Дужинские, как и еще несколько семей, живут в старом трехэтажном общежитии в селе Васильевское Сергиево-Посадского района. Это здание раньше было интернатом для детей, чьи родители от зари до зари работали в колхозе.
— А потом сделали квартиры для тех, кто занят в сельском хозяйстве, — говорит Людмила. — В квартире напротив ветеринар живет.
Квартира Дужинских — это бывшая амбулатория. Занимает она 33 кв. метра. На коридор и две комнаты квартирка делится весьма условно — шкафами. Правую, крохотную комнату занимают девочки Аня и Катя. Левая опять же шкафом поделена пополам на спальное место родителей и кухню. Наоборот сделать было нельзя — только у девочек на стенах пока нет грибка. Большая же комната за лето превращается в руины.
Сейчас август, но сидеть в квартире холодно. Людмила включает обогреватель, который начинает греть воду в батарее.
— Электричества нагорает — жуткое дело, — говорит она. — Но у нас он включен часто, а зимой постоянно. Дом же построен из пенобетона, теплоизоляция отсутствует...
Она одну за другой выкладывает на стол жалобы и заявления от всех жильцов дома: «Просим наладить отопление — его нет второй месяц! Просим пересчитать оплату за отопление, так как его не было всю зиму!» Рядом — справки от мастеров: «температура в квартире
— Кроме того, в этом доме нет фундамента — вода поднимается по капиллярам из подвала. Текут швы, — продолжает описание дома Людмила. — Так что вывести грибок в такой ситуации просто невозможно...
Но в этом доме родились дети. И старшая дочь Катя практически сразу стала болеть. Кашляла, начались простуды.
— Это было ненормально — она попадала в больницу по пять раз в год. Никто не мог сказать, в чем дело. Наконец, мы поехали в Москву, в институт педиатрии. Только там ей поставили диагноз — бронхиальная астма грибковой сенсибилизации — и начали лечить. Но врач так и сказала: «Пока не поменяете жилье или не выведете грибок, ничего не изменится. Есть ребенок — надо бороться». В одной из справок так и указано, что состояние Кати может улучшить «проживание в сухой теплой квартире не ниже
Сначала Людмила пыталась встать на очередь как многодетная. Кроме двух дочерей у нее есть еще два сына. Сейчас им 20 и 29 лет, они совершеннолетние, и статус многодетной матери она утратила. Но когда она встала на очередь в 2005 году, младшему сыну было всего 13. На очереди она была
А потом Кате дали инвалидность, и Людмила решила добиваться жилья по инвалидности ребенка. В 2011 году она стала внеочередником. Ну и ничего не изменилось. Та же очередь, вид сбоку.
— У нас в селе и жилья-то не строят, не на что надеяться. И однажды врач мне сказала, — говорит Людмила, — «Вы же живете в деревне. Постройте дом». И тогда мы решили получить участок земли. Тем более что в местной газете мы прочитали интервью заместителя главы нашей администрации Барбакадзе: «В нашем районе проживают порядка 1500 многодетных семей. Даже если всем этим семьям по закону положено выделить земельные участки, мы их предоставим. Земли хватит на всех». Оказалось, что давать участки будут в том числе у нас, в Васильевском! Но когда мы попросили предоставить и нам участок, получили отказ...
Точнее, из администрации Сергиево-Посадского района ей пришел такой ответ: «...предоставление земельных участков в собственность граждан осуществляется... за плату». То есть участок, несмотря на то что она стоит во всех очередях на жилье, ей предлагается купить.
Но самое поразительное в этой истории то, что земля есть прямо под окнами общежития, в котором живет Людмила. Там есть клин заросшей борщевиком и бурьяном земли. Вот на месте этого борщевика она и выстроила бы дом. Но как добиться этого права, она уже не понимает. Как многодетная не проходит, как мать инвалида — тоже шиш. Денег на покупку земли у них нет.
И что — все?
Мы стоим с ней по пояс в бурьяне на ничейной и такой желанной земле. Людмила с болью провожает глазами Катю, которая идет домой, в квартиру, которая отнимает у нее здоровье.
— Как свечка стала, — говорит Людмила. — В доме даже книг и рисунков держать нельзя. Астма такая болезнь — в один день может человека не стать... Так вот бьешься, бьешься всю жизнь. Ладно бы не делали ничего. Но если земли хватит на полторы тысячи семей, ну неужели и для нас не найдется? Даже вот этот ничейный клин с борщевиком?
