В поисках корней кризиса
Необходимо выделить такие блоки проблем.
Во-первых, кризис современной постиндустриальной цивилизации в целом, Запада в широком смысле слова и Западной Европы в особенности.
Главное в этом кризисе — поражение той модели однополюсного мира, которую предложили США после их якобы «победы» в «холодной войне». И — зарницы новой, альтернативной цивилизации, которую предлагают человечеству антиглобалисты, противники финансового капитала из «Захвати Уолл-стрит», «зеленые», ряд «антипотребительских» течений «арабской весны», приверженцы «Пяти звезд» в Италии, «Альтернативы для Германии» и других «анти»-движений.
Во-вторых, кризис номенклатурно-олигархического варианта постиндустриализма, который утвердился в России в качестве альтернативы господствовавшего в ней три четверти века государственно-бюрократического социализма.
Главное в этом кризисе — незавершенность в России антисоциалистических реформ, которые ограничились экономикой и не затронули те 70% общества, которые принято называть непроизводственной сферой, — здравоохранение, образование, культура, наука, третья и четвертая ветви власти, которые в основном остались государственно-социалистическими. Современная Россия — как Россия второй половины ХIХ века, как СССР при нэпе — пытается усидеть на двух стульях: один — от старого, не затронутого переменами строя, другой — возникший на базе проведенных реформ. С неизбежной перспективой разрушительного столкновения несовместимых начал.
На основе анализа этих двух кризисов логичен вопрос о тех движущих силах, которые уже действуют или могут начать действовать в ситуации, создаваемой ударами кризисов.
Конечно, необходим анализ перспектив таких движущих сил общества, как народные массы, интеллигенция, малый и средний бизнес. Но прежде всего необходим анализ двух опор современной России: номенклатуры и олигархии.
Вроде бы надо начать с анализа ситуации внутри правящей в России бюрократии в целом и ее номенклатуры в особенности. Но я хотел бы в этих заметках остановиться на российской олигархии.
Из истории известно, что именно конфликт внутри бюрократии и номенклатуры не раз играл решающую роль и в России, и в СССР, и в постсоветской России. Но точно так же очевидно, что на всю «кухню» внутри правящей бюрократии мощное влияние окажет другая реальная сила — олигархия.
В этой связи я и хотел бы вспомнить историю Б.А.Березовского, по-настоящему до сих пор не осмысленную.
Явление Березовского
После смерти Бориса Березовского в 2013 году в возрасте 67 лет появилось много статей, заявлений, комментариев. Их можно объединить в две главные группы.
Первая придерживается старого правила: о мертвых можно говорить «или хорошо, или ничего». Вторая следует другому древнему завету: труп врага всегда хорошо пахнет.
На мой взгляд, и доброжелательные, и недоброжелательные отзывы объединяет общая черта: и те, и другие обходят главный вопрос — об истинной роли Бориса Березовского.
Я не был лично знаком с Березовским. Я не участвовал в политической борьбе тех лет. Может быть, именно поэтому мне легче обсуждать главный вопрос.
Как активный участник на сцене российской истории Березовский обозначился в 1996 году. Что это был за период?
В своей книге «Реформы Бориса Ельцина. Создание российского номенклатурно-олигархического постиндустриализма» я выделил четыре стратегии «президентского марафона» Ельцина.
Главной проблемой России конца ХХ века было завершение начатого в 1917 году государственного социалистического эксперимента.
Горбачев проделал основную часть работы по выходу из государственно-бюрократического социализма под флагом замены его новым социализмом — обновленным, демократическим, гуманным и т.д. Но к концу ХХ века уже было ясно, что будущее цивилизации связано с новым строем — постиндустриальным.
Ельцин решил вообще отказаться от социализма. Это его решение, сочетающееся с неукротимым стремлением сохранить власть в своих руках, позволило именно ему завершить выход из социализма.
Но главная сила глубинных перемен — демократы — была слаба. Они не смогли обеспечить Ельцину даже пост председателя Верховного Совета РСФСР. И он сделал своим союзником ту часть советской бюрократии, которая хотела остаться у руля страны. Это обрекло Ельцина на выбор худшего из возможных вариантов перехода к постиндустриализму — номенклатурно-олигархический.
