый кризис в Азии и падение цен на нефть и цветные металлы подточили российские резервы.
В те годы национал-коммунистические силы контролировали Госдуму (они защищали монополии и заводы, находящиеся в руках «красных директоров») и не давали реформировать страну, которая едва начала приходить в себя после распада СССР. Страх после гиперинфляции 1992–1993 годов и невозможность собрать нужное количество налогов породили новый виток неудачной экономической политики. Чем закончилось — всем известно: Россия объявила дефолт по некоторым обязательствам, но (об этом почему-то многие забывают) осталась с деньгами на руках! Она не разорилась. После девальвации рубля внутренние производители смогли расширить свой бизнес, а бартерная экономика навсегда ушла в историю.
Конечно, Ельцину повезло: цена на нефть почти сразу поднялась. В таких условиях текущие проблемы, конечно, решались довольно быстро, но одновременно Россия «застраховала» себя от рождения современных предпринимателей и национальных компаний по европейской, перерабатывающей модели. В конечном итоге в нулевых годах страна строила «экономику на плавунах».
Чем отличается сегодняшний кризис от предыдущих? На этот раз Россия — одна, она изолирована. Санкции свидетельствуют об этом. А западные капиталы в российской истории всегда играли важную роль.
Позвольте спросить: а кто финансировал бурный промышленный рост России конца XIX — начала XX века? Или кто дал капиталы и открыл свой рынок Горбачеву, Ельцину, Путину? Разве это были не США, которые гарантировали России возможность снабжать мир нефтью, заморозив свои энергетические резервы? Или не ЕС, который продолжал держать себя в зависимости от российского газа, хотя существовали уже другие возможности?
Важно понимать: все это делалось ради благополучия и стабильности России, с целью иметь в ее лице союзника и партнера. Это та же самая логика, по которой США инициировали «план Маршалла» после окончания Второй мировой войны. Урок октября 1993 года (с неудачной попыткой захвата власти национал-коммунистическими силами) привел к приглашению президента России на саммит «Большой семерки» в Неаполе в 1994 году. Там, под Везувием, начался процесс, который завершился, благодаря посредничеству Рима, подписанием в 2001 году в Пратике-ди-Маре договора между Россией и НАТО. Мир стал безопаснее. Однако присоединение Россией Крыма в марте 2014 года, увы, перечеркнуло это доверие.
«Доверие» — вот волшебное слово в политике, экономике! Почему Италия и Япония до сих пор не обанкротились, хотя у первой госдолг составляет 135% ВВП, а у второй — аж 240%? Конечно, тому есть солидные макроэкономические объяснения. Но самое главное, что экономика — это не точная наука, а эмпирическая. В современном глобальном мире если рынки тебе не доверяют, то у тебя нет будущего.
Остается надеяться, что в 2015 году курс ветра для России изменится. Если этого не произойдет, то, боюсь, начнется длительная депрессия, а не просто многолетняя рецессия, как в Италии. Почему более 100 миллиардов долларов ушли в этом году из России? Если сами россияне не доверяют своей стране, тогда как ей могут доверять остальные?
И в заключение позвольте мне через эту колонку задать вопрос известному педагогу и постоянному автору «МК» Евгению Александровичу Ямбургу: как вы думаете, не пора ли учащимся старших классов в капиталистической России изучать такие предметы, как право и экономика, как это происходит в Евросоюзе? Ведь ответственный гражданин отличается от безответственного знанием мира, в котором он живет, и пониманием взаимосвязей в нем.
