Моя вторая командировка на Дальний Восток началась как раз с Комсомольска-на-Амуре. Воскресным утром уровень воды был выше девяти метров от нормы. Еще сутки назад вода поднималась, но в день прилета, как выразился один из местных сотрудников МЧС, «уровень прыгнул вниз, не намного, но и то радость». Тем не менее метеопрогноз неблагоприятный, и город готовятся отстаивать всеми возможными силами. В помощь уже существующей группировке спасателей прибыла почти сотня добровольцев из Российского союза спасателей.
Больше других районов Комсомольска досталось поселку Менделеевский. В ночь на 7 сентября вода смяла защищавшую его дамбу. Поток за считанные минуты затопил 350 частных домов и несколько десятков пятиэтажек. Фактически без крова остались 4,5 тысячи человек. Но на призыв спасателей эвакуироваться откликнулись всего полторы тысячи.
С борта эмчеэсовского катера останки многокилометровой менделеевской дамбы выглядят как разбитые врагом окопы. Это ощущение усиливают проломы между мешками с песком, через которые переливается вода. Для полноты картины не хватает только тел павших солдат... И вдруг из-за мешков с песком поднимаются две человеческие головы. Сморгнув наваждение, понимаю, что это местные жители. Представившись Александром и Дмитрием, довольные произведенным на приезжих журналистов впечатлением, они приглашают нас к костру. Здесь, на дамбе, у них что-то вроде кухни: костер, импровизированный столик, печурка из кирпичей и лодка с продуктами. Топят деревом, которое в изобилии прибивает к дамбе вода.
— Так и живем. Раз в двое суток делаем вылазки в город: харчи получаем. Ночуем в лодках, у нас и генератор там, ага. Телевизор можно смотреть. Пока отпуск, тут живу, чтобы не растащили добро, — весело, как будто и нет никакого наводнения, повествует Дмитрий.
Он, как и многие жители города, работает на заводе, где собирают части для «Сухих» — суперджетов и новейших истребителей. Завод по сути градообразующее предприятие, одно из немногих полноценно функционирующих.
На прощание Александр пытается угостить нас приготовленной на костре кетой, которую местные ловят практически руками. Но мы, памятуя, что в Амур попало содержимое затопленных нужников, вежливо отказываемся, чем несколько огорчаем повара.
Плывем в глубь затопленного поселка. По дороге встречаются несколько магазинов с вывесками «Вино — водка» и припиской «круглосуточно». Не хочу выглядеть столичным снобом, но Комсомольск как будто задержался в 90-х. Со мною соглашаются местные журналисты, которые называют его самым криминальным городом на Дальнем Востоке. А среди жителей Менделеевского гуляют слухи о процветающем мародерстве.
— Кого-нибудь из ваших знакомых обокрали во время наводнения? — интересуется у жителей поселка сотрудник сахалинского МЧС Александр Ивельский.
— Нет, но слухи-то ходят! — возмущаются две женщины, торчащие из окна затопленной пятиэтажки. — Потому и не уйдем!
Возвращаясь из Менделеевского, я окончательно убеждаюсь в непредсказуемости Амура: поднявшийся ветер гонит высокие волны, которые так и норовят опрокинуть нашу моторку. Сопровождающие нас сотрудники МЧС рассказывают, что волны здесь бывают до двух метров высотой. Но мне для суеверного испуга достаточно и этого. В тот момент, когда лодка чуть не переворачивается на очередном гребне, я понимаю, насколько ничтожен человек пред лицом бушующей стихии.
