Сложно найти человека, который ни разу не катался на карусели в детстве или ни разу не видел американские горки. Что примечательно — такого человека сложно было найти и несколько десятилетий назад, хотя, конечно, у прошлых поколений москвичей развлечения были немного другие. В середине двадцатого века адреналин «ловили» совсем иначе — тогда о сноубордах никто не знал, бейсджампинг был науке неизвестен, а скейтборды появились только к концу 1970-х годов. Так что единственным выходом были аттракционы в парках.
Хоть они и ассоциируются у нас сегодня с советскими временами, на самом же деле появились первые аттракционы задолго до революции, причем они не ограничивались ни романтическими лошадками на карусельках из фильма про Мэри Поппинс, ни хрестоматийными скоморохами и перетягиванием каната.
«Маленькая война» на ярмарке
Изначально карусель не имела ничего общего с детскими развлечениями. Не было игрушечных лошадок, веселой музыки и, главное, механизма, приводящего все это в движение. На Востоке еще в XII веке по кругу скакали наездники на боевых лошадях и соревновались в ловкости. Итальянцы, увидевшие такое развлечение пару веков спустя, назвали его «маленькая война» (carosella — ит.) и приняли в обиход, удачно заменив им опасные рыцарские турниры — привычный вариант средневекового досуга.
Позднее французы, вдохновившиеся идеей, построили своего рода тренажер — круглую площадку с установленными на ней деревянными лошадками, с помощью которых юные наездники могли тренироваться в ловкости. К концу XIX века их автоматизировали, и с тех пор кружащиеся карусельные лошадки — обязательный элемент любой ярмарки. Правда, появлялись они только на праздниках. Возможность покататься на механической лошадке в любое время возникла гораздо позже, а в начале двадцатого века самые крупные карусели, если верить архивным фотографиям Москвы, появлялись на гуляниях на Девичьем поле, у стен Кремля, на Пресне, близ Новодевичьего монастыря и на других центральных улицах. Об этом, опираясь на материалы довоенной прессы, пишут в книге «Повседневная жизнь Москвы» Владимир Руга и Андрей Кокорев, позволяя читателю представить московскую Масленицу:
«В 1910 году, по свидетельству одного из репортеров, среди развалин закрытых, но не снесенных балаганов к услугам публики были лишь парочка каруселей, «французские» горы и три действовавших балагана. В одном располагался «электротеатр» (кинематограф). В другом «почтеннейшей публике» предлагался «дивертисмент» с участием потрепанных «этуалей» и «хором песенников из портерных со зловещими лицами». Зрители галерки платили за возможность насладиться балаганным «искусством» по гривеннику, первые ряды шли по полтиннику», — описано историками.
Уже через год, по их словам, картина изменилась: «Переполненные вагоны трамваев подвозят все новые и новые «партии» масленично настроенной публики. Шум, гам, свист. Специфическое «галдение» подгулявшей толпы. На первом плане, конечно, карусели. Гармонисты залихватски ожаривают марши. А деревянные кони с испуганно-выпученными глазами неутомимо скачут, растопырив сразу все свои четыре деревянные ноги. Очень много «амазонок», предпочитающих «кавалерийское» седло более или менее удобному месту в коляске. Пожинает лавры успеха «народный театр».
Карусели не отставали от прогресса — когда на улицах крупных городов появились автомобили, даже механическим лошадкам пришлось потесниться: машинки оказались и на крутящихся платформах.
— В советской культуре на смену передвижным ярмарочным балаганам с временными аттракционами пришли постоянно действующие парки культуры и отдыха. Их основными аттракционами были самые разные карусели — удачное сочетание легкой остроты ощущений с комфортом. Поскольку парков культуры и отдыха по стране (и в Москве) было достаточно много, карусели также стали постоянным атрибутом «выходного» советского быта. Помимо романтических парочек и вообще молодежи хозяевами каруселей быстро стали дети. Для них карусели, катание на которых стоило небольших, но денег, стали символом праздника — деньги на катание выдавались далеко не всегда. Именно поэтому карусель как символ аттракциона и праздника вообще в 1960-х годах установили в «Детском мире» на Лубянке, — рассказал «МК» фольклорист Антон Размахнин.
Все дети Союза мечтали прокатиться на этом двухэтажном чуде с лошадками, доктором Айболитом и прочими сказочными существами. Притом дети могли использовать этих лошадок и как обычные качалки.
Практически одновременно с главной каруселью советской Москвы появились другие — те, которые сегодня можно увидеть практически в любом парке, сохранившем немного старой инфраструктуры. Фаворит нескольких поколений подростков — «цепочки», на которых вращаются подвесные сиденья. Прототип такой карусели был разработан в 1959 году в Ейске на заводе «Аттракцион». Назвали ее «воздушная, или подвесная карусель». Именно на базе этого аттракциона появились другие — более сложные, однако сами по себе «цепочки» тоже берут начало из царской России.
Столб, канат, качели
На ярмарках дореволюционной поры можно было увидеть развлечение в виде столба, на который крепилось колесо, к которому присоединялись канаты. Приводилось это все в движение с помощью самих участников развлечения — они просто отталкивались ногами от земли и крутились. Развлечение лихое, но простонародное, как, впрочем, и привычные нам всем качели. Простейший аттракцион, стоящий сегодня в каждом дворе, когда-то был уделом крестьянским — однако пользоваться им также надо было с умом. Из-за того что не все следовали правилам, в 1648 году выборный от детей боярских Гаврила Малышев вступил с предложением запретить качели: мол, на них люди убиваются.
