«Вы бы в наш универмаг лучше сходили, - советует жительница Западного Дегунина, пока участники рейда обсуждают детали предстоящей операции. - Там все продукты дорогие и гнилые при этом». Пенсионерка уходит и через несколько минут возвращается на лужайку возле местного ОВД с подкреплением. «Молодые люди, - возмущается ее подруга, - нам можно узнать, по какому, собственно, поводу вы тут собрались и зачем намерены шастать по району?»
Ей никто не ответил. Оперативная группа расселась по машинам и отправилась проверять первую точку. На борту ведущей машины зеленые полосы и надпись: «Государственный экологический контроль». В салоне покачиваются инспектора в темно-зеленой униформе. Через пять минут, возле самодельного указателя «Цвет. мет. 500 м», эскорт сворачивает вглубь индустриального квартала и останавливается на конечной остановке городского автобуса.
На решетчатом железном заборе прейскурант: «Медь — 190, алюминий — 38, латунь — 100». «Это за килограмм или сто грамм?» - интересуется у коллег сотрудница столичного Департамента природопользования. «Да какие сто грамм, это что, икра черная? - смеется начальник отдела экологического контроля по САО и СЗАО того же ведомства Николай Савельев — главное действующее лицо рейда. - Было бы дороже, так у нас цветного металла бы в городе не осталось — все бы растаскали».
Оперативник в гражданском достает из машины старый аккумулятор, килограммовый моток медной проволоки и несет на контрольную продажу. Как только получает на руки деньги — 410 рублей — Николай Савельев проходит на территорию, представляется скупщику и показывает удостоверение. На узком клочке земли, со всех сторон обнесенном забором, спрятаться негде.
Савельев, как к себе домой, входит в распахнутые двери старого железного гаража, лет двадцать назад выкрашенного в голубой. На полу в центре большие ржавые весы, вдоль стен навален металлический лом. «В основном, алюминий», - говорит инспектор в зеленой форме, постоянно чему-то улыбающийся. Торговец Сергей начал было сотрудничать, заявив, что «аккумулятор купил для себя!», но потом прошагал по грязи в свою сторожку, закрыл дверь и включил на компьютере фильм. Через мутное замасленное стекло с трещинами и решетку на окне было видно, как он кому-то звонит. «Молодой человек, - сказал Савельев через дверь. - От Вас нужна лицензия. Ну, или хоть какие-нибудь документы предъявите!»
«Ворованный металл или нет, установят органы внутренних дел, - пояснил Савельев. - Для начала нужно выяснить, есть ли у них лицензия». Лицензии на заготовку, хранение, переработку и реализацию лома цветных и черных металлов выдает Департамент природопользования города Москвы. Он же ведет реестр легальных приемных пунктов. «В ходе проверок выявляем адреса точек и сверяем со списком законных пунктов, выявляем расхождения, - говорит главный инспектор. - Затем выезжаем по адресу. На данном объекте у продавца нет документов, да и в реестре точки не существует — убеждаемся, что пункт нелегальный».
Урожай оперативников тем временем проверяют на радиацию. «Смотрим, нет ли локальных источников радиационного заражения, - комментирует сотрудник «Центра гигиены и эпидемиологии» по САО Ольга. - В официальных пунктах приема металл обязательно проверяют. А за нелегальные точки никто не поручится. Хотя знаете, если они сами тут не проверят, потом в случае чего не продадут собранное». Ольга уверена, что ничего не найдет. Через десять минут и правда докладывает: «Слава богу, по нашей части все в порядке».
Сотрудники полиции почти не участвуют в происходящем, обеспечивая правопорядок лишь фактом своего присутствия. Они отдыхают в машине, припаркованной в тени деревьев. В сторонке топчется сотрудник ФМС. Миграционную службу тоже привлекают для рейдов — на случай, если на точке найдутся нелегалы, - но как правило, особой нужды в ней нет. Из припаркованной тут же, возле сторожки, белой иномарки скупщик Сергей приносит свой паспорт с московской пропиской. «А вчера, например, задержали гражданина Белоруссии», - говорит Савельев, а сотрудник ФМС объясняет: «Не любому приезжему из Средней Азии доверят работать с деньгами».
Пока улыбчивый оперативник в зеленом оформляет бумаги, Николай Савельев подводит итог первой за день вылазки: «Все, что мы обнаружили на объекте, будет взвешено и затем отправлено на ответственное хранение. В отношении частного лица — продавца - будут составлены административные протоколы по статьям 14.1 КОАП «Осуществление предпринимательской деятельности без государственной регистрации...» и 14.26 «Нарушение правил обращения с ломом и отходами цветных и черных металлов...» Суд вынесет решение от штрафе. Для физлица он составит 3-5 тысяч рублей. Точка будет закрыта. Далее будем разбираться, кто собственник участка земли и на каком основании тут организована нелегальная торговля металлами. Если бы металл хранился на земле, отдельно рассматривался бы вопрос об ущербе почвенному покрову и зеленым насаждениям. Здесь суммы побольше — около 100 тысяч рублей за одно пострадавшее дерево».
По словам Савельева, в каждом районе Москвы осталось по десять нелегальных пунктов приема цветного металла — это в среднем. «Это не так много, - уверен инспектор. - Раньше было гораздо больше». «Мы сейчас особо активизировались с рейдами, - добавляет его коллега из Департамента. - Решили нажать на оставшиеся точки, чтобы окончательно решить проблему».