В рамках этой общей исторической линии Ельцин применил четыре стратегии. На первой (январь 1992 — октябрь 1993) Ельцин следовал модели, предложенной США и Международным валютным фондом. Эта стратегия провалилась и завершилась расстрелом Белого дома.
При второй стратегии (октябрь 1993 — июль 1996) Ельцин избрал новый курс: попытаться стать властью большинства бюрократии. Пойти по пути Китая, где лидерам реформации удалось сплотить большинство бюрократии.
Ельцин пошел на уступки. Он осуществил амнистию участникам путча 1991 года. Амнистировал и героев бунта «охвостья» депутатов парламента в 1993 году. На некоторые ключевые посты во власти назначил деятелей, устраивавших КПРФ. Но значительная часть бывших советских аппаратчиков оказалась не готовой — как и при Горбачеве — делить власть. Неудачно действовал и Ельцин. Вторая стратегия Ельцина тоже провалилась.
Итогом стала более чем реальная перспектива проигрыша Ельциным президентских выборов 1996 года. Весь процесс выхода из бюрократического социализма оказался под угрозой. Наибольшая угроза нависла над наиболее обогатившимися в годы ельцинского президентства олигархами.
КПРФ отвергла вариант замены Ельцина генералом Лебедем и фактически отказалась от вполне реальной борьбы за уход Ельцина.
Именно в этой ситуации Березовский выступил в качестве активной политической фигуры.
Он решительно отверг утопические, маниловские надежды части олигархов «сторговаться» с Зюгановым. Он правильно считал, что России не по пути с нежелающими решительно отмежеваться от советского социализма политиками.
Продемонстрировав несомненный талант лидера, Березовский сумел в кратчайший срок объединить главных российских олигархов. Создал «семибанкирщину» (название взято из эпохи Смутного времени начала XVI века — тогда была «семибоярщина»).
Он далее сделал правильный вывод, что единственным реальным вариантом в сложившейся ситуации является переизбрание Ельцина на новый срок. При условии, что он согласится на руководящую роль олигархов.
Олигархи требовали от Ельцина доказательств верности. И Ельцин — как действительно крупный лидер — их представил. Ельцин изгнал из Кремля своих самых верных соратников по прежним двум «курсам». Впрочем, в их «верности» у Ельцина уже были сомнения: денег, якобы собиравшихся ими для выборной кампании Ельцина, у них «не оказалось».
А вот Березовский убедил олигархов бросить на выборы президента все: деньги, связи, таланты и навыки организаторов. И — что важно — он сумел активизировать и демократов, выдвинув близкий к реальной ситуации в России лозунг: «Голосуй или проиграешь!».
Ельцин выборы выиграл.
Модель России по Березовскому
Пора было думать о том, что делать с обретенной властью.
Единым у всех участников группы Березовского было только желание захватывать собственность.
Одним она была нужна как трамплин для «прыжка» из России.
Другие хотели остаться в России, но жить при этом по законам свободного рынка и моделям монетаристов.
Третьи думали о российском постиндустриализме.
Но во всей «семибанкирщине» только один Березовский имел соображения, более или менее напоминающие цельную программу.
Она не была, насколько мне известно, ни опубликована, ни даже написана. О той модели, которую Березовский начал реализовывать в качестве «дорожной карты» для России, можно судить по его собственным высказываниям, по рассказам ряда и сочувствующих, и оппонирующих ему представителей элиты России.
Прежде всего, Березовский мало уповал на способность рынка быть верховным судьей. Другими словами, Березовский не был монетаристом и, соответственно, не был продолжателем курса Гайдара. Поэтому Березовский не мог рассчитывать на активную помощь ни российских рыночников, ни многих сил Запада.
Напротив, Березовский главную задачу олигархии видел в овладении государством. И для дележа собственности, но прежде всего для превращения государства в главный инструмент развития России.
Думаю, что Березовский был логичен и дальновиден. Олигархия ни в России, ни где-нибудь еще без государства удержаться не может.
Овладение государством должно идти — по Березовскому — по следующим линиям.
Все кадровые назначения, даже замминистров, должна определять олигархия.
Далее: все решения руководители государства должны согласовывать с олигархами.
