«Ту-ту-ту-ду-ту…» — над аллей правителей играет марш. Цари и императоры торжественно стоят в одну шеренгу, как на параде. Мальчики в белых кителях мучают трубы, флейты, барабаны... В воздухе витает что-то праздничное: Рюрик и Николай II ждут Сталина.
Под новые бюсты уже готовы постаменты, аккурат напротив князей и самодержцев. Перед кем встанет Ленин? Логично было бы, если перед последним Романовым... Но тот как бы отвернулся к выходу. Вообще ни один из царей (как будто специально!) не смотрит вперед. Екатерина I насупилась и опустила глаза, Павел глядит куда-то в небо... Разве что Александр III явно упрется взглядом в кого-то из своих советских коллег.
Так, а это что? Между Рюриком и Ольгой — пустой постамент. Еще один — между Ольгой и Владимиром Святославовичем...
— Этих в ремонт сдали, — говорит со знанием одна посетительница пенсионного возраста другой. — Вон смотри, у Рюрика голова приклеенная, этим, небось, тоже наваляли...
— Да нет же, нет, — возражает официантка местного кафе, протирая столы. — Это новые бюсты будут, они там, за сценой стоят... А дети как раз к открытию репетируют.
Перед деревянной сценой продолжается концерт — кадеты мучают трубы. Редким гостям смотреть на них куда интереснее, чем на царевы головы.
— Смотри, как он на тебя смотрит, — тыкает один пацан с трубой другого.
— Кто? Этот, без шапки? Это он на тебя смотрит!
Как зовут того, без шапки, дети не помнили. Если бы не подписи, то государи были бы точно «все равны, как на подбор»...
Чинные женщины, прогуливаясь мимо, старательно фотографировали каждый бюст.
— Ну, бабушки ходят, гуляют... Место-то хорошее, тихое… — говорит охранник аллеи. — Лавочки нет, но вот кафе открылось, с летней верандой. Там можно посидеть. Кто еще заходит? Иностранцы, но редко.
...Аллея — даром что безлюдная — выглядит вполне величественно. Николай II поблескивает на солнце паутиной (как раз от головы до эполет и почему-то, извините, под носом). Заросли и Александр III, Рюрик, Ярослав Мудрый...
— А-а-а... — раздался всхлип. Немолодой бородатый мужчина прижался к последнему из Николаев. Зажмурил глаза, всплакнул. Нежно проведя рукой по постаменту, мужчина еле оторвался от царя. Император непреклонно молчал и косил в сторону выхода.
— Ну-ну, — отвел его в сторону спутник. — Пойдем. Вы не обращайте на него внимания, — сказал он посетителям.
Странный поклонник Романова, оросивший слезами ему мундир, медленно проходил теперь мимо царей. Михаил Федорович, Борис Годунов, Федор Иоаннович... Возле следующего бюста он снова останавливается. Осторожно трогает постамент, ласково, как любимую, гладит рукой табличку с именем... Потом обнимает царя и на секунду припадает к нему головой. Мол, вот мы и встретились, родненький... Объектом нежности оказался Иван Грозный.
— Да он не опасный, — успокоил охранник. — Здесь психов нет, молиться некому, не церковь. Заходят иногда с цветочками. Николаю не кладут, хотя он сейчас в фаворе... Мне вообще кажется, все забыли, кто тут стоит. Раньше Ивану Грозному цветы оставляли. Женщины такие, в платочках. Хотя ему-то зачем?
Тем временем народу на аллее прибавилось: мужчины в костюмах, нарядные девушки. Оркестр стих. Неужели на два дня раньше откроют?! Мединского в толпе не видно, зато ведущая с небольшой трибуны объясняет: сейчас здесь откроется выставка к юбилею Сталинградской битвы. И тут же приходят новые люди, начинаются речи про подвиги наших солдат, окопы и прочее... И уже ни Николай, ни Екатерина, ни тем паче облобызованный Иван Грозный ни имеют к происходящему никакого отношения... Мальчишки, заскучав по время официоза, начинают играть и даже петь — но уже не для царей. Они становятся каким-то фоном, случайным кадром, фотоснимком, которые никто так и не будет пересматривать. И даже мужичок-поклонник снимает на камеру марширующих кадетов.
МНЕНИЯ ЭКСПЕРТОВ
Лев Пономарев, правозащитник:
— Конечно, в истории каждого государства есть черные, трагические страницы. Лично я против установки там бюста Сталину. Слишком много людей погибло в те годы, и слишком много их родственников еще живы. Это оскорбительно. Да, можно задать вопрос: «Неужели скрывать?» В нашей истории были чудовищные правители, тот же Иван Грозный. Но когда проходят столетия, можно оценивать правителей просто как исторические фигуры. Для Сталина сейчас прошло слишком мало времени. Я не удивлюсь, если этот памятник еще не раз замажут зеленкой, как сейчас принято.
Ян Рачинский, член правления общества «Мемориал»:
— На мой взгляд, фигура Сталина вполне однозначная, и отношение к ней должно быть таким же. Достаточно лишь сказать, что в истории не было правителя более кровавого по отношению к собственному народу. Но у нас мало кто по-настоящему понимает, что это было такое — репрессии, жертвами которых становились рядовые граждане. Оттуда и поддержка Сталина и среди старшего поколения, и среди молодежи — это незнание. Конечно, никто не собирается вычеркивать Сталина из истории, как и любую другую фигуру. Но одно дело — музей, где должны быть представлены все эпохи, а другое — общественное пространство, где будут гулять люди.
Андрей Клычков, глава фракции КПРФ в Московской городской думе:
— В нашем обществе есть разные люди и разные мнения. Последние опросы показывают, что более половины москвичей оценивают роль Сталина в Великой Отечественной войне и становлении государства положительно. Если принято решение об установке бюста Сталина, значит, надо уважать тех, кто это решил. Недавно в Мосгордуме обсуждали идею установки памятника Солженицыну, и я опасаюсь, что эта фигура вызовет не меньшие споры в обществе.
Алексей Симонов, президент Фонда защиты гласности:
— Сама по себе идея Аллеи правителей кажется мне странной. Только в царской России можно было говорить о том, что государством управляет один человек. Но если так рассуждать, то как раз Сталин руководил страной сам — и он сам несет ответственность за все преступления своего времени. И если хочется поставить бюсты всех правителей СССР, то почему нет бюста Маленкова? Коротко руководил? Но и Андропов коротко руководил, а его бюст есть. Все это свидетельства, что идея глупая.
