Спикер Сергей Нарышкин поставил перед залом заседаний вопрос о том, как быть: с одной стороны, регламент Госдумы говорит, что если депутат отсутствует без уважительной причины, то представление Генпрокурора может быть рассмотрено и без него, но тут причина вроде бы уважительная.
А с другой стороны, тот же регламент требует, что решение следует принять на первом заседании по истечении 7 дней с момента поступления письма из ГП. Письмо из ГП пришло на Охотный ряд 19 мая, 10 июня - то самое первое заседание по истечении семи дней с момента поступления. Значит, ждать нельзя...
Депутаты решили не дожидаться выздоровления г-на Митрофанова.
Первый заместитель Генпрокурора Александр Буксман (его в Госдуме в шутку называют «черным прокурором» - именно он обычно приходит по столь неприятному для депутатов случаю) кратко изложил версию следствия. Преступление, в котором обвиняется г-н Митрофанов - это покушение на мошенничество в особо крупном размере в составе группы лиц, которое имело место 12 мая 2012 года.
Группа требовала от бизнесмена Вячеслава Жарова 200 тысяч долларов в обмен на решение одного из арбитражных судов. Двое из тех, кого считают подельниками депутата, заключили сделку с правосудием, признали свою вину и осуждены; один - в федеральном розыске. Деньги были переданы в помещении отеля «Ренессанс» в Москве, в присутствии Алексея Митрофанова, одним из оперативников, игравших роль посредника. В деле есть видеозапись и аудиозаписи телефонных переговоров депутата, который «в ходе встречи с Жаровым подтвердил, что действительно может решить вопрос о вынесении названным судом решения в пользу Жарова и разрешил передать деньги», а из фонограммы следует, что «Митрофанов хорошо осведомлен о незаконном получении денежных средств и выступает как гарант благополучного разрешения споров в суде», заверил прокурор.
Глава Комитета по регламенту и организации работы Думы Сергей Попов («ЕР») доложил, что в ходе рассмотрения поступивших из прокуратуры материалов был сделан запрос о правомерности проведения следственных действий вроде прослушки телефонных переговоров в отношении депутата Госдумы - лица неприкосновенного. Из ответа, по словам г-на Попова, следует, что следователи сначала не знали, что слушают депутата, это выяснилось «в процессе». Сам Митрофанов настаивает на своей невиновности, сообщил единоросс.
«Тщательно ли Генпрокуратура изучала уголовное дело?» - спросил коммунист Александр Куликов - «чтоб не было сомнений, что не идёт некая очередная политическая игра». «Всё взвешено, доказательств достаточно для предъявления обвинения», - заверил г-н Буксман. К тому же, добавил он позднее, уже состоялось два приговора, в ходе которых полученные доказательства изучались и сомнению не были подвергнуты.
Эти слова не оставляют особых надежд на благополучное разрешение дела для справоросса: двое его предполагаемых подельников заключили сделку с правосудием, и теперь все факты, которые суд признал на процессах против них, будут считаться априори доказанными и в деле депутата...
«Почему так долго шло следствие - больше двух лет?»- спросил Михаил Брячак («СР»). Г-н Буксман сказал, что объяснить это «может только одним - тем, что непросто ставить вопрос о привлечении к ответственности депутата Госдумы, надо было всё взвесить не один раз, ошибиться здесь нельзя».
Все фракции ещё накануне приняли решение голосовать «за» дачу согласия на возбуждение уголовного дела против Алексея Митрофанова. И все выступавшие говорили о том, что это позволит наконец г-ну Митрофанову защитить своё доброе имя в суде - в том, что до суда дело дойдёт, никто, похоже, не сомневался...
Юрий Синельщиков (КПРФ) предложил вообще упростить процедуру привлечения к уголовной ответственности т.н. «спецсубъектов» - к таковым, кроме депутатов и сенаторов, относятся прокуроры, судьи, следователи. Для этого потребуется внести изменения в действующие законы. Нынешний долгий порядок возбуждения дела «позволяет скрыть следы», а то, что на проведение обыска в помещении депутата тоже требуется специальное согласие палаты, «лишает эту процедуру всякого смысла», сказал коммунист.
Лидер фракции ЛДПР предложил разобраться в мотивах поведения г-на Митрофанова, который в 90-е годы был депутатом от ЛДПР, а потом ушел в «Справедливую Россию». Среди повлиявших на дело обстоятельств Владимир Жириновский назвал недавний развод («бывшая жена, может, ему подсуропила, желая отомстить») и даже происхождение («насколько я знаю, он сын Юрия Владимировича Андропова, такое не могло не сказаться»).
«Вы меня удивили конспирологической теорией и информацией о событии, которое официальная история не подтверждает», - счел нужным заметить спикер...
Дмитрий Горовцов («СР») тоже обратил внимание на «черепашью скорость следствия по делу Митрофанова», который в результате два года с лишним «в неясном положении». Г-н Горовцов выразил удивление тем фактом, что несмотря на сообщения о том, что г-н Митрофанов уклоняется от контактов со следствием, «тот продолжал оставаться неизменным любимцем телегенералов и телеведущих, возглавляя один из ведущих комитетов».
Сам г-н Митрофанов, кстати, ранее утверждал, что от контактов со следователями не уклонялся и дважды давал объяснения, не дожидаясь лишения неприкосновенности.
«Рассмотрение таких вопросов всегда вызывает непростые внутренние ощущения»,- признался единоросс Николай Булаев.
«За» лишение неприкосновенности Алексея Митрофанова проголосовал 431 депутат, один воздержался. Кнопку «против» не нажал никто.