И самое главное — олигархи должны лично занять «командные высоты», контролирующие позиции в государстве. Потанин должен «овладеть» правительством. Сам Березовский — Советом безопасности. Чубайс — аппаратом президента.
Первой главной слабостью планов Березовского было отсутствие содержательной части программы развития России. У него все — о механизме. А главным было не это. Как России продолжать выход из социализма? Березовский об этом не говорил.
Модель Березовского не давала России той перспективы, которая могла объединить бюрократию, частный капитал, интеллигенцию и народные массы.
Березовскому не только не удалось объединить Россию, но даже и самих олигархов. Более того, даже собственную группу — «семибанкирщину» — он не превратил в штаб.
Впрочем, вина Березовского в «необъединении» олигархии относительна. Российская олигархия образовалась из людей, главной чертой которых была жадность. Алчность столь мощная, что подавляла все другие устремления: в науку, в искусство, в политику, в любовь и семью. Ни религиозных, ни вообще каких-то «неденежных» идей у большинства олигархов не отмечено.
Далее: свою жадность к деньгам олигархи привыкли удовлетворять не в конкурентной борьбе. Не на рынке. Главным инструментом их обогащения были разного рода комбинации и махинации в кабинетах бюрократии. Главной «сферой» самого Березовского была суетня в приемных Кремля, особенно возле Коржакова.
Навыков подлинного лидерства у олигархов при таких методах ведения бизнеса не приобреталось. Большинство из них рассматривали победу Ельцина на выборах как сигнал к захвату собственности. Поэтому эта группа олигархов сразу же погрязла в спорах и грызлась, как собаки в басне Крылова, которым кинули «кость».
Судя по всему, Березовский не видел в Ельцине какого-то серьезного препятствия и собирался руководить Ельциным — прямо или через членов семьи. Непонимание Ельцина и недооценка его стали второй главной ошибкой Березовского.
А вот Ельцин знал цену олигархам и не опасался их. Чуть оправившись, он решил взять руль в свои руки. Над планами Березовского нависла реальная угроза.
Но главный удар на модель Березовского обрушил дефолт 1998 года. Дефолт этот во многом был связан с нежеланием Запада продолжать поддерживать Ельцина. Где-то в газетах я встретил такой текст разговора Альфреда Коха с Борисом Немцовым: «Ты, я надеюсь, не забыл, как они нас всех предали в 90-х. Мы чуть ли не на коленях просили кредиты (надо-то было 5–6 миллиардов долларов). А они (все) отказали». На что Немцов ответил: «У меня нет иллюзий». И верно. Кредит Запада, призванный предотвратить дефолт, был крайне недостаточным и к тому же был в основном по традиции «распилен».
Дефолт означал конец третьей стратегии Ельцина — «опираться на олигархов».
Ельцин начал искать новую, четвертую стратегию сохранения себя в качестве президента. Это была встречавшаяся в истории России модель сосредоточения власти в руках стоящего вне структур вождя. Вспомним хотя бы десятилетие правления Сталина без постов ни в законодательной, ни в исполнительной власти. Ельцин тоже решил остаться лидером, сохранить власть, подобрав «под себя» как премьера, так и президента.
Березовский принял идею Ельцина и сумел активно включиться в поиск Ельциным «управляемого» президента.
Но Березовский не сумел найти место для себя в четвертой стратегии Ельцина. И «найденный» не без его участия новый президент вскоре освобождается и от Березовского, и от команды Ельцина, и от самого Ельцина.
Начались годы, когда Березовский напоминал Остапа Бендера, который бежал за поездом и в бессильной злобе грозил кулаком.
После Березовского
Власть в России полностью взяла в руки номенклатура, превратившая олигархов в одну из ножек «трона».
Фиаско Березовского стало главной частью общего провала российской олигархии в начале ХХI века.
Березовский умер. Но с его смертью у российской буржуазии не умерла исступленная, вскормленная десятилетиями советского «поста» жажда безграничной личной наживы любой ценой. Не умерли или полное равнодушие российского бизнеса к своим социальным функциям, или выполнение их по принуждению, или выполнение их в соответствии со своими прихотями. Не умерло и холуйское прислужничество бизнеса перед российской бюрократией, и особенно номенклатурой.
