— Далеко не во всех странах мира столичное произношение — это эталон речи образованных людей, — говорит Мария Леонидовна, — но с Москвой получилось именно так. И случилось это еще в XVII веке из-за ее крайне выгодного географического положения: дело в том, что в зоне действия русского языка сосуществуют два основных наречия — северное и южное, а между ними проходила зона, где функционировали так называемые среднерусские говоры, такой компромисс между севером и югом. Единственным крупным городом в ней была Москва, в которой начиная с того времени стали активно смешиваться разные языковые черты. У нас произносили четко букву «г», а не нечто среднее между «г» и «х», как на севере, и «а» вместо «о», как на юге России. К концу XIX — началу XX века сформировалась система старомосковского произношения, которое затем стало основой современных произносительных литературных норм. Параллельно существовала другая система — петербургского произношения.
— Какие отличительные черты речи остались у москвичей и петербуржцев?
— Еще полвека назад между речью Москвы и Санкт-Петербурга было много отличий: например, москвичи произносили «вИсна», а петербуржцы — «вЕсна», в Москве говорили «сеМЬ, восеМЬ», а в Питере — «сеМ, восеМ». Москвичи в разговоре широко открывали рот, в отличие от жителей Северной столицы. Кроме того, в Москве обычно вместо сочетания букв «чн» произносят «шн» — к примеру, «булошная», «порядошный», а в Питере все строго наоборот: там как пишутся эти сочетания букв, так их и произносят. Но с появлением радио и телевидения территориальные различия в звучащей речи постепенно стали стираться.
— Большое количество мигрантов оказывает какое-то влияние на речь горожан?
— В Москве всегда было очень много приезжих. Другое дело, что раньше счет шел на тысячи, а теперь — на миллионы. Конечно, если в классе какой-нибудь столичной школы примерно поровну детей, которые в городе с рождения, и тех, для кого русский язык даже не является родным, на москвичах это не может не сказаться. Но пока это поколение не вырастет, мы не сможем сказать, как именно это скажется; в лингвистике вообще крайне трудно что-то прогнозировать.
— Сейчас молодежь очень увлечена английскими словами...
— Да, и под воздействием английского языка они произносят на концах заимствованных из-за рубежа слов звонкие согласные — к примеру, в таких словах, как «имидж», «блог», «паб», что по законам русского языка совершенно невозможно. Такая же ситуация и со звуком w — его можно встретить в начале слова «weekend» — он постепенно проникает в наш язык, где его никогда не было. Но подобные явления и раньше встречались — скажем, в начале XX века все говорили «нота «ла», а не «нота «ля», подражая французам. Такая языковая «мода» приходит так же быстро, как и уходит, — у языка есть своя система защиты, которую очень сложно сломать, и если какое-то явление противоречит его внутренним законам, то оно никогда не войдет в языковую систему.
— Речь одного человека сильно меняется на протяжении его жизни?
— На эту тему я провела одно любопытное исследование — в 60-х годах ученые из Института русского языка им. В.В.Виноградова под руководством М.В.Панова провели такой эксперимент: они записывали речь людей, которые читали один и тот же текст про лесника — он назывался «Антоныч». Это был не просто связный рассказ — это был специально составленный текст, в котором были отражены все произносительные явления русского языка, особенно те, которые подвергаются изменениям и колебаниям. Потом про это исследование все забыли, и в начале «нулевых» я случайно нашла пленки с теми самыми записями; на некоторых были подписаны фамилии известных лингвистов, начитывавших текст для эксперимента. И я нашла многих из них и уговорила прочесть «Антоныча» снова, а потом сравнила две записи, сделанные с разницей почти в 40 лет.
— И что вам удалось выяснить?
— Во-первых, то, что одни участки речи в русском языке сильнее меняются со временем, чем другие, — скажем, гласные более «уязвимы», чем согласные. Во-вторых, люди по-разному могут произносить одни и те же слова в разные периоды своей жизни: на пленках 60-х годов в таких словах, как «можжевельник», «вожжи» и «дрожжи», все произносили мягкий звук «ж». На протяжении XX века он вытеснялся, и сейчас мы произносим этот звук твердо. А значит, можно изучать историю русского произношения, сравнивая не только звучащую речь разных поколений, но и одних и тех же людей в разные периоды их жизни.
— Как влияют бесконечные реформы образования на русский язык?
— Здесь я вас вряд ли удивлю: по-моему, сокращение учебных часов на русский язык и литературу в школах — это ужасно. В этом году я очень довольна своими студентами филологического факультета МГУ им. М.В.Ломоносова, но на протяжении последних лет мне казалось, что качество их знаний становится все хуже и хуже. Может, потому, что читают мало; может, потому, что вместо настоящей учебы только готовятся к сдаче ЕГЭ… Хотя в регионах ситуация лучше: у студентов оттуда я вижу талант, интеллект и интерес к учебе; и все мои последние аспиранты — они не из Москвы. Причин для этого может быть несколько: в провинциальных школах нет такой текучки учителей, как в столице, и работают профессионалы с многолетним опытом, меньше классы, и нет такого огромного количества учеников. И традиция преподавания там все еще сохранилась.
— А что вы думаете насчет ЕГЭ?
— Негативный эффект от его введения с каждым поколением будет сказываться все сильнее — это точно. Да и без ЕГЭ чиновники от образования допускают много спорных решений — взять хотя бы практически полную отмену школьных сочинений по литературе, из-за которой дети потихоньку разучиваются излагать свои мысли на бумаге. Потом, у учителя должна быть свобода действий — к примеру, почему в старших классах, изучая французскую литературу, школьники должны читать Стендаля, а не Бальзака, или наоборот? Пускай такие вещи преподаватель сам решает! Тем более одни классы сильнее, другие — слабее, и к каждому должен быть свой, особый подход.
— Как скоро все нынешние тенденции в обществе скажутся на языке?
— В мировой социолингвистике считается, что смена языкового поколения происходит каждые 25 лет. Скорее всего, когда те, кто сейчас только начинает учиться в школе, подрастут, мы заметим, что их язык будет уже другим. Но другой — не значит плохой. Язык меняется под воздействием внутренних и внешних причин, и это естественный и закономерный процесс.
