В 2014 году, в контексте Крыма и не только, мы вновь немало говорили о праве наций на самоопределение. Задаваясь в очередной раз нелегким вопросом: где та околица, которая точно отделяет одну нацию от другой? Есть ли право на самоопределение у леса, поля, города, микрорайона, квартала, подъезда?
Но кроме самоопределения наций есть еще самоопределение каждого отдельного человека. И это не только человеческое право, но и обязанность.
Самоопределение человека происходит всю жизнь — от самого рождения и до конца. И для многих не заканчивается ничем внятным. Ведь и на смертном одре кто-то нередко не может дать себе ответ на вопросы: что это было? почему? зачем? «Жизнь прошла, будто и не жил», — говорил чеховский Фирс из «Вишневого сада».
Чем раньше любое физическое лицо займется вопросом о своем самоопределении — тем больше надежд, что это священное право-обязанность будет своевременно реализовано.
Например.
Неплохо бы задаться вопросом: герой ли ты? Нет, героями, конечно, считают себя многие, особенно по юности-молодости. А на самом деле?
Ведь за участь и статус героя надо платить дорогую цену. Можно героизировать себя в своем воображении, не вставая из-за обеденного стола. А вот способен ли ты, скажем, закрыть грудью амбразуру дзота? Или сесть в тюрьму за свои убеждения? Если нет — то лучше не провозглашать себя героем. Чтобы потом в решающий жизненный момент не испытывать разочарования в самом себе — наигорчайшего из разочарований.
Притом я вовсе не хочу сказать, что быть героем лучше, чем обывателем. Нет, обыватель ничуть не менее матери истории ценен. Сегодняшний демократический миропорядок европейского образца, собственно, и держится на обывателе. На идее и практике банальности добра. Когда очень простые действия, повторяемые непременно и регулярно, — от выноса мусора до уплаты налогов, — постепенно превращают свое количество в качество свободного, эффективного общества.
Герои же предназначены скорее для дестабилизации общества. Не только/столько для созидания, сколько для разрушения. Они сознательно и бессознательно летят на пламя подвига, потому что не выносят бремени обыденности и банальщины. Зачастую провоцируя критические ситуации, в которых подвиг становится совершенно необходим, а их героическая миссия — отчетливо заметна всему человечеству. Не надо идеализировать героев — их главным мотивом может быть дьявольское тщеславие, скорее чем ангельское благородство.
Так что брехтовский вопрос, какая страна несчастнее — та, в которой нет героев, или та, что нуждается в героях, — остается открытым.
Но выбор — обыватель ты или герой — все-таки лучше сделать. Чтобы в единственно правильный момент не пойти против самого себя и себя этим не разрушить.
То же касается и понятия «святой».
Я знаю людей, которые совершенно искренне (по-другому в таких случаях не бывает) считают и называют себя святыми. И считаются святыми в далеких-близких кругах почитателей/обожателей. Почему? Ну, типа, по роду занятий и долгу службы. Например, они распределяют благотворительную помощь детям и старикам, и уже потому святые. Особенно если их в этом качестве постоянно показывают по телевизору. И не дай Бог попытаться объяснить таким людям, что святость не предполагает пиара, тем более назойливого. Что святой приносит себя скорее Богу, чем человеку. Что готовность кротко выносить не только нищету, но и пытки на колесе — неизменная часть подлинной святости. А потому не может быть святых по профессии. Никогда.
И в общем, если ты действительно ощутил себя святым, то готовься к нравственному подвигу, о котором будет сказано уже после твоего конца. А если это не твое — то не заявляй себя в качестве святого. Будь просто хорошим, добрым обывателем, который может регулярно и банально (см. выше) помогать себе подобным без включенных телекамер и торжественного пафоса с элементами сентиментализма.
Самоопределение человека может/должно происходить и на более мелких, поверхностных, если угодно, уровнях. Например, в какой-то момент жизни неплохо бы понять, кто ты: ньюсмейкер или комментатор?
Ньюсмейкер — тот, чья жизнь создает постоянный поток новостей. Сделал ли такой субъект какое-нибудь заявление, сходил в ресторан или просто протер лоб шелковым платком — всё это есть события. О которых другие, особенно СМИ, обязаны и будут говорить и писать. Вот, скажем, В.В.Путин, М.Б.Ходорковский и А.Б.Пугачева — ньюсмейкеры. Они такой статус стяжали всеми своими судьбами.