Что же умерло? Умерло только одно: желание, стремление и готовность российского бизнеса стать господствующей силой современной постиндустриальной России.
Именно этот вариант развития России воплощал и за него отчаянно боролся Борис Березовский. Березовский для своей идеи не жалел ни миллиардов, ни себя. Он вел себя как действительно идейный лидер.
В классическом варианте за фразой «Король умер!» следует: «Да здравствует король!». Это приветствуют уже нового короля. Но после Березовского не обозначился новый лидер российской олигархической группировки. Более того, незаметно и самостоятельной группировки олигархов.
Повлияла и великая историческая традиция нежелания российского бизнеса встать на капитанский мостик России — ни в 1905 году, ни в феврале 1917 года. Как говорится, кишка оказалась тонка для функций лидера, а желудок чересчур жаден к деньгам.
Но дело не только в российской олигархии. Все гораздо глубже. Во всем мире сейчас происходит грандиозное банкротство финансового капитала. Вот уже четверть века после окончания «холодной войны» захвативший контроль над постиндустриальным миром финансовый капитал демонстрирует свою неспособность руководить. Мельчают, сереют его лидеры. Кризисы — экономические, политические, экологические, национальные, социальные, религиозные — сотрясают планету.
Даже в США, родине монетаристской чикагской школы, к руководству страной пришли власти, выбрасывающие в обращение ежемесячно миллиарды бумажных долларов — в полном противоречии с рекомендациями монетаризма.
Поэтому можно понять, почему крах усилий Березовского не привел к появлению достаточно влиятельного нового «короля» со знаменем: «Власть — от номенклатуры к олигархам!»
Смерть Березовского зажгла красный свет перед попытками российского бизнеса стать лидером новой России. Ни в варианте опоры на «реваншистов»-политиков типа Касьянова, Немцова или Кудрина. Ни в варианте «обновленцев» типа Ходорковского или Прохорова.
Однако смерть Березовского не стала победным событием и для российской номенклатуры. И мало чем помогла ей. Почему?
Российская номенклатура, освободившаяся от контроля олигархов, не продемонстрировала каких-то заметных успехов. У нее нет тех утопических идей преобразования цивилизации, которые были у Ленина или Гитлера. А идея «Великой России», справедливая как лозунг и как старт к размышлениям, совершенно малопродуктивна в качестве конструктивной базы программы страны на ХХI век. Наша номенклатура с ее траченными молью, доморощенными и примитивными интерпретациями идей «Великой России» напоминает напичканного хорошими замыслами Дон Кихота — в его давно обветшавших и бесполезных латах и на гремящем костями Росинанте.
Да, нашей номенклатуре удалось более или менее нормально «рулить» и в тихих волнах кризисов мировых, и в столь же тихих волнах кризисов внутренних. Но как?
Во-первых, расходуя деньги от вывозимых за границу природных ресурсов страны. Это, несомненно, выживание, но выживание затратное, расходное, финансируемое «из закромов», из ресурсов, отнятых у будущих поколений якобы обожаемой номенклатурой России.
Во-вторых, России необходимо не просто сохраниться в ХХI веке, а именно в качестве одной из великих держав. На этом, главном для будущего России направлении ничего фундаментального не только не сделано, но даже грамотно и не запланировано. Как говорил Екклезиаст, «суета сует».
И, в-третьих, российская номенклатура не подготовила себя к тому грандиозному перелому в мировой энергетике, который организовали США в отношении сланцевых газа и нефти в попытках найти новую основу все той же своей модели «однополярного мира».
В-четвертых, номенклатура продолжала пытаться усидеть на двух стульях: реформированной экономике и социалистической непроизводственной сфере.
Сергей Пархоменко в выступлении по радио «Эхо Москвы» абсолютно прав, отмечая полный крах всей номенклатурной модели жизни России после окончания «холодной войны». И главное сегодня — поиск новой модели. И для мира. И для России.
Каков этот путь? В этом сейчас самое главное. И вот что очевидно: в ситуации сильнейшего кризиса 2014 года, перед развилкой дорог с названиями путей в будущее, мы просто обязаны поставить крест на указателе «Российская олигархия». И на всех ста из знаменитого списка, и на ухитрившихся в нем не «светиться».
