Но я не вижу трагедии ни в этом, ни в досрочном отбытии Путина из Брисбена под малоубедительным предлогом «хочу выспаться». Трагедию — я настаиваю именно на этом сильном и столь эмоционально заряженном термине — я вижу в другом.
Судя по всему, лидеры РФ и Запада ни на йоту не приблизились к договоренности о чем-то похожем на единую позицию относительно Украины. Исходя из сегодняшних политических реалий, даже сама мысль о подобной единой позиции кажется абсурдной. А между тем «геополитические часы» тикают все громче. Внутриукраинский конфликт может приобрести — если уже не приобрел — совершенно новые и крайне опасные характеристики.
В англоязычном политическом жаргоне есть выражение, у которого нет точного эквивалента в русском языке — «war by proxy» («война по доверенности», «опосредованная война»). Один из самых известных социологов ХХ века Карл Дойч в 1964 году дал этому явлению вот какое определение: «Международный конфликт между двумя странами, которые пытаются достичь собственных целей с помощью военных действий, происходящих на территории и с использованием ресурсов третьей страны, под прикрытием разрешения внутреннего конфликта в этой стране».
В США и ЕС украинский конфликт принято расценивать именно как «war by proxy» между Россией и Западом. И частично так оно и есть. Западных лидеров Украина по большому счету интересует не сама по себе, а как исключительно мощный рычаг воздействия на Россию. Но между кукольным театром, в который мы все любили ходить в детстве, и политическим «театром марионеток» существует не всегда очевидная разница. В политике «марионетки» имеют свойство незаметно для кукловодов меняться с ними местами. На Украине, по моей оценке, происходит именно что-то подобное — во всяком случае, в отношении Европейского союза, с соглашения об ассоциации с которым началась вся киевская политическая заваруха.
Теперь ЕС — это не только повар, который, руководствуясь ошибочным политическим расчетом, заварил «адскую кашу». Теперь ЕС — это еще и привязанный под окном ресторана к столбу заложник, на которого сверху постоянно выливают разные раскаленные и омерзительные субстанции. И если бы это касалось только ЕС! К сожалению, это напрямую касается и России. Мы тоже заложники внутриукраинского политического кризиса — заложники, помоев на которых выливается как минимум не меньше, чем на европейцев.
Британская газета «Дейли телеграф» — не то СМИ, в котором следует искать взвешенных оценок положения дел на Украине. Обычно все эти «оценки» сводятся к тезису «во всем виноваты коварные русские!» Но недавно в репортаже из зоны украинского конфликта в этой газете появилась следующая оценка: «Вне зависимости от того, было или нет в своем начале восстание искусственно подстроено русскими, после шести месяцев насилия многие здесь не имеют намерения возвращаться в состав Украины».
Действительно, в Донбассе такого намерения нет — а в Киеве ни у кого нет намерения Донбасс отпускать. Стороны внутриукраинского политического конфликта полностью потеряли способность мирно договориться друг с другом. Их цели диаметрально противоположны. И никого из противников особенно не пугает, что ради достижения этих целей может потребоваться новая война.
Впрочем, «не пугает» — это, возможно, слишком мягкая и поэтому неадекватная формулировка. В Киеве новой полноценной войны активно хотят. Украинское государство на глазах превращается в агрессивную военную машину, которой чужды нормальные человеческие эмоции. Для официального Киева жители Донбасса — это не свои граждане, а «предатели», чью волю следует сломить и подавить любыми способами. Как сказал президент Петр Порошенко: «У нас будут пенсии, а у них нет. У нас дети пойдут в школы и детские сады, а у них будут сидеть в подвалах!»
В Донбассе слишком хорошо знают, как это страшно, когда «дети сидят в подвалах». Но здесь помнят и об унизительном военном поражении, которое украинская армия потерпела в мятежных районах в конце лета. По отношению к Киеву здесь испытывают не смирение, а озлобленность. В Донбассе не прочь преподать вообразившему себя «гением войны» Порошенко новый жесткий урок.
Такая нацеленность сторон украинского кризиса на силовой способ решения проблемы находится в прямом противоречии и с интересами России, и с интересами ЕС. И мы, и они уже страдаем из-за происходящего в соседнем государстве: мы — чуть побольше, они — чуть поменьше. Если спираль насилия на Украине не остановить, то объем наших страданий и издержек только увеличится.
Где же выход? Если такой выход в принципе существует, то выглядит он так: мирное решение должно быть навязано сторонам украинского конфликта извне. А это возможно только при объединении усилий России и Запада. Мы должны договориться между собой: какая схема долгосрочного мирного урегулирования имеет шансы сработать на Украине, а потом посулами, угрозами, советами, уговорами и понуканиями убедить Киев и Донбасс такую формулу принять.
Достигнутое в сентябре в Минске соглашение о прекращении военных действий на роль подобной формулы не годится. Это договоренность о перемирии, а не схема совместной или не очень совместной мирной жизни на достаточно долгий период. За минским документом должно было последовать что-то еще. Но вот уже ноябрь вступил в свою вторую половину, а этого «чего-то еще» как не было, так и нет.
Вот почему меня так огорчило отсутствие прогресса на переговорах Путина с западниками в Брисбене. Бог с ними, протокольными условностями. Но мы теряем время. А времени у нас либо нет вообще, либо почти нет.
