— Относительно улицы Уго Чавеса скажу сразу: у нас, в комиссии по наименованию, мнения о ней разделились, так же как у простых москвичей. Ведь помимо того, нужно или не нужно городу такое название, есть и еще один аспект: называть городской объект именем какого-либо деятеля можно не раньше чем через 10 лет с момента его смерти. Однако по закону из этого правила есть исключения: если в нашу комиссию обращается Президент России или мэр Москвы, мы рассматриваем их предложения во внеочередном порядке. Назвать московскую улицу именем экс-президента Венесуэлы предложил Владимир Путин, мы рассмотрели его инициативу, и на голосовании ее поддержали большинство членов комиссии — так в городе и появилась улица Уго Чавеса. Впрочем, она могла бы и не появиться в Москве, если бы предложение президента не нашло поддержки комиссии.
— Как-то с трудом верится, что такое было бы возможно. Ну хорошо, пусть президент захотел улицу Уго Чавеса. Но неужели недостойны своих улиц Высоцкий, Ростропович, композитор Георгий Свиридов?
— Теоретически такие улицы вполне могут появиться: в городе много проектируемых проездов, которым пока присвоен только номер. Чтобы, к примеру, в Москве появилась улица Ростроповича, обычный москвич может обратиться с такой инициативой к своим районным депутатам, и в случае если в районе есть какая-нибудь безымянная улица, те выйдут на префектуру округа, которая, в свою очередь, обратится в комиссию по наименованию. Здесь вопрос внимательно изучат и подготовят соответствующее предложение правительству Москвы по присвоению имени безымянной улице. Конечно, это не самый быстрый путь, но зато вполне реальный — именно так в столице появились Вишневый проезд, Тушинская площадь, Косинское шоссе, Косинская эстакада и Подушкинский переулок. Такое необычное название одному из проектируемых проездов в районе Бибирево на северо-востоке Москвы было присвоено в честь деревни Подушкино, которая когда-то располагалась на этом месте. Со своей стороны, и члены комиссии работают над этими вопросами: недавно депутаты Мосгордумы внесли поправки в закон города Москвы «О наименовании территориальных единиц, улиц и станций метрополитена города Москвы», согласно которым называть именами выдающихся деятелей можно будет еще и городские скверы. Многие мои коллеги активно высказывались за то, чтобы в городе появился сквер, названный в честь Владимира Высоцкого и связанный с его любимыми местами, где он часто бывал. Думаю, это перспектива ближайшего времени.
— Разве проектируемые проезды, о которых вы говорите, не находятся где-то на задворках Москвы? Появится улица Ростроповича где-нибудь на глухой окраине — как-то некрасиво будет...
— А район метро «Полежаевская», по-вашему, является окраиной? Вот и я думаю, что нет, — а там есть проектируемый проезд длиной около 1 км, там много промышленных строений. Многие члены комиссии по наименованию сегодня высказываются за то, чтобы назвать его в честь советского военачальника и командующего ВДВ Василия Маргелова; изначально инициатива по присвоению этого названия принадлежала Общероссийской общественной организации «Российская ассоциация героев» и была поддержана жителями Хорошевского района на общественных слушаниях. Тем более что в том районе расположены улицы, названные в честь знаменитых советских летчиц Валентины Гризодубовой и Полины Осипенко. Этих людей объединяет высокое звание — Герой Советского Союза.
— Ряд станций Московского метрополитена — к примеру, «Фрунзенская» и «Войковская» — названы именами советских деятелей, к которым у многих сегодня весьма неоднозначное отношение. Как к этому относятся члены комиссии по наименованию? Нет ли задумок по смене таких «спорных» названий?
— Закон напрямую не запрещает нам переименовывать объекты, но фактически мы почти никогда этого не делаем. Причин для такой позиции есть несколько — во-первых, представьте, что неожиданно было принято решение о смене названия, к примеру, Ленинского проспекта. Это огромная магистраль, и одно переделывание табличек на всех домах стало бы весьма затратным делом. Я уже не говорю о документах местных жителей, данных фирм, зарегистрированных по одному конкретному адресу, путанице с картами и указателями. Более того — ведь карты Москвы печатаются и за рубежом, а значит, по всему миру пришлось бы вносить в схему столицы России значительные изменения... Одним словом, игра здесь явно не стоит свеч, и такую политику мы проводим и по отношению к станциям Московского метрополитена. Да и потом, сохранение таких названий — это своеобразная дань ушедшей эпохе, напоминание о нашей истории.