Комментатор же самим фактом своей жизнедеятельности информационных поводов не порождает. И если он чем-то может быть интересен широкой аудитории, то лишь высказываниями по поводу ньюсмейкеров. Не первичными своими фактами, но вторичными словами о чужих фактах. Характерный пример — автор этих строк.
Я знал и знаю немало комментаторов, которые искренне относят себя к ньюсмейкерам. Искренне думают, что они всем интересны сами по себе, а не в приложении к царям, святым и героям. И очень обидятся, если раскрыть их повернутые внутрь себя глаза. Потому никаких примеров приводить не буду. Рано или поздно — все сами догадаются.
Или вот еще выбор из самоопределенческой колоды: руководитель ты или советник? Что есть твоя стезя — принимать сложные решения или обеспечивать их экспертизу? Конечно, бывает, что сразу и то, и другое, но редко.
Основная иллюзия советника — думать, что он может легко заменить руководителя. Потому что глубже знает предмет. Мысль о том, что на руководительском месте есть совершенно другая ответственность, часто невыносимая для советнического сознания, не приходит в голову своевременно.
Основная иллюзия руководителя — думать, что он может обойтись без советников. Что его опыт и интуиция всегда посоветуют ему лучше, чем субъективные люди, заложники своих страстей и страстишек. А значит, советники нужны не для реальных советов, а для дополнительного подкрепления уже принятого решения. Не больше и не меньше того. Когда большой босс заряжается такой иллюзией — чему история знает прорву примеров, — начинается его закат, порой быстрый.
О самоопределении человека можно говорить еще долго. В конце концов, обнаружение своей национальной, культурной, гражданской и всякой прочей идентичности — тоже часть самоопределения. Только тот может жить в гармонии с собой, кто безошибочно дал системный ответ на комплексный вопрос «кто я?».
Вернемся к теме 2014 года, ведь перед вами, читатель, — последний номер «МК» в этом году.
2014-й стал для нас годом ускоренного самоопределения. Поскольку поставил некоторые вопросы, уклоняться от ответов на которые уже невозможно.
Как политический аналитик я вынужден был многие годы подряд наблюдать за людьми, которые считались критиками Кремля и чуть ли не врагами Владимира Путина, одновременно заседая во всяческих советах при президенте/правительстве России, получая обильное бюджетное финансирование, не слезая с экрана большого федерального телевизора. Представляя себя изряднопорядочными и рукопожатными, они как бы боролись с «кровавым режимом», но так, чтобы с этим режимом ничего ни в коем случае не произошло, ибо его падение равносильно потере кормильца.
Ответ, как они умудряются совмещать яркую оппозиционность с недвусмысленной сервильностью, был у них всегда прост и высок: если мы исчезнем, на смену нам придут люди куда хуже, и тогда уже точно стране настанет полная труба (даже не газовая). И в таком режиме изряднопорядочные могли существовать очень долго, до бесконечности, потому что режим никакой тяги к самопрекращению официально не испытывает.
И вот сначала наступила крымская эпопея, а потом украинская война. И рассуждение на тему «с кем вы, мастера» (культуры и не только) перестало быть схоластическим. Или туда — или сюда. Пробежать между дождевыми струйками, не замочив благородных волос, стало уже практически невозможно. Здесь-то и произошло для многих ускоренное самоопределение — фактически какой-то несексуальный каминг-аут. И год, который потребовал от многих четко определиться — что, куда и где, не может не остаться в истории в добром ореоле. Ведь многие из нас давно ждали такого года.
И, быть может, 2015-й будет в этом плане не хуже. Он поможет нам понять, кто действительно верит собственным обещаниям умирать за Родину до победного конца — а кто на самом деле предпочитает лозунг «пора валить». Кто может отлучить себя от государственной кормушки ради заявляемых ценностей — а кто отлучит от себя ценности ради кормушки. Кто и как у нас умеет говорить, а наипаче — молчать.
Позади остается год — лакмусовая бумажка, впереди год — детектор лжи. Неплохое сочетание для интересных времен, в которые вошла наша Россия.
