Если судить по восторженным отзывам американской печати и правоохранительных органов, включая суды, прокуратуру, полицию и ФБР, то этот парень уберег Соединенные Штаты от угрозы создания на их территории российской, или, по-новому, евразийской мафии. Зовут этого нового героя американского образа жизни совсем не по-американски — Мани Чулпаев.
Прибило его под сень статуи Свободы в 1989 году. Вместе с папой и мамой. Герой бросил якорь в нью-йоркском районе Рего-парк Квинс. Сначала Мани помогал своему папе торговать с лотка. Но торговля сосисками вскоре наскучила ему, поскольку не была прибыльной. Зачем торговать, когда можно вымогать, решил наш, то есть американский герой и, перекочевав из Квинса в Бруклин, занялся рэкетом.
Вместе со своими дружками Мани сколотил “бригаду”. Члены “бригады” обходили рестораны, булочные, туристические бюро, мебельные и иные магазины, взимая с них дань — 50$ в неделю. Сопротивлявшихся “убеждали” пистолетами, ножами, кулаками. Вскоре Мани открыл новый источник прибыли — торговлю секс-товаром. Вместе с Александром Куценко и Аней Ритц он стал поставлять своей клиентуре проституток, которые приезжали из Москвы и Ташкента по шестимесячным контрактам.
В 1997 году к бригадной братве присоединился некий Дмитрий Гуфельд, и бригада получила новое прозвище “Бригада Гуфельда—Куценко”. В нее, как в академию наук, входили шесть действительных членов и столько же членов-корреспондентов. Мани Чулпаев в ней был “мозгом” — ведал деньгами и придумывал операции. И хотя бригадная банда, или бандитская бригада, как вам больше понравится, гуляла в 1998 году всего лишь три месяца, преуспела она за этот короткий промежуток времени во многом и на многих направлениях. Используя не иначе как проверенный еще стахановцами бригадный метод, банда интенсивно занималась вымогательством, похищением людей, грабежом ювелирных магазинов, мошенничеством в системе медицинского страхования “Медикэйд” и поджогами в Квинсе и Бруклине. (Однажды громилы спалили целый жилой блок в Квинсе!)
Но недолго музыка играла, как уже говорилось, — всего три месяца. Помощник федерального прокурора Томас Файрстоун отзывается о ней весьма невысоко: “Банда Гуфельда была лишь на одну ступеньку выше уличной банды. Ее структура была весьма расплывчатой, без формального принятия в члены, без формальных правил поведения, без связей с более крупными группировками, без солдат и капитанов, без единоличного босса, с очень разнообразным портфелем деятельности”.
Профессор Техасского университета Джозеф Серио, специалист по российской преступности, напоминает, что в начале 90-х годов правоохранительные органы США и теоретики-криминалисты опасались, что преступники, выходцы из бывшего Советского Союза, будут держаться вместе, спаянные круговой порукой. “Считалось, что эта публика, закаленная тяжким опытом в Советском Союзе, выдержит все трудности в США и не пойдет на сотрудничество с властями, — заявляет профессор Серио. — Но вскоре власти выяснили, что эти люди готовы предложить Фемиде все, что необходимо для выхода из тюрьмы”.
Как пишет газета “Нью-Йорк таймс”, связи русских мафиози в США со своими “коллегами” в России явно преувеличиваются. Их связи с криминальными группировками внутри Соединенных Штатов тоже незначительные и носят в основном случайный характер. Вот так-то! Откровенно говоря, даже странно читать эти строки в газете, которая еще недавно целыми страницами гнала материалы о том, как российская мафия, словно выполняя заветы Ленина—Сталина, завоевывает неприступную доселе Америку.
Чулпаева арестовали в апреле 1998 года. Один из владельцев мебельного магазина в Бруклине пожаловался ФБР на него как на вымогателя. Чулпаева взяли в Лос-Анджелесе, где он в это время “крышевал” проституток, поставляя их по таксе 4000$ за месяц. Поскольку за Чулпаевым тянулся длинный шлейф преступлений, ему грозило пожизненное заключение. В планы Мани, когда он эмигрировал в Соединенные Штаты, совсем не входило посвятить всю свою жизнь наблюдению за американским раем сквозь тюремную решетку. Поэтому он с готовностью согласился стать канарейкой Фемиды и пропеть ей рулады о своих собригадниках. И не только о них.