— Недавно большая дискуссия в обществе развернулась вокруг Сталинградской улицы — именно такое название было присвоено одному из проектируемых проездов на юго-востоке Москвы. Что вы думаете по этому поводу?
— Начну, что называется, издалека. Вы знаете, что в Париже название «Сталинград» носят площадь, бульвар и станция метро? Что оно также присвоено антикварному рынку в Лионе, проспекту и отелю в Брюсселе, а также центральной улице города в Болонье? Причем жители всех этих мест понимают, что таким образом увековечена память важной исторической вехи Второй мировой войны — битвы под Сталинградом, и нигде протестов по этому поводу не было. Так что почему у нас столько шума вокруг одной улицы, честно говоря, я не понимаю.
— А вы как-то используете зарубежный опыт территориальных наименований?
— Мы практически никогда к нему не обращаемся, но в спорных ситуациях, таких, как со Сталинградской улицей, тот факт, что похожие названия носит множество объектов в Европе, послужил аргументом в пользу появления такого наименования и в Москве.
— Дорого ли обходится бюджету Москвы новое название улицы или другого объекта?
— Каких-то фиксированных расценок здесь нет: все затраты сводятся к производству табличек с названиями, а также памятных досок, которые устанавливаются в начале и в конце улицы, получившей имя какого-либо знаменитого человека. Другое дело, что если на этой улице, к примеру, стоит дом, где жила знаменитость, на ней должна быть установлена памятная плита с ее изображением в виде барельефа; производство такой плиты — дело не быстрое и довольно затратное.
— Прошел уже год, как территория столицы увеличилась почти в два раза. Как обстоит дело с названиями в Новой Москве?
— Если в Москве названия улицам и другим объектам присваивает Городская межведомственная комиссия по наименованию при правительстве Москвы, то в Московской области такое право есть и у органов местного самоуправления. После 1 июля 2012 года, когда часть подмосковных земель вошла в состав Москвы, мы начали активно анализировать ситуацию в ней. Нам попадались порой весьма необычные вещи — такие, как коттеджный поселок «Бристоль», улицы которого названы в честь Уинстона Черчилля, Генриха и Елизаветы. Чаще всего каждое название в Москве связано с отечественной историей — по закону такая связь не обязательна, но приоритетна, поэтому такими «оригиналами» нам еще предстоит заняться.
— Значит, жители поселка потеряют свои «английские» улицы?
— Не обязательно — никто не говорит, что названия улиц «Бристоля» обязательно изменят. Просто на момент присоединения к столице территорий Новой Москвы этих улиц заявлено не было, официально они не зарегистрированы в классификаторе города Москвы и вообще находятся вне правового поля. Сейчас жители поселка вместе с органами местного самоуправления готовят свои официальные предложения по переименованию объектов, где будет дано объяснение экзотическим «английским» наименованиям. Кто знает, может быть, у них там настоящие жители Туманного Альбиона поселились, такое британское поселение посреди столичного региона. Тогда будем решать, как быть. Но если такие названия были даны московским объектам просто из какой-то прихоти — значит, будем настаивать на их замене. В любом случае все эти вопросы вскоре будут рассмотрены в рамках заседания комиссии.
— Названия улиц в подмосковных городах не отличаются разнообразием — там есть бесчисленное количество Лесных улиц, улиц Мира и Ленина. Есть ли какие-то планы по решению этой проблемы в Новой Москве?
— Дело в том, что в столице есть свой классификатор улиц, где отражены все их наименования; дублирование этих названий в Москве строго запрещено. На территории Новой Москвы действительно есть проблема с улицами-«двойниками», и вот здесь нам, похоже, все-таки придется нарушить свои принципы и прибегнуть к переименованиям.
— Но если Лесная улица есть в Москве, Троицке и Щербинке, то где она останется и на основании чего будет принято такое решение?
— Думаю, о таких вещах говорить еще рано — они будут постепенно рассматриваться на заседаниях комиссии, которые проходят раз в квартал; к примеру, на ближайшем, которое состоится в конце июля — начале августа, мы скорее всего будем разбираться с улицами «Бристоля». Причем не факт, что их дальнейшая судьба решится в это время, — вполне возможно, что этот вопрос мы будем рассматривать несколько заседаний подряд. Так что о дальнейших планах комиссии говорить пока сложно — но со временем мы непременно определим, где названия улиц останутся в своем «первозданном» виде, а где их жителям придется пройти через сложную схему переименования.