В петровскую эпоху качели добрались до аристократии, превратившись в элемент светского этикета и сподручное средство для флирта. Были даже особые правила. Даму в пышном наряде катать на качелях мог только кавалер. Обычно качели устанавливались в парках, где прогуливались дамы с собачками, конструкция их была неизменна. Ну а в советские годы этот аттракцион стал массовым, возник в каждом дворе, и никому в голову не пришло бы платить деньги за подобное развлечение.
Иначе судьба распорядилась американскими горками — впрочем, такое название в ходу только в нашей стране. Как во всем мире салат зовется «русским», а у нас — оливье, так и захватывающие дух горки повсюду, кроме России, — это русские горки, появившиеся задолго до провозглашения независимости США. Высота их достигала 12 метров, правда, до вагончиков на колесиках в XVIII веке никто, конечно, не додумался: горки были ледяными и являли собой сезонное развлечение.
Как рассказал «МК» Антон Размахнин, ярмарочные развлечения — как зимние, так и летние — в Москве были примерно такими же, как в любом русском городе или селе. Зимой — катание с ледяных горок и на тройках, на Масленицу — перетягивание каната и снежные крепости, на льду Москвы-реки — кулачные бои. После Пасхи — лазание на «майские шесты», качели и карусели на Троицу. Опять же бои — кулачные и петушиные — долго не надоедали москвичам. Об этом пишет в своих мемуарах и историк Петр Богатырев: «Простонародье веселилось на Пасхе «под Новинским», а в другие летние праздники — у монастырей, в день их храмовых праздников. Народ пользовался своими собственными играми, существовавшими с незапамятных времен: бабками, орлянками и хороводами».
Бабки — игра, известная с глубокой древности. Ее смысл — в бросании игральных костей на меткость и ловкость. Если лет 200 назад для этой игры еще использовали натуральные коровьи кости, то уже в начале ХХ века в бабки играли кубическими игральными костями современного вида. В орлянку играли по похожим правилам, но монетами. Это своего рода русский петанк, только более азартный и с более сложными правилами. А роль пастиса, сопровождающего петанк в Париже, играла обычная водка-дистиллят, палатка с которой стояла на каждой праздничной ярмарке.
Вторая группа развлечений на ярмарках имеет городское происхождение — это «профессиональные» увеселения: речь идет о балаганах с акробатами дешевого разбора, фокусниках, Петрушке, райках, каруселях и чайных палатках.
Хороводы — наследство традиционной деревни — на московских дореволюционных окраинах могли насчитывать сотни участников и тысячи зрителей.
«Пестрые, яркие платья и сарафаны женщин, рубахи и поддевки парней представляли веселую картину», — пишет Богатырев, вспоминающий хоровод недалеко от Калитниковского кладбища, в котором участвовало около 200 человек.
«Мы идем гулять в парк!»
В первой четверти двадцатого века руководству СССР было о чем подумать и помимо развлечения для народа... Однако уже в конце 1920-х годов, пока на периферии начиналось колхозное движение и раскулачивание, Москва вспомнила о том, как налаживать мирную жизнь, просвещать и развлекать граждан. Это время стало настоящим парковым бумом. Открывались места централизованного размещения аттракционов, сохранившиеся по сей день, правда, несколько в другом обличье.
Известный с середины восемнадцатого века Нескучный сад в 1928 году стал основой для создания спроектированного архитектором-авангардистом Константином Мельниковым Центрального парка культуры и отдыха — имя классика советской литературы Максима Горького он получил лишь четыре года спустя, в 1932 году. Это была первая попытка организовать досуг советских граждан в определенной точке, разместив там выставочные павильоны, декоративный бассейн и детский городок. Там же появились и аттракционы — небольшие колеса обозрения, разнообразные качели, карусели, полоса препятствий. Были и макеты современных водных горок. Такой аттракцион назывался «Ватершот» и находился около Пионерского пруда. Для особо смелых была парашютная вышка — аттракцион, который моделировал прыжок с парашютом. Человек встегивался в купол, который, в свою очередь, был прикреплен тросом к стреле. Постепенно трос разматывался, и человек приземлялся. А те, кто в итоге не решился почувствовать себя десантником, могли спуститься по спиралевидной горке на некоем подобии матраса.
В 1970-х годах в парке Горького появились «виражные самолеты». Развлечение это тоже было совсем не для детей — лица младше 14 лет на него не допускались. Сам аттракцион представлял собой кабину на двух человек. «Самолет» был закреплен на стреле, которая в процессе вращения меняла высоту. Однако «самолеты» использовались не только в этом аттракционе. Была еще знаменитая «Мертвая петля»: на одном конце ее крепился противовес, а на другом — двухместный «самолет». Именно такой аттракцион все помнят по знаменитому фильму «Я шагаю по Москве».
В 1930 году в Москве открылся еще один парк с централизованными аттракционами — Измайловский, который еще спустя два года переименовали в Парк культуры и отдыха имени Сталина. Тут также появились парашютная вышка, несколько каруселей и качелей. В проекте была и детская железная дорога, однако она так и не появилась — зато именно тут в 1957 году, специально к Фестивалю молодежи и студентов, появилось колесо обозрения высотой в 50 метров. Сейчас это самое старое действующее колесо, а когда-то было еще и самым большим в СССР: полный круг можно было совершить за 7,5 минуты.
СПРАВКА "МК"
Самое первое колесо обозрения появилось еще в XIX веке в Чикаго. Появилось оно к Всемирной колумбовой выставке и стало ответом на строительство Эйфелевой башни. Получился аттракцион ниже французской достопримечательности, однако в Америке стал на тот момент самым высоким сооружением. Говорят, что сроки его установки были сильно сжаты, рабочие еле успевали установить многотонное сооружение и прозвали его «чертовым».