В отношении Чулпаева власти применили так называемый закон против коррумпированных организаций, занимающихся рэкетом (сокращенно по-английски RICO). Этот закон был принят для борьбы с традиционной итальянской мафией, но в отношении членов коза ностра, дающих скрепленный кровью обет молчания, или “омерту”, он особого успеха не принес. Но оказался весьма эффективен против российских мафиози, которые намного болтливее итальянских.
Именно так и поступил Мани Чулпаев. Обвязанный фэбээровцами проводами и микрозаписывателями, он, как в детективных боевиках, заводил скользкие разговоры со своими вчерашними корешами, вызывал их на откровенность, а затем вместе с неопровержимыми уликами сдавал властям. Так загремели девять российских мафиози. Но это далеко еще не все. Чулпаев, как утверждает “Нью-Йорк таймс”, передал агентам ФБР “большую информацию о связях между евразийской мафией и итальянскими преступными семействами в Нью-Йорке”. Мани даже пытался закинуть удочку семейству Луччезе, а торговлю живым товаром он хотел подключить к бизнесу семейства Гамбино.
Неистребимая жажда свободы, которая манила его, заставила Мани заложить не только свою бригаду, но еще и десять “евразийских” бригад, шуровавших в Нью-Йорке, Нью-Джерси и в Филадельфии. По его данным, эти бригады хотели организоваться в семейство по типу итальянской мафии. Но у них ничего не получилось. Рэймос Керр, специальный агент ФБР по российской преступности в Нью-Йорке, говорит, что у российских бригад не было никаких реальных шансов “институционализироваться в Америке наподобие таких организаций, как коза ностра, чего многие из нас опасались”.
Разумеется, Мани Чулпаев не совсем единолично подорвал “институционализацию”. Подсобил ему и Александр Спиченко, похититель людей и вымогатель. Попавший, как и Мани, в том же 1998 году в объятия Фемиды, Александр быстро заложил и свою банду, и еще дюжину “чужаков”. Кстати, именно во дворе дома Спиченко в Нью-Джерси в 1999 году нашли похороненными останки Сергея Кобозева, русского боксера и американского чемпиона в полутяжелом весе, исчезновение которого в 1995 году в течение трех лет интриговало и Фемиду, и прессу.
...В июле, после длительного марафонного допроса федеральными агентами и следователями, Мани Чулпаев наконец предстал перед судом. Коротко стриженный и широкоплечий брюнет был одет в модно-клевую Т-рубашку белого цвета с длинными рукавами. Ноги его были обтянуты тоже модными черными джинсами. К сожалению, мало кто получил удовольствие понаблюдать воочию этого Иуду преступного мира. Зал судебного заседания был почти пуст, если не считать кучку бухарских евреев-эмигрантов, осевших в Рего-парке Квинса, из рядов которых, как Афродита из морской пены, вышел Мани Чулпаев.
Мани-паинька признал себя виновным и в поджогах, и в других тяжких преступлениях, тянувших на пожизненное заключение. Но федеральный участковый судья Нина Гершон кинула ему Иудины тридцать сребреников в виде пяти лет тюрьмы, да еще минус два с лишним года предварительной отсидки. Кроме того, судья Гершон приняла решение передать Мани-пакиньку в службу защиты свидетелей. Это означает, что после выхода на свободу Чулпаев изменит имя, фамилию, место жительства и внешность и будет находиться под присмотром недреманного ока ФБР и полиции. Как говорится, береженого Бог бережет. Этим объясняется и то обстоятельство, что здешние газеты печатают фотографии сданных Чулпаевым мафиози, но не его самого.
В своем заключительном слове Мани решил покаяться. Он сказал судье:
— Я сожалею о содеянных мною преступлениях. Сейчас я понял, что на легкие деньги я мог бы купить лишь пожизненное заключение и провести остаток жизни за железной решеткой.
Да, чуть было не забыл: имя Чулпаева — Мани — в переводе с английского означает “деньги”.
