В редакцию «МК» обратились горожане, которых возмутил вид поблекших, «серо-буро-малиновых пластмассовых цветиков» у главного мемориала страны.
— Ладно бы речь шла только о захоронениях революционеров, — заметил дозвонившийся москвич. — Но чем провинились Рокоссовский, Гагарин, Королев, Курчатов и многие другие, чтобы класть им такие грошовые букетики, что смотреть стыдно?! Тем более обидно, что рядом всеми огнями радуги светятся торговый центр, каток — видно же: на дворе XXI век!..
Как выяснил «МК», внешний вид цветов угнетает не только нашего читателя. На декабрь приходятся дни рождения выдающихся военачальников — Жукова, Конева, Баграмяна. В эти дни родные и близкие советских полководцев приходят на Красную площадь с цветами почтить их память. Но живые букеты, естественно, недолговечны. По словам руководителя Фонда Маршалов Победы Натальи Ивановны Коневой, в свое время граждане Праги, освобожденной от фашистов войсками под командованием ее отца, в знак благодарности отправили в Москва необыкновенные цветы из стекла. Однако кремлевские службы не разрешили их установку: мол, будет нарушена единая художественная композиция захоронений…
Корреспонденты «МК» прошлись вдоль Кремлевской стены. У каждого захоронения — букеты пластмассовых гвоздик. Некоторые действительно выцвели и посерели. Но главное даже не в этом. Сами по себе изначально букеты выглядят как продукция советской пластмассовой промышленности 1960–1970-х гг. прошлого века, словно время остановилось и не возникло в мире новых технологий, позволяющих делать такие декоративные шедевры, что неотличимы от живых и устойчивы к погоде. Особенно контраст разителен на фоне ГУМа с его дорогими, заботливо украшенными витринами, по которым сразу видно, что сегодня на самом деле в цене и ценится. У могилы Сталина искусственные цветы вовсе валялись рядом с плитой на земле — может, сдул ветер, но охранники их не поднимали.
На вопрос, можем ли мы сами принести цветы, нам ответили, что можно взять с собой живой букет по случаю праздника или дня рождения, только без оберточной бумаги или пленки. Но понятно, что это не коснется постоянной «композиции» и такие цветы довольно быстро уберут.
В службе содержания территории Кремля нам сказали, что искусственные цветы меняют раз, а «иногда и два раза в год», поскольку они портятся от погодных условий. Как-то даже закупили гвоздики иностранного производства, хотя те быстро «вышли из строя». «Здесь отмечают государственные праздники, много туристов, это не то место, где могут стоять плохие цветы», — резонно заметил сотрудник службы.
На возражение «МК»: «Цветы в духе унылой пластмассовой промышленности прошлого века — тоже не лучший вариант» — нам посоветовали связаться с комендатурой Мавзолея. Якобы именно там решают, как должен выглядеть мемориал концептуально, а в службе содержания территории отвечают только за ухоженный вид, живую травку и деревья.
Доктора исторических наук, советника директора ФСО Сергея Девятова наш вопрос обескуражил: «Пластмассовые цветы? Где?! У стены нет пластмассовых цветов — только живые!»
Но, все проверив, он вынужден был признать — цветы действительно пластмассовые, и удивился: «Я бываю там по крупным мероприятиям — в эти дни всегда огромные букеты живых цветов стоят».
Девятов сообщил, что в любом случае их служба — не Академия художеств, и вопросы оформления находятся вне их компетенции: ФСО занимается безопасностью объектов. В конце концов он направил нас в Управление делами Президента: «Во всяком случае, перекладка брусчатки на Красной площади проходила под их контролем».
В Управделами попросили перезвонить через двадцать минут, пока поймут, кто бы на самом деле мог курировать «художественное оформление захоронений». Однако ни через 20 минут, ни через 30, ни через час трубку никто не взял, и до подписания номера прояснить вопрос мы не смогли.
Надеемся, в кремлевских службах все-таки сообщат имя главного идеолога пластмассового убранства. В свою очередь, в Фонде Маршалов Победы сказали, что готовы сами собрать нужные средства, чтобы заменить убогие искусственные гвоздики на достойные памяти героев цветы, если дело упирается в деньги.
